Читать книгу "Лисий хвост, или По наглой рыжей моське - Светлана Жданова"

Но душить меня никто не стал. Рейвар просто сделал пасс рукой, и тело скрутило от боли.

Я ненавижу боль. Я не переношу боль. Я ее боюсь. Я благодарю всех богов, что моя смерть была такой: одно мгновение, грохот погибающего вместе со мной рояля… и тишина. Я за эвтаназию, а из способов самоубийства предпочитаю пулю в висок. Боль — это маленькая смерть. Только хуже.

А этот гад… Да сразу по всему телу. Ведь знал эту мою слабость. Сам лечил порезанную лапу.

Меня окатили холодной водой из ведра, чтобы привести в чувство. Очнуться самостоятельно я была не в состоянии. Привалившись к стене, сидела и ощущала, как боль медленно отпускает тело. Хорошо, что вода скрывает дорожки слез.

— Ну что, готова говорить? — присел на корточки Рейвар.

— А ты сволочь, Вареник, — усмехнулась я. — А еще эльф.

Он пугающе рассмеялся:

— А ты действительно считала меня эльфом?

— А разве нет? Укуси тебя комар, как можно развести столько рас? Бабушка, а почему у тебя такие большие уши? А зубы? Проредить бы их, а!

— Ну, попробуй, Лисенок, — сказал Рейвар очень тихо, практически интимным полушепотом. — Хм, мне интересно, почему ты соврала, назвавшись чужим именем?

— Оно мое. И попробуй со мной поспорить.

— Не слишком ли громкие слова? — Указательным пальцем псевдоэльф коснулся моей чуть распухшей прокушенной нижней губы. Карие глаза слегка потеплели. — Ты же только себе хуже делаешь своим упрямством. Пойми, тот, кто послал тебя сюда, знал, насколько это опасно. Тебя банально бросили в пекло.

— А тебе не кажется, что соблазнять меня как-то уже поздно? — внимательно посмотрела я на руку, поглаживающую мою шею и медленно сползающую к груди.

— Да? А почему же ты так реагируешь? — улыбнулся Рейвар. Довольно и очень опасно.

Щеки еще сильнее запылали.

— Ну, так я в шоке. Думала, ты совсем отмороженный. Или извращенец какой, раз лису девке предпочитал. Как видно, не зря думала.

И чтобы окончательно добить, пощекотала его лицо кончиком пушистого хвоста, открывая как раз ту часть своего тела, к которой он подбирался рукой.

Кто же знал, что это на него так подействует… Чуть зубы мне не выбил, гад. Где я тут дантиста возьму? Если по выходу из каземата он мне еще понадобится…

— Рэ’Адхиль, я же просил не портить ей шкуру, — отреагировал маркграф, о котором мы благополучно забыли. Да, нам вдвоем всегда было лучше, чем в компании третьих лиц.

— Все еще желаете поиметь ее? Попробуйте.

— Ты со своими ребятами развлечешься с ней после меня.

У-у, вот этого не надо!

Наверное, организм хвис устроен как-то ненормально, но все остальное слилось для меня в поток боли, чужих слов и моего сумасшествия. Мне казалось, что я вновь слышу любимые песни. Музыку родного мира. Кажется, что-то мурлыкала в те моменты, когда боль немного отпускала. Ни голоса, ни слуха. Для кого это было большей пыткой — для меня или для несчастных слушателей?

Очнулась я в какой-то комнате. Обстановка богатая. А вот лежу я почему-то на полу. Нет, ну никакого воспитания. Как можно девушку — и на пол?! А вдруг я простужусь? Или еще чего подцеплю? Здесь же хоть и чисто, но явно не с хлоркой вымыто или хотя бы с порошком. Иначе бы так не воняло.

Эх, средневековье. Что с них взять!

Я попробовала перевернуться, но тут же услышала предупредительное рычание. Понятно, что за вонь уловил мой нос, — псы! Сторожа, чтоб их заяц покусал! Сидят вон, зубы нечищеные скалят. Монстры кариозные. Глаза ненавистью так и пылают.

Осмотр из-под ресниц показал — по ходу дела, это комната маркграфа. Я как-то пыталась сунуть сюда свой лисий нос, но охрана меня быстро развернула. Состроив недовольную гримасу, я заявила: «Не очень-то и хотелось», хотя этими тайнами они только аппетит разожгли. Пару дней я придумывала, как проникнуть в вожделенное помещение и пошурудить там. Желательно без подробного осмотра постели и прощупывания ее своим задом. А то этот старый развратник не раз руки тянул к самому дорогому. Мне даже пришлось жаловаться Рейвару. Уже на следующий день маркграф только сальными глазками лупал, не распуская руки и пошловатый язык.

Вот. Дорвалась ты, Лиса. Осматривайся!

Что сказать — видно мало. А поменять позу мешают проклятущие псы и собственные ноги-руки, мало того что связанные, так еще и соединенные с ошейником короткой веревкой.

Ну, вас, решила я. Голова раскалывается неимоверно. А еще придумывать, как выбираться из той за… из той непростой ситуации, в которой я по самый хвост. Так что я осторожно подтянула колени к животу и накрылась хвостом, убирая его подальше от настороженно рычащих псов. Немного саднят ссадины на шее, но ничего страшного — затянутся через несколько часов.

А вот вывернутая душа еще поболит.

Все же уши у меня не зря лисьи — шаги я почувствовала задолго до того, как открылась дверь. Даже могла сказать, кто идет: тяжелые грузные шаги принадлежали маркграфу, едва слышные — псевдоэльфу. Р-р-р!

Мне стоило немалых усилий расслабиться и притвориться спящей, зная, что рядом этот мерзавец. Ведь я действительно считала его другом. И даже всерьез задумывалась о большем. Так… успокойся, Лиска. Вдох, выдох. Вот так. Расслабься. Это всего лишь сон. Дурной сон. Даже не твой. Только не выдай себя. Вдох, выдох.

Дверь открылась, впуская сначала маркграфа, а потом облаянного собаками эльфа. Тьфу ты, неэльфа. Не знаю, что он сделал, но псы жалобно заскулили и заныкались под стол. Авторитет!

Маркгаф рассмеялся:

— От тебя до сих пор лисой несет.

— Весь замок ею провонял.

Вдох, выдох…

— Вы нашли, куда вел тот лаз?

— Да. Мои ребята обследовали все вокруг.

— И?.. — нетерпеливо поторопил маркграф.

— Ничего особенного. Только примятая трава на лесной полянке.

— Примятая? Рэ’Адхиль, почему мне приходится вытаскивать из тебя все клещами?

Потому что он подозревает, что я не сплю. Уверена в этом.

— Там явно кто-то валялся, — сдался Рейвар.

— Значит, наша скромница Лисавета не так уж и целомудренна! — обрадовался хозяин комнаты.

А я чуть не рассмеялась. Меня скромницей назвали!

И судя по булькающим звукам, Рейвар тоже пытается сдержать смех. Если вспомнить, что я из чисто садистских побуждений надевала платья с таким вырезом, что слюной захлебывался даже камердинер, которому лет сто в обед исполнилось… Ну, я же не виновата, что здешняя портниха (на самом деле выписанная женой маркграфа откуда-то издалека), увидев мои формы, вознамерилась отомстить своей нынешней хозяйке, вобле маринованной. Вот я и довыпендривалась на свою голову и другие части тела!