Читать книгу "Челюсти пираньи - Владимир Гурвич"

Пока же я решил проверить все ли спокойно в доме, все ли заперты двери и окна. Мое обследование оказалось не лишним, я обнаружил, что одна фрамуга на первом не закрыта на шпингалет.

Я решил выйти на улицу и посмотреть, что там происходит. Ланина перед сном дала мне ключ от входной двери, я отпер ее, вышел на крыльцо и закрыл дверь. Затем стал обходить дом.

Это был удивительный поселок, такой тишины я, пожалуй, нигде не встречал. Не было слышно ни голосов, ни звуков мотора проезжающих автомобилей, не работающих телевизоров. Полное ощущение, что кроме тебя поблизости никого нет. А ведь тут несколько десятков домов. Да странные здесь обитатели, как будто каждый из них принял на себя обет не производить никаких шумов или по крайней мере не выпускать их из своих особняков на улицу.

Я несколько раз обошел вокруг дома, но ничего подозрительного не обнаружил. Ночь была просто образцово великолепной: теплая, звездная, почти безветренная — и ничего удивительного, что мне не хотелось возвращаться в душный особняк. Я присел прямо на землю и стал наблюдать за мерцающими на темном бархате неба жемчужинами звезд. В городе я почти не поднимал к верху глаза; то, что происходило там, в вышине, меня, поглощенного земными заботами, абсолютно не интересовало. Но сейчас я стал думать, что на самом деле моя судьба во многом зависит от того, что решит относительно нее некто Высший, который может быть сейчас тоже смотрит на меня и думает, каким новым испытанием меня подвергнуть, дабы проверить чего я на самом деле стою. А, в самом деле, чего? Почему я очутился здесь? Все случилось столь стремительно, что у меня не было времени поразмыслить над этим. А, пожалуй, стоит этим все-таки заняться; если я сам для себя не определю, что я тут делаю, то вряд ли смогу принимать правильные решения. А в такой ситуации это более чем необходимо, так как мое чутье подсказывает, что меня ожидают горячие деньки.

Но подумать о своем новом житие-бытие мне на этот раз не удалось, так как внезапно тишину разорвали чьи-то шаги. Я замер на месте, ожидая, что последует дальше. Шаги остановились возле запертой калитки, но у человека был ключ, так как я услышал ее скрип. Дабы не привлекать к себе внимания, я на всякий случай расположился с боку от дома, и сейчас я постарался как можно осторожней выглянуть из-за угла и посмотреть, что происходит.

А происходило следующее: мужчина пытался войти в дом. Несколько раз он с силой рванул на себя дверь, но она, закрытая на замок, проявила стойкость и не поддалась его натиску. Я ждал, что дальше предпримет этот ночной гость. Он не стал звонить, вместо этого поднял с земли камень. Этот его поступок, признаться, весьма обеспокоил меня. Он бросил булыжник в окно, раздался звук разбитого стекла, и мужчина стал забираться в особняк. Стараясь не шуметь, я быстро направился к тому месту, где происходили описываемые события.

Мужчина оказался довольно проворным и быстро забрался в окно. Я быстро приблизился к нему и, не обращая внимание на опасность порезаться об осколки, тоже полез в оконный проем. Но в комнате никого уже не было. Зато была открыта дверь, указывающая направление его движения. Я выскочил в коридор и увидел, как ночной посетитель поднимается по лестнице, которая вела на второй этаж, где мирным сном спала Ланина.

Так как я не знал, вооружен ли он, то решил не рисковать. Я достал пистолет и громко приказал:

— Не двигаться, еще шаг — стреляю!

Мужчина замер на месте, затем стал медленно поворачиваться в мою сторону. Было темно, но я еще вечером изучил расположение всех выключателей; ближайший от меня находился на расстояние шагов двадцати пяти — и включить свет я не мог. А потому следить во мраке за движениями забравшегося в дом ночного гостя было затруднительно.

— Поднять руки вверх! — снова приказал я. К моему облегчению мужчина послушно выполнил приказ.

— Спускайтесь.

И это повеление не вызвало у него возражения. И пока он, как мне показалось, не слишком уверенными шагами спускался по лестнице, я, соблюдая осторожность, дрейфовал в сторону выключателя. Наконец мне удалось подобраться к нему — и свет залил весь огромный холл.

Теперь я мог разглядеть мужчину. Это был уже не молодой, но совсем еще не старый человек с приятным, если не сказать более — красивым лицом. Но вот его выражение мне не понравилось; оно было какое-то вялое, да и сам он производил весьма странное впечатление. На нем был дорогой, отлично сшитый костюм, но брюки были не слишком хорошо выглажены, узел галстука съехал на бок, а на пиджаке, как и на солнце, заметны были пятна.

— Пистолет есть? — грозно спросил я, держа его на прицеле.

— Нет никакого пистолета. А вы кто?

— Снимите пиджак!

Мужчина пожал плечами и снял пиджак. Невольно я подумал: если прикажу ему освободиться от брюк, он сделает это также покорно? Мне вдруг захотелось провести научный эксперимент. Но в этот миг хлопнула дверь, и на лестнице появилась хозяйка дома. Обозрев с высоты всю сцену, она вдруг громко спросила:

— Что случилось, Эрнест?

Мужчина посмотрел на меня, затем обернулся к ней.

— Вот арестовали, — усмехнулся он.

— Почему вы его держите на мушке? — поинтересовалась Ланина уже у меня.

— Он разбил стекло и залез в окно. Мне неизвестно, с какими намерениями он это сделал.

— Почему ты не зашел в дверь? — спросила Ланина.

— Я потерял ключ. Вот и пришлось забираться через окно. Но можно мне, наконец, опустить руки?

— Разрешите ему опустить руки, он пришел не для того, чтобы меня убивать. Правда, Эрнест?

— Но о чем ты говоришь, Саша, о каких убийствах?

— Ты забыл, что тут случилось сорок дней назад. А вчера кто-то ночью пытался забраться ко мне в спальню.

— И ты считаешь, что непременно для того, чтобы тебя убить. Ты не думаешь, что у него могли быть прямо противоположные цели. Кстати, ты не скажешь мне, кто сей бдительный страж, несколько дней назад его не было тут и в помине.

— А теперь есть. Познакомьтесь друг с другом. Это Александр Померанцев, мой советник по вопросам безопасности. А это мой дорогой супруг — Эрнест.

— Ничего не понимаю, — пробормотал недоуменно «дорогой супруг» — я отлично помню, что у тебя не было никаких советников по столь специфическим вопросам.

— С сегодняшнего дня он работает в этой должности. Учти это, Эрнест, ему даны самые широкие полномочия и тебе. Придется выполнять его указания. Если ты, конечно, все же хочешь, хотя бы иногда бывать в этом доме.

— Вот как, — с какой-то странной интонацией проговорил Эрнест и внимательно посмотрел на меня. — Тебе не откажешь во вкусе, весьма неплохой экземпляр. Я знаю, тебе всегда нравились мужчины именно этого типа. Не то, что я.

— Перестань городить глупости! Ты поди пьян как всегда.

По тону Ланиной я почувствовал, что она не на шутку рассердилась.