Читать книгу "Пропавшая Рысь - Ксения Алексу"

Месяца два назад он зашел туда за продуктами. Уолтер и хозяин магазина были поражены тем, как похожи их шрамы, до мельчайших деталей. Этот мужчина даже говорил Уолтеру, что считает ожог чем-то вроде родимого пятна и что такое совпадение не могло быть случайным. Пригласив Оуэнса выпить кружку пива и обсудить тот печальный опыт, который был для них общим, он заявил, что шрамы связывали их особым мистическим образом.

– После того, как это случилось, моя девушка бросила меня. И ни одна с тех пор на меня даже не взглянула. Ужасная жизнь, да? – пожаловался владелец магазина.

Уолтер терпеть не мог любые проявления человеческих слабостей, а уж тем более открытого выражения жалости к себе.

Глава третья

Феникс, Аризона

На следующий день

В небольшой комнате, которую в отделении использовали для обсуждений, яблоку негде было упасть. Восемь офицеров спецназа ФБР из управления по городу Феникс в полной экипировке входили в помещение, толпясь у дверей и тесня агентов отдела криминалистики работавших над делом с самого начала.

Ник Бьянкони раздавал копии обработанного на компьютере изображения подозреваемого, Пол Рипли ждал, пока все займут места. На стенде позади него были прикреплены фотографии жертв «охотника за головами» и мест, где были найдены тела.

– Вот что нам известно на данный момент: – начал Рипли, – «охотник за головами», урожденный Уолтер Оуэнс, семьдесят пятого года рождения, Плезант Хилл, Айова, единственный ребенок в семье. В девять лет попал в автокатастрофу, на левой стороне лица большой шрам.

– Операбельный?

– Шрам от ожога. Неоперабельный, по мнению пластического хирурга, которого мы пригласили для консультации. – Рипли подглядел в папку, которую держал в руке, хотя помнил досье наизусть.

– Спустя одиннадцать лет поджог дом своей семьи, убил родителей, предварительно опустошив их банковские счета. Забрал почти полмиллиона долларов. Криминалисты нашли на месте пожара образцы ДНК Оуэнса, они совпадают с образцами из-под ногтей одной из его предполагаемых недавних жертв.

– Той девушки, которую мы нашли в пустыне, – вставил Бьянкони. – Она – одна из двадцати семи жертв, которые там найдены на данный момент, и, мы думаем, это еще не все. В Северной Каролине этот маньяк убивал, как по графику, – раз в три месяца, и, мы полагаем, он был в Аризоне с тех самых пор, как лет десять назад обнаружили первых жертв.

Рипли показал на одну из фотографий из пустыни Сонора, с места, где нашли тела.

– Судмедэкспертиза показала, что последняя жертва – женщина из Юго-Восточной Азии, приблизительно двадцати лет. Она была убита уколом в сердце. Ей ввели широко доступный крысиный яд – дифетиалон. А это полностью сходится с почерком «охотника за головами», мы с ним знакомы еще с Северной Каролины. Но там все жертвы были белыми, местными, о тех девушках было заявлено как о пропавших без вести. А эта, последняя, не опознана. И хотя нам не удалось установить личности остальных жертв в Соноре, ни по ДНК, ни через базы данных стоматологических клиник, похоже, все эти женщины из Азии.

– Нелегальный поток?

– Наверное. Мы пока работаем над этим вопросом.

Глядя на фотографию жутким образом обезглавленной неопознанной жертвы, Рипли продолжил:

– Поначалу наш дружок отнимал им головы. Но потом усовершенствовал технику. Последние жертвы из Северной Каролины, как и наша свеженькая Василиса Пупкина, с головой, но без лица. Лицо удалили хирургическим путем, вероятнее всего, при помощи скальпеля. Отдел исследования поведения считает, что это выражение его собственного уродства, хотя, вероятно, наш дружок хранит лица как своего рода трофеи, может быть, консервирует их каким-то образом.

– Больной ублюдок! – вырвалось у одного из агентов в первом ряду. Он кончиками пальцев коснулся своего лица.

Рипли показал на фотографию симпатичной брюнетки с обворожительной улыбкой.

– Я уверен, что вы помните случай мисс Драшев. Единственная жертва, которой удалось спастись.

– Как такое забыть… – сказал кто-то во весь голос.

– Ее показания привели нас на место, где были найдены первые тела. Именно после этого «охотник за головами» сменил место проведения своих… операций. А сегодня утром у нас, наконец, наметился перелом в ходе следствия. На номер горячей линии позвонила женщина из Чино Вэллей, она сказала, что ее сосед подходит под описание. Дом подозреваемого арендует человек по имени Виллиам Стайкс. Но этот Виллиам Стайкс не значится ни в одной базе данных страны. Он все счета оплачивает наличными.

– Это точно вымышленное имя.

– Ага. Наш дружок всеми силами старается не попасться. Это не тот тип, который ради славы играет в игры с полицией, чтобы привлечь к себе внимание СМИ, – Рипли повернулся к командиру отряда спецназа. – Мы установили наблюдение за домом в Чино Вэллей после того, как час назад нам поступил звонок. В доме ничего не происходит. Мы хотим взять этого типа живьем. Уверен, ему есть, что нам рассказать. Операцию поведу я.

Рипли произнес, обращаясь ко всем:

– Вопросы есть?

Вопросов не было.

– Отлично. Тогда идем брать его.

Когда агенты ворвались в дом подозреваемого, они сразу обратили внимание на невыносимый запах химикатов. Спецназовцы технично рассыпались по комнатам – целый отряд опытных офицеров с пистолетами наперевес. Вышибали двери в спальню, ванную, кабинет, проверяли все шкафы и другие места, где можно было спрятаться.

Крики «Чисто!» звучали то тут, то там, нарушая шипящее молчание в радиоэфире, во время обыска обоих этажей дома.

– Дверь в подвал заперта, – доложил Рипли один из офицеров, – там серьезный железный замок, нужен резак.

– Так достаньте резак! – приказал Рипли. Повернувшись к Бьянкони, он распорядился:

– Прочесать его компьютер. Постарайтесь найти любые зацепки по части того, где он может быть сейчас.

В доме все было досадно нормальным. Мебель, которой пользовался подозреваемый, была, скорее, функциональной, чем красивой. Никакого завала личных безделушек, которые хранить не хочется, а выбросить жалко, как это бывает в других домах. По всему было видно, что Уолтер Оуэнс был помешан на чистоте.

На его столе в кабинете не обнаружили ничего, кроме ровненькой стопки счетов. Даже никакой личной переписки, ничего, что могло бы связать его с убийствами. Мусорное ведро в кухне содержало только самые обычные пищевые отходы, а банановая кожура, лежавшая сверху, оказалась такой свежей, что можно было с уверенностью сказать: хозяин дома был там не более чем пару дней назад.

– Этот мужик, блин, как Фред Флинстоун, – с изумлением проговорил один из агентов, выходя из спальни, – у него вся одежда одинаковая.

Когда удалось одолеть замок на двери в подвал, Рипли и четверо спецназовцев держали свои «Глоки» и «Зиг Зауэры» на изготовку. Рипли вышиб дверь и увидел… только первые пару ступеней, ведущие в непроглядную тьму, глубоко вниз, точно в бездну.