Читать книгу "Отряд Асано. Русские эмигранты в вооруженных формированиях Маньчжоу-го (1938-1945) - Алексей Буяков"

Помимо этого продолжали действовать казачьи учебные команды на западной линии Северо-Маньчжурской железной дороги (СМЖД), как стала именоваться с 1935 года КВЖД. Известно, например, что в казачьем празднике в Хайларе, главном казачьем центре Маньчжоу-го, в марте 1937 года приняли участие Учебная команда Хулунбуирского казачьего округа, полусотня Учебной команды Хайларской Мусульманской общины, Учебная сотня местной гимназии и Сводная сотня джигитов. На празднике присутствовали генерал Бакшеев, в то время начальник Главного БРЭМ, и секретарь Бюро, полковник В. Л. Сергеев. Командовал парадом войсковой старшина А. У. Акулов, начальник Хайларского отделения Союза казаков.[50]

Попытки расширить свою военно-учебную деятельность предпринимала и фашистская партия, объявившая в 1935 году так называемую «фашистскую трехлетку», итогом которой должно было стать всеобщее антибольшевистское восстание в России. В 1937 году наряду с учебным отрядом фашистское руководство организовало специальные курсы военной подготовки в составе начальной группы и группы подготовки командиров. В качестве руководителей этих курсов были приглашены русские офицеры Генерального штаба – полковники Я. Я. Смирнов, Н. П. Топорков и А. А. Тихообразов.[51]

Еще одним русским военно-учебным заведением в Маньчжурии являлось созданное в мае 1936 года на станции Ханьдаохэцзы Военно-полицейское (юнкерское) училище (ВПУ) со сроком обучения в шесть месяцев. Появление этого училища было вызвано, прежде всего, потребностями подготовки кадров для отрядов горно-лесной полиции Маньчжоу-го, которые несли охрану имущества и персонала лесных и угольных концессий на восточной ветке СМЖД.

В 1935 году властями Маньчжоу-го было принято решение об объединении всех русских и китайских охранных отрядов на востоке Маньчжурии в единую структуру – лесную (горно-лесную) полицию. В связи с чем предполагалось создание новых отрядов, увеличение их личного состава, обеспечение более высокой боеготовности полицейских подразделений.

Летом 1935 года начало работу Управление охранных отрядов, под чьим руководством шла реорганизация русских охранных структур. Возглавил Управление бывший начальник Яблоньского русского охранного отряда, осетин, ротмистр Александр Николаевич Гукаев (он же был первым начальником ВПУ).

Гукаев А. Н. ГАХК

Как и многие командиры русских отрядов, Гукаев являлся офицером военного времени. Будучи мобилизован по досрочному призыву в 1915 году, Александр был зачислен вольноопределяющимся в Осетинский конный полк Кавказской кавалерийской дивизии (имел полный курс гимназии), закончил полковую учебную команду. В июне 1916 года его с фронта направили для учебы в Екатеринодарское казачье военное училище, но за неимением вакансии позднее определили в 1-ю Тифлисскую школу прапорщиков, которую он и окончил в мае 1917 года. Оказавшись в начале 1918 года в Сарапуле, Гукаев принял участие в восстании, которое было организовано подпольной офицерской организацией. Позднее скрывался, примкнул к Ижевско-Воткинским повстанцам. Формировал и возглавлял конные части Воткинской армии, командовал эскадроном в рядах Ижевско-Воткинской дивизии, участвовал в Сибирском Ледяном походе. Был удостоен чина ротмистра, награжден орденами св. Анны IV степени и св. Владимира IV степени. Летом 1920 года был тяжело ранен, находился на излечении в Нерчинске и Харбине. После выздоровления работал кассиром в Восточном товариществе в Харбине. Желая возвратиться в родную воинскую часть, выехал в августе 1922 года во Владивосток, но в часть не попал и, не сумев эвакуироваться, добрался пешком до бухты Датта. Здесь Гукаев давал частные уроки, работал на заготовке рыбы и рубке леса. Находился под надзором ОГПУ и, опасаясь разоблачения (скрывал, что он бывший офицер), в конце 1925 года бежал в Маньчжурию через Благовещенск. Первые годы после побега жил в Харбине, сменил несколько мест работы, три года учился на Юридическом факультете, но так его и не окончил. В 1933 году Гукаев выехал на восточную линию КВЖД, где служил доверенным британского лесопромышленного товарищества на станции Вэйшахэ и руководил местной ячейкой ВФП. В начале 1935 года он по просьбе начальства концессии Кондо возглавил Яблоньский охранный отряд.[52]

В процессе реорганизации в марте 1936 года русские охранные отряды были переименованы в отряды горно-лесной полиции Маньчжоу-го и получили порядковые номера. Яблоньский отряд стал именоваться 1-м русским отрядом горно-лесной полиции, Вэйшахэйский – 2-м отрядом, Шитоухэцзийский – пятым, Эрдаохэцзийский – восьмым, Мулинский – девятым. Появились отряды на копях Кейсэй (Лишучжэнь), в поселке Саньдаохэцзы и др. На вооружение отрядов помимо винтовок и гранат поступили пулеметы (в том числе тяжелые), гранатометы и автоматы. В три-четыре раза увеличилась численность личного состава. Согласно сводке штаба 3-й японской дивизии, размещавшейся на востоке Маньчжурии, в 1936 году общая численность служащих отрядов горно-лесной полиции, располагавшихся в семи уездах на востоке Маньчжурии, превышала полторы тысячи человек.[53]Большинство отрядов для патрулирования охраняемых территорий имели лошадей.

Для личного состава лесных полицейских отрядов была введена новая форма, идентичная форме других полицейских подразделений Маньчжоу-го, и номенклатура званий, имевших соответствия армейским чинам. Командир отряда обычно имел звание надзирателя 1-го разряда (или старшего надзирателя), что соответствовало званию старшего лейтенанта в армии Маньчжоу-го или капитана в японской армии. В ходе реорганизации русское руководство отрядов сохранилось, но настоящими хозяевами положения стали японские советники, назначавшиеся в каждый отряд.

Как и раньше, основной задачей горно-лесной полиции являлась борьба с китайскими хунхузами и партизанами. Последние, как показывают советские документы, особенно после начала японо-китайской войны, активно поддерживались советской стороной, предоставлявшей партизанам укрытие на своей территории и обеспечивавшей их боеприпасами и продовольствием. Кроме того, для китайских партизан было организовано обучение политграмоте.[54]

Обычно русские полицейские, получив сведения о появлении китайских вооруженных отрядов от местных жителей или путем предварительной разведки, скрытно выдвигались к предполагаемому месторасположению хунхузского лагеря с целью окружения и ликвидации противника. Используя внезапность, имея хорошо подготовленных бойцов и более хорошее вооружение, нежели у бандитов, полицейские часто выходили из этих схваток победителями, несмотря на то, что численный перевес был нередко на стороне хунхузов. Одним из наиболее «результативных» и отчаянно смелых русских командиров являлся командир взвода Вэйшахэйского отряда (позднее начальник Шитоухэцзийского отряда) В. И. Майоров.