Читать книгу "Сотовая бесконечность - Сергей Вольнов"

Во-вторых, местонахождение штаба её настоящей службы само собой предполагало максимальную степень защищённости. Во дворце Верховной правительницы государства – иначе и быть не могло… Пять новых сканирующих «хоботков» немного удивили, однако не вызвали у Тич никаких сильных эмоций: надо – так надо. Вероятно, ужесточение пропускного режима связано с усилившимися слухами о военной угрозе с запада. Поэтому генерал-сержант Тич Эйлес Кена совершенно спокойно вытерпела напористые вторжения мнемодетекторов в её разум. Только подумала невольно о том, что её ИСТИННЫЕ мысли, к счастью, пока ещё не способны уловить даже самые прецизионные из существующих устройств записи памяти.

Посему – сличить их с эталонными и выбраковать не удастся. Иначе она никогда и ни за что не прошла бы ЭТОТ тест. Ведь Тич за всю свою жизнь так и не научилась относиться к войне как к неизбежному состоянию бытия. Возможно, ещё и потому, что войну на её планету вернули… ясно КТО. А всё, исходящее от НИХ, для Тич было грязным априори.

Персональные охранники госпожи Амрины Инч Дымовой преградили путь в переходнике между верхним створом лифта и собственно кабинетом. Предупреждённые о неурочном визите, они не стали задерживать и дополнительно, для очистки собственной профессиональной совести, обыскивать девушку. Бойцы только приветливо сузили на пару миллиметров глаза, ни на мгновение не прекращавшие контролировать уровень враждебности окружающей среды.

Оба они по рождению были чистокровными обитателями Локоса.

Но за прошедшие после ТОЙ войны циклы, число коих перевалило за двадцать, выросло целое поколение локосиан, по образу мышления фактически ничем не отличающихся от землян… Да и детей-полукровок теперь на Локосе имелось более чем достаточно.

Можно было с уверенностью констатировать: МИР исчез с планеты безвозвратно.

«Малые» войны, с тех пор ставшие нормой жизни, подтверждали это горькое признание жестоко и категорично. Регулярно.

Без одной минуты восемь Тич остановилась перед дверями высочайшего кабинета и замерла недвижимо. Стучаться или как-то иначе обращать на себя внимание необходимости не было. Находившаяся там, внутри, и без того наверняка прекрасно знала, кто стоит перед дверью.

Проход открылся – имитирующие слегка обработанное некрашеное дерево створки исчезли, мгновенно втянувшись в боковые брусья дверной рамы. Тич глубоко вдохнула, задержала дыхание и сделала шаг вперёд, переступив через порог…

В первое мгновение ей показалась, что комната совершенно тёмная и пустая. Окна закрывали тяжёлые матерчатые шторы, антикварная лампа с кроваво-красным абажуром, что возвышалась в центре дубового стола, отвоёвывала у сумрака маленький круг. В нём стояло кресло, то ли чёрное, то ли тёмно-красное. Тич никогда не видела кабинет в ярком освещении, поэтому и не знала наверняка, какой цвет у кресла госпожи. Точно так же ей не было известно, висит ли хоть что-нибудь на стенах или они голые и унылые, в стиле круглого стола, на котором подобно пятну крови багровела лампа.

ЗДЕСЬ Тич всегда воспринимала реальность только «обыкновенными» органами чувств. Попробовала бы – НЕ только… да ей этого и не хотелось никогда, по правде говоря. Ведь УВАЖАЛА она госпожу не на словах.

Будь иначе, она бы уже, в худшем случае, не существовала на свете, а в лучшем – никогда не появилась в этом кабинете. Для его хозяйки состояние войны не прерывается ни на миг.

Верховная главнокомандующая…

– Что же ты застыла у порога? – раздался голос из темноты. Мягкий грудной голос, чуть хрипловатый. Голос, которому с замиранием внимала страна с момента своего образования полтора десятка циклов назад. – Проходи, садись. Есть разговор. Важный разговор.

