Читать книгу "Подлинная история "Майора Вихря" - Александр Бондаренко"

Есть ли смысл уточнять, что украинские националисты будут точно так же «использованы» гитлеровцами?

* * *

Стремясь дискредитировать Советский Союз, иные «историки» сегодня утверждают, что его руководство «под шумок» воспользовалось фашистской агрессией, чтобы быстренько «оттяпать» кусочек сопредельного государства, поставив затем фюрера перед свершившимся фактом. Отнюдь нет!

«В присутствии наркомов иностранных дел и обороны — В. М. Молотова и К. Е. Ворошилова — в 2 часа ночи 17 сентября 1939 года Сталин официально проинформировал германских дипломатических представителей в Москве о том, что подразделениям РККА отдан приказ через четыре часа перейти государственную границу. Их задача взять под защиту население Западной Украины и Западной Белоруссии. Одновременно, во избежание нежелательных инцидентов, он потребовал, чтобы было остановлено наступление германских войск в восточном направлении, отвести вырвавшиеся вперёд, на линию Белосток — Брест — Львов, части вермахта и запретить германской авиации совершать полёты восточнее этой линии. Причём германским представителям ясно дали понять, что в случае невыполнения этих требований германские части могут попасть под бомбовые удары советской авиации».[45]

Руководитель великой державы говорил с позиции силы, и всем было ясно, что он поступит именно так, как обещает. Многословная суетливость наших последующих «вождей» была ему чужда.

Действительно, как и было сказано, «17 сентября 1939 г. части Красной армии вступили на территорию Польши и через несколько дней дошли до «линии Керзона» — линии, которая была в декабре 1919 г. рекомендована Верховным советом Антанты в качестве Восточной границы Польши».[46]Историческая справедливость была восстановлена.

Известно, между прочим, что тогда, в сентябре 1939-го, кое-где произошли первые боестолкновения между советскими и фашистскими войсками — подразделениями тех двух армий, которые спустя два года начнут многолетнее сражение не на жизнь, а на смерть.

Глава вторая

Детство в деревне Чертовичи

Итак, теперь мы можем непосредственно обратиться к герою нашего повествования. Для начала — фрагменты из уникального документа, проходящего под грифом «Совершенно секретно»:

Анкета специального назначения работника НКГБ.

1. Фамилия, имя и отчество: Ботян Алексей Николаевич.

2….

3. Год, месяц и число рождения: 10 февраля 1917 г.

4. Место рождения: БССР, Молодечинская обл., Воложинский р-н, дер. Чертовичи.

5. Национальность, родной язык: белорус, белорусский.

6. Если ранее состоял в другом гражданстве или подданстве, указать, в каком именно, когда принят в гражданство СССР: до присоединения Зап. Белоруссии в состав Советского Союза имел польское подданство.

7. Социальное происхождение: из крестьян, служащий.

8-25…

26. Служили ли в белых или иностранных армиях, в каких частях, где и когда, последний чин и должность, участвовали ли в боях против Красной Армии, где и когда, какие имели награды, за что, от кого: служил в Польской армии в 3-м дивизионе зенитной артиллерии в гор. Вильно в чине унтер-офицера. В боях против Красной Армии не участвовал. (Данный ответ в анкете подчёркнут красным карандашом — единственный из всех ответов. — А. Б.)

27-52…

30 июля 1945 года.

Сделаем небольшое отступление. Сегодня, очевидно, уже мало кто знает, что в Белоруссии некогда существовала Молодечинская область. Неудивительно — даже в Политическом словаре 1940 года издания, где помещена отдельная статья «Западная Белоруссия», посвящённая территориям бывшей Российской империи, только что возвращённым в состав СССР, Молодечно среди тамошних крупных городов не значится, хотя известен он был уже с конца XIV века. В знаменитой энциклопедии Брокгауза и Ефрона, издававшейся на рубеже XIX–XX столетий, Молодечно именуется местечком Вилейского уезда Виленской губернии,[47]с населением 2393 жителя. Ну а к 1985 году количество таковых составляло 84 тысячи.

