Читать книгу "Зима 0001 - Евгений Прошкин"

– Да? – Встрепенулся Егор.

Он не помнил точно, когда задремал, но странник мог быть и прав. Егор привстал и посмотрел в окно – электричка подъезжала к четырехкупольному зданию метеослужбы.

– Спасибо, – буркнул Егор, отходя к противоположному тамбуру. Приближаться к бродяге ему не хотелось.

– Не жди последнего часа, гражданин Востока, – сказал тот.

Фраза Егору показалась знакомой, однако в ней вроде бы чего-то не хватало. В это время двери распахнулись, и Егор, чуть не забыв про капюшон, вышел на улицу.

Настроение было пакостным. Предстояло тяжелое объяснение с шефом по поводу невыплаченной зарплаты и дурацкой шутки с конвертом. На кой ему сунули эту рекламу? Вместо характеристики и всего, что положено. Вместо этого положено совсем другое, невольно скаламбурил Егор.

Сняв плащ, он перекинул его через руку и подошел к лестнице. Ступени были довольно крутыми – подниматься по ним следовало не спеша, иначе запыхаешься, и вместо гневной речи получится одно заикание. Возможно, лестницу к начальству проектировали как раз с таким расчетом.

Секретарь, дама более чем средних лет, была, как всегда, чем-то занята.

– Что вы хотите? – Спросила она.

Егор насторожился. Прежде, с первого дня знакомства, секретарь называла его на «ты» – похоже, для нее это было делом принципа, – и официальное «вы» ничего хорошего не сулило.

– Мы хотим пообщаться с начальством, – ответил он.

Вот так, родная. Я тоже с зубами.

– На предмет?

– На предмет денег, – заявил Егор, испытывая какое-то непонятное волнение. Ему вдруг почудилось, что все это он уже где-то слышал. Как и тогда, со странником. Странник сказал: «не жди последнего часа». А потом… там должно быть еще что-то…

«Обратись к нам», неожиданно вспомнил Егор. И мгновенно вспомнил остальное: свой приезд на работу – не первый, а второй, с намерением учинить скандал. И дальше: препирательства с секретарем, охранники, Вероника, Маришка, электричка. А затем странник и… приезд на работу.

– Простите, не понимаю, – молвила секретарь.

Ее рука потянулась к тревожной кнопке.

– Я ухожу, – объявил Егор. – Я ошибся адресом, перепутал платформы и вообще сошел с ума. Прощайте.

В конце коридора возникли фигуры Кости и Влада, но Егор уже спускался вниз. Секретарь озадаченно посмотрела ему в спину и дала охране отбой.

– Вероника! Ты сегодня необычайно красива, – проговорил Егор, помахивая плащом.

– Спасибо. А мы с вами раньше…

– Вряд ли. Мы никогда не встречались, – с печальной улыбкой ответил он.

– Но тогда откуда…

– Прощай, Вероника.

Обогнав у выхода Маришку, он нежно дотронулся до ее ладони.

– Не плачь, – сказал Егор. – Он того не стоит. А будешь плакать – состаришься быстро. И капюшон одень. До свидания.

Ему было удивительно легко. Так легко, как может быть только в детстве, – когда все еще впереди.

Не ощущая духоты, он бодро дошагал до платформы – возле нее как раз остановилась подошедшая электричка.

Все правильно, отметил Егор, посмотрев на часы. В прошлый приезд я на нее не успел из-за охранников и Маришки. А теперь вышел раньше и…

Дымка перед глазами вдруг рассеялась, и Егора затрясло – мелко, противно. Словно кто-то, опасавшийся за его рассудок, поставил невидимый предохранитель – там, на работе, а сейчас, убедившись, что угроза шока миновала, отключил.

Без предохранителя было намного хуже. Прислонившись к спинке, Егор сполз на сидение и взъерошил волосы. Он растерянно прокручивал в голове встречу со странником и все последующие события. Назвать их бессмысленными?.. Это было бы недостаточно, ведь его последний приезд просто невозможен. Ему просто некогда было случиться.

Егор проверил часы. Да, он только что вышел с работы и едет домой. Уложить в эти пятнадцать минут еще одну поездку нельзя. Даже лишний чих не впихнуть. Время идет – и проходит, и каждый миг бывает лишь однажды.

Еще не понимая, что делает, Егор встал и направился к тамбуру. Второй вагон не нужен, нужен четвертый. Там он заснул. Там он видел странника.

Перейдя в хвост поезда, Егор суеверно занял то же место, но, испугавшись, что снова заснет и все проспит, встал между кресел. Немного подумав, он дошел до дверей, но спохватился, что сел не в ту электричку, – первый раз он ехал позже. А потом вспомнил самое главное: между метеослужбой и городом остановок нет.

Вскоре за холмом появились серые башни. Несущаяся мимо земля потемнела и покрылась чахлой зеленью. В южной части материка было иначе, там климатические пояса сменялись медленно, постепенно, а здесь вот так: двадцать минут от берега, и влажность падает, начинаются субконтинентальные леса, еще пятнадцать – и уже пустыня.

В динамике раздался предупредительный писк, и Егор уперся ладонью в стену. После минутного торможения в окнах промелькнули опоры многоярусной платформы, и электричка остановилась. Опустив капюшон пониже, Егор вдохнул и вышел на улицу. Нового чуда не произошло, он был дома.

В вестибюле он увидел Маришку. Она стояла, поочередно извлекая из сумочки разные броши, и, не меняя выражения лица, опускала их обратно. Похоже, это был ее способ ожидания лифта – во всяком случае, утром, на площадке семидесятого этажа, Маришка так же шарила в сумке и так же прикладывала к плащу украшения.

– А с виду маленькая, – сказал Егор.

– Ой, напугал! – Воскликнула Маришка. – Кто маленькая?

– Сумочка. Кажется маленькой, а ты в ней целый день найти не можешь.

– Что найти? – Не поняла она.

– Не знаю. Но ты ведь что-то ищешь, – улыбнулся Егор.

– Да нет. Это так… нет.

Маришка оставила сумку в покое и повернулась к лифту. Двери, будто по сигналу, сразу открылись.

– А ты почему так рано? – Спросила она уже в кабине.

– С работы ушел.

– Заболел?

На ее лице появилась тревога. Егору это было приятно.

– Я совсем ушел. Пора изменить жизнь, – небрежно пояснил он.

– Это поступок. Я тебе завидую.

– Пока нечему. Если б на новое место, а то в никуда.

Пол под ногами качнулся и замер. Егор и Маришка одновременно посмотрели друг на друга.

– Значит, не померещилось, – заключил он.

– А что это?

– Лифт сломался.

– Я еще никогда не застревала, – сказала она и потянулась к сумочке.

Егор удивленно наблюдал, как Стоянова вынимает золотую змейку, потом утреннюю алую гроздь, потом что-то бесформенное и опять змейку.

– Маришка!