От дальней стены кабинета отделилась тень. Амрина приблизилась к своему креслу и села в него. Опустила руки на подлокотники и переплела пальцы. Лицо её оставалось во тьме, свет лампы очертил лишь ухоженные бледные руки с длинными ногтями, покрытыми тускло флюоресцирующим лаком.

Тич тоже подошла к столу. Глаза уже привыкли к полумраку, девушка без труда нашла стул и присела. Руки на стол не положила, а спрятала под столешницей, тоже крепко сцепив пальцы. Она не желала, чтобы госпожа увидела её волнение. Впрочем, может ли кто-то хоть что-то скрыть от всезнающей Амрины, Тич была далеко не уверена.

Верховная молчала, и верная служительница её не решалась первой нарушить тишину, которая с каждым мгновением, истекающим в прошлое, давила на психику всё сильнее.

Голос вспорол тишину, когда Тич уже казалось, что она каменной плитой легла на грудь.

– Я призвала тебя, девочка моя, потому что лишь с твоей помощью моя жизнь… по-прежнему будет мне нужна.

– С моей помощью?! – Тич изумилась. Более чем. Если бы Амрина сказала, что ей нужна жизнь Тич, то и тогда она удивилась бы меньше. Хотя тоже удивилась бы, ведь эксклюзивность ЖИВОЙ Тич Эйлес Кены – неоспорима.

– Я что, неясно выражаюсь? – Лёгкое раздражение появилось в голосе Амрины, но, глубоко вздохнув, госпожа овладела собой и продолжила мягче: – Я надеюсь, ты не позабыла, что… многим обязана мне.

– Как я могу забыть, госпожа! Моя жизнь принадлежит вам, – не колеблясь, ответила Тич, испытывая абсолютную уверенность, что действительно отдала бы свою жизнь за Амрину. Девушка вскочила, порывисто присела, схватила руку правительницы и поцеловала.

– Не надо! – Госпожа рывком высвободила ладонь. – Вот это лишнее. Сядь и выслушай меня…

Сказав это, она, вопреки собственным словам, вдруг надолго замолчала. Погрузилась в себя. Наверняка обратилась к глубинам своего архива мнемо. Люди старших поколений, воспитанные в мире, где не было войны, постоянно обращались к мысленным записям. Молодёжь, хотя тоже в детстве получила средства управления мнемотехнологиями, по большей части предпочитала НЕ ЗАПОМИНАТЬ подробности. Меньше помнишь – крепче спишь.

Тич, на цыпочках возвратившись к своему стулу, не осмеливалась нарушать мертвенную тишину, вновь заполонившую кабинет.

Да, Тич Эйлес Кена действительно МНОГИМ обязана госпоже. Даже именем своим…

Траектории их судеб пересеклись в госпитальном коридоре. Два полных годовых цикла миновало после окончания кровавой бойни, позднее официально названной «Первая всепланетная война». Вполовину меньше времени прошло с момента возвращения из глубин космоса единственного выжившего бойца разведотряда Алексея Дымова, девушки по имени Амрина Ула Шуфс. Впрочем, в хаосе становления нового планетарного устройства мало кто вспоминал о той, самой первой, экспедиции к Чёрным Звёздам, в которую вскоре после окончания войны отправилась команда, набранная из бывших гладиаторов-землян и локосиан, тех, что быстрее прочих прониклись духом войны.

Результаты ТОЙ разведки, впрочем, до сих пор знают считанные по пальцам одной руки персоны. К числу коих относится и генерал-сержант Дворцовой службы, бывшая сиротка из военного госпиталя.

Три с небольшим цикла спустя после встречи в госпитальном коридоре первая воительница Локоса, зовущая себя уже Амрина Инч Дымова, станет Верховной правительницей новосотворённого Восточного Союза, одного из наиболее сильных государственных образований, на которые в череде малых войн раскололся некогда единый Локос. Воинственный дух Земли оказался заразным…