После крушения Российской империи Виленская область превратилась в «яблоко раздора» между Литвой и Польшей, которая её оккупировала, вопреки международным договорам, и только через 20 лет, в 1939 году, город Вильно превратился в Вильнюс, столицу Литовской Республики, которая вскоре войдёт в состав СССР. Тогда Вилейка обрела вдруг воеводский или областной статус, который сохраняла до самого 1944 года, когда Вил ейская область обратилась в Молодечинскую. Впрочем, не надолго — в январе 1960 года таковая была упразднена, а её территория вошла в состав Минской области. Оно и понятно: деревня Чертовичи, в которой родился Алексей Николаевич, располагалась в 78 верстах от Минска и в ту пору примерно в десяти верстах от линии фронта, где друг против друга окопались войска кайзеровской Германии и Российской империи, доживавшей свои последние дни.

Россия уже вступила в смутный 1917 год, но главные его события были ещё впереди, и тогда, в самом начале февраля, вряд ли кто полагал, что трёхсотлетняя царствующая династия Романовых доживает свои последние дни.

Но всё-таки Алексей Ботян успел родиться «в царские времена» и на территории Российской империи. Однако совсем скоро эти земли временно отойдут к Польше и только в конце 1939 года будут включены в состав Белорусской Советской Социалистической Республики, одной из союзных республик великой державы СССР — Союза, объединённого вокруг России, прямого наследника империи, рухнувшей по причине бездарности своего очередного правителя. (Кто бы знал, что подобная судьба ожидает, в конце концов, и великий Союз!).

Вот какая оказалась история с географией!

* * *

«Я считаю, что жизнь моя сложилась таким образом благодаря моему отцу, Николаю Николаевичу Ботяну, за что я ему очень признателен, — рассказывает Алексей Николаевич. — Ведь если бы он рассудил так, как думало подавляющее большинство в деревне: мол, пусть сын здесь живёт и работает, то я бы получил только начальное образование и остался бы в своей деревне, как все другие наши ребята, которые за всю свою жизнь никуда из родных мест ни разу не выезжали. А ведь время тогда было непростое, тяжёлое, к тому же образование в Польше было бесплатным только до седьмых классов, дальше нужно было платить, но отец все эти трудности преодолел. Для этого даже одну коровку пришлось продать — у нас их тогда две было. Овцы также были, куры… У нас ещё и лошадь была, очень хорошая, её даже хотели взять в польскую кавалерию, предлагали отцу за неё большие деньги, но он лошадь не отдал… Так что благодаря отцу я получил польское образование, и это мне очень помогло в дальнейшей жизни. Почему польское? Так все белорусские школы, которые были у нас в Западной Белоруссии, в 1925 году закрыли, и после того образование можно было получать только на польском языке. Лишь в одном каком-то городе, от нас не очень далеко, но не помню точно, в каком, была белорусская гимназия — и та националистического характера, антисоветского направления…[48]Сам же Николай Николаевич, мой отец, ещё до Первой мировой войны окончил приходское училище, поработал в Германии — наверное, батраком, потом добрался до Гамбурга, где сел на пароход и отправился в Аргентину. Там он тоже работал у каких-то хозяев — по-моему, и там это были немцы, потому что отец отлично выучил немецкий язык; он безукоризненно владел также ещё и испанским языком, не считая, разумеется, польского, белорусского и русского… Насколько я понимаю, у него были не только способности к изучению иностранных языков, но и большой к этому делу интерес — недаром же у нас дома, в нашей избе, были различные словари. Вообще, у него много книг было — он читал даже русские книги, в том числе Льва Николаевича Толстого. Иногда засидится дома за книгой, читает, а мать кричит: иди на двор, надо скотину кормить, то-другое, закрывай, мол, свои книжки! Что тут сделаешь? Он же был крестьянин, жизнь крестьянская всегда тяжёлая была…».