Читать книгу "Последний поход «Графа Шпее». Гибель в Южной Атлантике. 1938-1939 - Майкл Пауэлл"

– Как вы себя чувствуете, капитан? Мой офицер абордажной партии доложил, что вы выразили протест относительно захвата вашего судна. По вашему утверждению, вы находились в территориальных водах. Если это так, меня ожидают трудности.

Дав не мог не почувствовать шарма своего собеседника, но это не помешало ему стоять на своем.

– Мне по вашей милости уже пришлось пройти через куда большие трудности, – ворчливо заметил он. – Я потерял свое судно и все, что на нем было. И у меня нет никаких сомнений, что мы находились в границах трехмильной зоны, и если бы здесь была моя карта, я бы…

– Вот ваша карта, капитан, – сказал Лангсдорф, разворачивая одну из карт, лежащих на столе. – Показывайте.

Дав был несколько удивлен, но взял себя в руки, разгладил карту и склонился над ней.

– Я покажу. Посмотрите. Видите линию? Это мой курс. Ничего не может быть нагляднее.

Лангсдорф смотрел на карту Дава вежливо и даже торжественно, он всем своим видом показывал, что относится к жалобам Дава со всей серьезностью, но в его глазах мелькали озорные огоньки. И Дав это в конце концов заметил. Тогда Лангсдорф улыбнулся и сказал:

– Капитан, скорее всего, мы не сумеем прийти к согласию. Вы хотите доказать, что вы правы, а я нет, в то время как я… Впрочем, ладно. – Он не закончил фразу и снова улыбнулся. Дав смотрел на него в упор. Сделав короткую паузу, Лангсдорф продолжил: – Давайте договоримся о компромиссе. Вы выразите ваш протест в письменной форме, а я его подпишу. Справедливо?

Дав понял, что больше ничего не получит, и, подумав о возможной компенсации после войны, согласился:

– Справедливо, сэр.

– Тогда за это стоит выпить, – весело объявил Лангсдорф. – Как насчет скотча?

Он прошел в другую часть каюты, и Дав, следуя за ним, ехидно полюбопытствовал:

– С «Клемента»?

Наливая виски, Лангсдорф бросил на Дава настороженный взгляд.

– Да, – ответил он, – с парохода «Клемент». – Протянув Даву стакан, он продолжил свою мысль: – Поверьте, капитан, мне вовсе не нравится отправлять суда на дно. Это не может понравиться ни одному моряку. Не нравится мне и вести войну с гражданскими лицами. Пока в этой войне страдают именно гражданские. Солдаты сидят в бетоне и броне, вещая друг другу по радио. Летчики проводят разведывательные вылеты. Что же касается моряков… взгляните на меня! Я командую прекрасным кораблем, новым, современным, пожалуй, лучшим из всех, в настоящее время спущенных на воду. Корабль быстроходен…

– Двадцать пять узлов, – высказал Дав свою догадку вслух.

– Больше. – Лангсдорф взмахнул сигарой. – Мы обладаем огромной огневой мощью…

– Шесть одиннадцатидюймовых орудий, – добавил его внимательный собеседник, – и восемь или десять 5,9-дюймовок.

– А вы наблюдательны, – усмехнулся Лангсдорф. – И теперь представьте: обладая такой мощью, я должен выполнять приказ – топить гражданские суда и не ввязываться в сражения.

– Никогда не знаешь наверняка, что тебя ждет впереди, – успокоил его Дав. – Вполне возможно, вы встретитесь с каким-то из наших кораблей и не сможете уклониться от боя.

Лангсдорф взял из коробки еще одну сигару и прикурил от дымящегося кончика, оставшегося от предыдущей. Даву еще не приходилось встречать людей, так куривших сигары – одну за другой. На последнюю ремарку Дава немецкий капитан ответил следующее:

– У вас есть только три корабля, сравнимые с моим по огневой мощи. Это «Репалс», «Реноун» и «Худ».

Дав спокойно добавил:

– На бумаге.

Лангсдорф бросил еще один быстрый, но явно уважительный взгляд на собеседника и продолжил:

– Но эти большие военные корабли недостаточно быстроходны, чтобы меня догнать.

– У нас много крейсеров более быстроходных, чем ваш корабль, – сказал безжалостный гость.

Лангсдорф, казалось, получал искреннее удовольствие от этого состязания умов.

– Ваши быстроходные крейсера не могут противостоять моим одиннадцатидюймовым орудиям, – сказал он, а Дав снова добавил:

– На бумаге.

На этот раз ремарка вызвала неприязненный взгляд, за которым последовала неожиданная улыбка, а за ней – взрыв откровенности.

– У меня есть еще одно преимущество, капитан, – сказал Лангсдорф, – меня очень трудно найти.

– Охотно верю, – согласился Дав, – и не понимаю, как вас находит ваше снабженческое судно.

– А оно и не находит, – ответил современный пират, просияв, как мальчишка. – Это я нахожу его.

– Разве это не так же трудно? – проявил проницательность Дав.

И добился того, чего хотел. Лангсдорф подвел его к большому столу с картами, на который Дав с любопытством посматривал с тех пор, как вошел в каюту. Оба капитана склонились над картой. Лангсдорф смахнул с нее упавший с сигары пепел и объяснил:

– Все очень просто. Детали, конечно, секретны, но система стара как мир. Океан поделен на квадраты, и я точно знаю, в каком именно квадрате найду своего снабженца в определенный день.

Дав склонился над картой и попытался как можно больше запомнить, одновременно бормоча, что все это очень интересно. Он поднял глаза и увидел, что Лангсдорф поглядывает на него с изрядной долей насмешки.

– Я знаю, о чем вы думаете, капитан, – сказал он, – но эта карта в безопасности, так же как и вы… и это надолго…

Лангсдорф выпрямился и взглянул на карту, на которой была обозначена линия курса «Графа Шпее», отмечены точки встречи со снабженцами и места потопления британских судов. Он окинул ее взглядом, как орел свои охотничьи угодья, и проговорил:

– Вы видите, капитан, я могу охотиться на необъятных просторах от Северного полюса до Южного.

– Надеюсь, – сухо заметил Дав, – так далеко вы все же не зайдете. У меня нет соответствующей одежды.

Странный немец неожиданно подошел вплотную к Даву, похлопал его по плечу и сказал тепло и дружелюбно:

– Наш портной этим займется. Я прикажу. – Потом он так же стремительно отвернулся, подошел к двери, открыл ее и крикнул: – Лемке!

В ответ тут же раздался голос главстаршины-полицейского.

Выказав уважение Даву, Лангсдорф сказал по-английски:

– Проводите капитана Дава в его каюту.

Встреча подошла к концу.

Самое любопытное заключалось в том, что оба капитана, официально являвшиеся врагами, почувствовали друг к другу дружеское расположение.

Глава 3

ТИГР И ШАКАЛ

– Wunderbar![7]– воскликнул маленький толстый человечек – корабельный портной.

Дав критически разглядывал себя в большом зеркале. Его новый костюм из толстой голубой саржи сидел превосходно. Дав настоял, чтобы на костюме не было никаких форменных нашивок, кроме наградных лент Первой мировой войны на груди. Он непроизвольно погладил дорогие для него награды. Портной, продолжая что-то бормотать себе под нос по-немецки, поправлял, одергивал пиджак. Дав решил, что портной – человек явно военный, но не моряк. Толстый человечек еще раз обошел вокруг своего неожиданного клиента, с откровенной гордостью взирая на свою работу, и повторил: