Читать книгу "Путешествие на Тандадрику - Витауте-Геновайте Жилинскайте"

— Какого ещё дня, сейчас ночь! — удивился щенок.

— Тогда пусть будет согласно повестке ночи, — усмехнулся заяц.

— Хи-хи-хи… — засмеялся щенок.

— Фи, вот уж несерьёзная личность, — покосилась в его сторону лягушка. — Итак, повторяю ещё раз: рассказывать будем по очереди, по часовой стрелке. Начнём с того, кого наше молчание больше всех раздражало, — с зайца.

— С меня? — смутился заяц. — Вот тебе раз! Ну, с меня так с меня. Меня зовут Кадрилис…

— Хи-хи-хи, — снова не удержался щенок.

— Чего хихикаешь? — вспыхнул рассказчик.

— Разве ты не знаешь, что кадриль — это название танца! — пояснила лягушка. — Танца, который невесть когда вышел из моды.

— Нет… не знал, — признался заяц. — Меня не спросили, когда имя выбирали. И вот вам, пожалуйста. Танец.

— Мне тут пришло в голову, — приподнялся щенок, — если название танца можно сделать именем, то его, наверное, и изменить можно. Пусть будет называться, скажем, Вальс или Клумпакоис…[1]

— Или Рок-н-ролл, — снизошла до шутки и лягушка.

— Мне и Кадрилис нравится, — оскорблённо отчеканил заяц. — Когда у меня ещё было два уха, я слышал, что старые вещи часто вновь входят в моду, так и моё имя со временем опять станет модным. Хотелось бы, правда, хоть одним глазком взглянуть, что это за танец такой — кадриль. Ну так вот… Я жил в отдельной игрушечной коробке. Однажды меня катали на настоящем трехколёсном велосипеде, два раза — на карусели, довелось разок и на поезде попутешествовать. Трудно сказать, может, я когда-нибудь на поезде всю страну объездил бы, не загляни в гости бульдог Гогас…

— Буль… буль… бульдог Гогас? — заикаясь от волнения, переспросил щенок. — Что ты говоришь! Такой с тупым хвостом и с тупой мордой?

— Да, он был тупой со всех сторон, — подтвердил заяц. — Заявился он однажды в гости, хвать меня за ухо и давай таскать по комнатам… Ухо оторвал, ус обломал, один ус удалось спасти…

— И вовсе не один, а целых полтора! — поправил щенок.

— Да ещё и шкурку на мне разорвал… Вот! — огорчённо провёл лапой по левой стороне груди заяц.

— Зато у тебе теперь есть потайной… — чуть не сболтнул щенок, но успел так сильно зажать рот, что фасолина очередной раз хрустнула. Вернее, не фасолина, а его нос.

Чтобы как-то выкрутиться, пёс громко захихикал.

— Фи! — снова высказалась лягушка.

— Так вот, из-за этого зверюги бульдога меня на помойку и выбросили, — вздохнул Кадрилис.

— Какое совпадение, какое чудесное совпадение! — торопясь, начал объяснять щенок. — Ведь этот же бульдог Гогас… Погоди! Ты жил в доме, где на балконах в ящиках росли фиалки?

— Да, фиалки, — подтвердил Кадрилис.

— Вы… выходит, — щенок даже захлебнулся от волнения, — мы с тобой из одного и того же…

— Да что же это такое? — перебила их лягушка. — Ведь совершенно чётко договорились: будем говорить по одному, по часовой стрелке. А вы тут устроили настоящий хаос!

— Про… простите… — растерялся щенок.

— Прощаю, но чтобы подобное не повторялось, — смилостивилась лягушка. — Заяц Кадрилис, вы полностью высказались?

— Пожалуй, да… — неуверенно произнёс заяц.

— Что значит «пожалуй»? — переспросила лягушка. — Что было бы, если бы часовая стрелка то, пожалуй, шла, то, пожалуй, стояла! Говори точно: высказался или нет?

— Да, — буркнул заяц и многозначительно поглядел на щенка: видишь, мол, как лягушка расхозяйничалась у моего костра! — Ах да! — вспомнил он. — Больше всего я любил по ночам бросать дротик…

— Это такой с резиновым наконечником? — уточнил щенок.

— Ну да, с резиновым наконечником. Шлёп! И он прилипает к мишени. У меня так ловко получалось… Ну вот теперь действительно всё, — покосился он на лягушку.

— Слово предоставляется пингвину, — объявила лягушка.

— Твинас, — представился, приоткрыв сначала один, потом другой глаз, пингвин. — Твинас меня зовут. Как я уже говорил, я толстый, неуклюжий, немного прихрамываю и немного нерасторопный…

— Хи-хи-хи… — не удержался щенок, но, глянув на сурово сжатую пасть лягушки, сделал вид, что закашлялся: — Кхе-кхе-кхе…

— Зато, — продолжал Твинас, — я изо всех сил стараюсь шевелить мозгами, а уж когда беру в рот трубку, мозги у меня вертятся, как волчок. Меня даже прозвали Сыщик Твинас — не только потому, что я любил смотреть по телевизору фильмы о преступлениях, но и потому, что я распутал не одно сложное дело. Ну а ступня… Я её потерял во время погони за злодеем, а так как без ступни не побегаешь, то я и оброс жирком.

— Но ведь вы сказали, — напомнил щенок, — что поправились потому, что ваш заводной ключик сломался.

Перед тем как ответить, великий сыщик пососал трубку.

— Истинная правда, — сказал он. — Гоняясь за злодеем, я и ступню потерял, и ключик сломал. Вернее, этот негодяй мне его сломал, чтобы я его не догнал. Ну а кому нужен сыщик без ступни? У меня всё.

Настала очередь щенка. Он нервно захлопал ушами, облизал нос, вернее, фасолину и откашлялся.

— Слово пилоту, — вдруг объявила лягушка.

— А я? — остолбенел щенок. — А как же по ча… часовой стрелке?

— Я тебя предупреждала, — сказала лягушка. — Ты продолжал мешать рассказчикам, и в наказание я лишаю тебя слова. Начинайте, пилот.

Щенок грустно понурил мордочку.

— Хорошенькое дело! — щёлкнул хворостиной заяц. — Нашлась командирша! Сидит у моего костра и моему другу приказывает! Кто тебя просил? Говори, приятель, говори и хихикай так, чтобы щёки лопнули!

— Как же так? — обвела глазами собравшихся лягушка. — Ведь все мы против хаоса и беспорядка, верно? Говорите, пилот!

Пилот молча покачал шлемом.

— Твинас, — окликнула пингвина лягушка, — поддержи порядок! Мы ведь вместе сюда пришли.

Но ответа она не дождалась. Пингвин дремал или прикинулся спящим: его глаза закатились, трубку он спрятал под крыло, а шлёпанец подвернул под живот.

— Говори, — снова подбодрил щенка Кадрилис. — Вперёд, дружище!

— Ну ладно, — сдалась лягушка и жалобно шмыгнула носом. — Я хотела приучить вас к дисциплине, чтобы в случае опасности мы могли дать дружный отпор или даже атаковать… Но раз уж вам не требуется мой опыт организатора, поступайте как знаете.

— Почему же? — дружелюбно возразил щенок. — Нам даже очень пригодится ваш опыт… Но сегодняшняя ночь — новогодняя, так почему бы нам не посмеяться, не повеселиться без всяких повесток дней и часовых стрелок?