Читать книгу "Онтопсихология. Практика и метафизика психотерапии - Антонио Менегетти"

Для проведения настоящего резиденса необходима особенная среда, определенная природа и специфическая предрасположенность. Если человек не умеет делать, он не может понять: он должен уметь делать. Тот, кто только учился, видел только книги, желал быть гениальным, всегда будет монитором отклонения и никогда не станет порывом жизни, потому что не знает, как парит, воспламеняется и кипит жизнь. Не так уж важно уметь делать много, но хотя бы что-то, что дало бы практический контакт, единение с природой. Не так, как это делают рабочие, крестьяне, индейцы, хиппи, гаучи, путешественники, казаки: это означает быть глупыми объектами там, где человек является инструментальным повторителем, поддерживающим себя в объективации природы.

Я стремлюсь научить вас способу, позволяющему посредством рукотворного акта, как возможности проживания удовольствия и креативного действия, войти умом в разум природы. Онтопсихологу необходима природная внутренняя территория. Естественно, если он примется выращивать сад по предписаниям учебников, то это будет означать лишь стереотипность, шизофрению, частотную модуляцию монитора отклонения. Нужно подойти к чувствованию и сопереживанию нашим разумом великого разумного чрева жизни через любое возможное действие.

К примеру, инженеру-механику, чтобы понять, как природа творит свои чудеса, не следует копировать только математические закономерности. Он должен достичь того состояния, когда будет понята простота контакта (это как будто сказать: «Ах, вот как просто!»): видна проблема и самая непосредственная связь, дающая тот результат, который нравится.

Сегодня я попросил установить камень: его положили, но мне не понравилось, и я предложил его передвинуть – стало лучше. В конце концов, пока никого не было, я сам установил его так, как надо. Он призывал, говорил: «Приди, облокотись на меня!». Сначала это был просто камень, сейчас этот камень стал контактом с природой, где сидящий рядом с ним человек чувствует себя находящимся в жизненных координатах окружающего пространства. Для этого существует определенный способ. Кирпич – это последнее преобразование материи в соответствии с ее функциональностью для антропологической потребности. Это рукотворная пропорция того, как человек отрезает материю и реорганизует ее в структурной новизне: из этих кусков можно произвести монумент любой величины.

То же самое касается вкусов в еде: питание все время тем же самым, с одинаковыми запахами и вкусами создает стереотип старения. Необходима изобретательность, но, естественно, улучшающая, а не регрессивная. В этот момент, к примеру, я думаю о свежесобранном миндале, залитом уксусом, простым уксусом, а потом вынутом и помещенном в мед. Когда его ешь, ощущается вкус, который поднимается высоко к нёбу, пробегает по всему рту и освежает его. Однако миндаль должен быть собран именно при определенной фазе Луны, потому что тогда он обладает особенным вкусом. Но зачем продолжать то, что уже состарилось?! Это и есть внутренняя территория частной жизни онтопсихолога, который должен не впадать в схематизм йоги или подобных ей систем, а войти в единение с природой, где ум проявляется в животворящей диалектике любви, игры с резвостью природы. Этого природного родства недостает почти всем, кто посвятил себя учебе или профессиональной деятельности (адвокаты, врачи и т. д.). Это огромный пробел, поскольку он несет в себе недостаток регенерации или аутогенеза разума: разум взращивается этой способностью к единению с природой.

К примеру, на Кубе есть табак, однако кубинский табак в руках кубинцев – такой же лист, как и все другие, но в руках такого человека, как Зино Давидофф, табак становится изысканным наслаждением. Отец обучил его, как нужно чувствовать табак, растирая его в ладонях, как он вдыхается душой. Прикасаясь, ты ощущаешь его: это тип кожи или прикосновения, исходящего из влажности леса, который по ощущению сродни чему-то среднему между бархатом и шелком. Существует знание о том, как следует его собирать и перерабатывать, никогда не искажая определенную специфику, и как, в конечном итоге, довести его до потребителя в эстетической архитектуре товарных коробочек: создается гениальность удовольствия. Сегодня в продаже появляются сигареты “Davidoff”, при одном взгляде на которые ясно, что это солома. То же самое происходит и с шампанским, с некоторыми другими алкогольными напитками и многими иными вещами.

Если вначале стоит учитель природного единения, а производитель в какой-то степени представляет собой гения природы, мы познаем удивительные вещи. Если есть такой ум, а значит, проект человека, который производит симбиоз и единение с проектом природы, объединяет гений человека с гением природы, мы обретаем рай. Возьмем, к примеру, чистоту в доме. Невозможно быть точными, живя в грязном доме, особенно, если речь идет о ванной комнате. Легкие чувствительного человека не могут расшириться в пространстве, которое грязно, которое препятствует метаболизации с тем, что является elan vital[34]прозрачности жизни. Но нет, это не чистота госпиталя, что представляет собой лишь не производящий жизнь стереотип! Чистота, о которой говорю я, – это душа, утонченная чувственность.

4.2. Трансцендентность над стереотипами[35]

Очевидно, что онтопсихолог отличается от других людей. Это профессионал жизни и успеха, это тот, кто должен обучать искусству творчества в экзистенциальной жизни субъекта. Онтопсихолог не врач, который возвращает орган, не юрист, который приводит дела в порядок согласно закону, не коммерсант, который упорядочивает бизнес в соответствии со схемой закона или рынка. Он тот, кто заново устанавливает координаты креативности онто Ин-се, координаты бытия: онтопсихолог – это техник бытия. Он особенный, а значит, и жить должен по-особенному. Невозможно заниматься высокой профессией, живя в повседневной рутине, как все. Речь идет не о том, чтобы производить впечатление на других, а чтобы не быть ниже себя (т. е. неполноценным по отношению к самому себе как психотерапевту). Другой отражает себя[36], он мне платит, готов меняться, и я должен быть способным ремесленником, техником, художником его самобытности.

Внешне онтопсихолог должен жить как все, но внутренне отличаться от всех, быть абсолютно ни на кого не похожим. Он должен обладать способностью устанавливать, где присутствует свет и где его нет. Он с элегантностью, мастерством и превосходством должен использовать стереотипы адаптации, никогда не находясь внутри них: с умом, уважением и совершенством использовать все, не будучи внутри какого-либо стереотипа. Модуль действия определяется из раза в раз. И каждый раз это постоянная новизна, потому что онтопсихолог находится во внутренней константе усвоения нового, в постоянной новизне постижения чуда жизни.