Читать книгу "Дневник новой русской - 2. Взрослые игры - Елена Колина"

Очень хочу выспаться, поэтому перед сном предусмотрительно приставила к двери кресло, чтобы звери не смогли просочиться ко мне в комнату.

9 сентября, вторник

Я досматривала сон, а Лев Евгеньич пытался открыть дверь в спальню.

— Где твое место, вороватая морда! — зверским голосом крикнула я. — Пошел вон, ворюга!

Оказалось, это Андрей.

Я же говорю, Лев Толстой не прав! Насчет того, что все счастливые семьи счастливы одинаково.

Мы, например, с Андреем были счастливы так.

Сначала мы были счастливы, потому что давно не виделись. Тут я еще могу согласиться: так могут быть счастливы все, хотя я уверена, что наше счастье особенное. И я знаю, что я сейчас сделаю. Я придумаю Андрею ласкательно-уменьшительное, совершенно оригинальное домашнее имя.

Ирка зовет ПетрИваныча «пупсик», Алена называет Никиту «котик» или «мышонок»…

Как же я могла бы обращаться к Андрею, чтобы было ласково и не пошло?.. А что, если так — Пупс, Кот, Мышь?.. — таки у него рост метр девяносто, размер 54.

За завтраком я поняла, что любовь делает с людьми буквально что хочет. Со мной, например, любовь сделала вот что:

свекольный салат, Аленино клубничное варенье, ватрушка из Балтийской булочной, якобы мой мамин пирог с капустой, немного черствый, и все это, не говоря о варениках.

Но как все же непросто начинать жить вместе со взрослым человеком со своими сформировавшимися привычками!

Могут обнаружиться совершенно неожиданные вещи. Вот, например, почему перед его тарелкой стоит чашка с водкой? С раннего утра? Я ведь по-настоящему ничего о нем не знаю. А что, если он… ну… выпивает?

У него могут обнаружиться и другие слабости. А вдруг он известный в городе игрок? А вдруг он в опере поет вместе с певцами мимо нот? Или в театре выскакивает на сцену, чтобы раскланяться вместе с актерами? Все может быть…

Присмотревшись, я заметила, что в чашке плавают такие железные усы — кажется, они называются блесны. Но если хорошо подумать, неизвестно, что более странно, — угоститься с утра чашечкой водки или хозяйственно замочить в водке железные усы.

Потом мы опять были счастливы (Мурка в это время была в школе).

Ну, а часов с двенадцати дня я уже была счастлива в одиночестве — Андрей случайно взял с полки «Графа Монте-Кристо».

Андрей читал, оба его мобильных телефона непрерывно звонили, Работа остановилась, я крутилась рядом, предлагая то чаю, то кофе, то погулять, то поболтать, а Эдмон Дантес и аббат Фариа только начали рыть подземный ход.

В три часа дня Эдмон Дантес и аббат Фариа все еще рыли подземный ход, в пять часов граф Монте-Кристо уже приступил к мести. Может быть, сказать ему, что Дюма написал только один том «Графа Монте-Кристо»?..

Когда граф Монте-Кристо принялся активно навещать своих обидчиков, я подкралась к Андрею и сказала страшным голосом: «Я — Эдмон Дантес!» Никакой реакции, обидно… если уж он так увлекся этим произведением, мог бы, как барон Данглар, ответить мне дрожащим голосом: «Этого не может быть, Эдмон Дантес умер!» — или хотя бы упасть в обморок, как прокурор де Вильфор.

Пришлось предпринять последнюю попытку привлечь к себе внимание — пойти спать. То есть не спать, а затаиться в комнате и ждать, когда Андрей ко мне придет.

Так я и сделала — затаилась в комнате и прислушалась, не идет ли Андрей.

Пришлось таиться сорок минут!..

Вышла на кухню под надуманным предлогом — попить. Никто меня не заметил.

Еще раз вышла на кухню под надуманным предлогом — покурить. Никто меня не заметил.

Я металась между спальней и кухней как челнок, но никто меня не замечал. На пятом подходе мне стало уже по-настоящему обидно. Неужели я так ждала его приезда, чтобы бессмысленно покружить вокруг него и заснуть в одиночестве? Тем более я могла бы пересказать ему «Графа Монте-Кристо» своими словами! И я уже хочу спать, а у него еще осталась половина второго тома…

Совершенно безрезультатно ущипнула его за ухо и отправилась спать по-настоящему.

Но зато когда я утром пришла на кухню, Андрей сразу же закрыл книгу.

— Дочитал, — мрачно сказал он.

— А почему ты такой грустный? Вообще-то ты прав, я тоже считаю, что не нужно ему было всем мстить. Все умерли, сошли с ума и разорились, и барон Данглар, и де Вильфор, и… Ну что ты так расстраиваешься?..

— Многое не успел по работе… — трагическим голосом сказал Андрей.

Оказалось, у него была назначена встреча в три часа дня, вчера. Как раз в то время, когда Эдмон Дантес с аббатом Фариа рыли подземный ход.

20 сентября, суббота

Я понимаю, что у человека иногда должен быть день только для себя, но почему-то каждый раз испытываю чувство вины. Что я не на лекции, не веду хозяйство в «Пассаже», не воспитываю Муру, а живу для себя. Например, в суши-баре, а потом в косметическом салоне.

Встречалась с Аленой в суши-баре. С недавнего времени я тоже люблю суши, но посещение суши-баров для меня очень интимное дело. Я хожу туда только с девочками и стараюсь сесть в темном углу, потому что так и не научилась пользоваться палочками, обливаюсь соусом, обсыпаюсь рисом и разбрасываю вокруг себя кусочки рыбы.

Алена показала новое кольцо, веточку с изумрудными листиками, очень красиво.

— Это мне Никита подарил в честь годовщины покупки новой квартиры, — сказала Алена, — а на годовщину начала ремонта я хочу браслет.

Я очень-очень завидую Алене. Она умеет подробно жить, со вкусом, расстановкой и вниманием к мелочам. Это Алена приучила Никиту справлять годовщину знакомства, первого поцелуя, покупки дивана и других предметов обихода.

— Никита начал ремонт на лестнице. Я вчера сказала ему, что вокруг квартиры тоже должно быть красиво, — сказала Алена, запихивая в рот суши.

Я не понимаю двух вещей: как Алена засовывает в рот суши целиком и как она добилась такого беспрекословного послушания Никиты. Рот у нее небольшой, меньше суши, а что касается Никиты, Алена никогда не кричит, не настаивает, не внушает, а просто высказывает свои мысли вслух.

— Я довольна кольцом и ремонтом лестницы, — деловито перечислила Алена, — и крайне недовольна кое-чем, ты знаешь, о чем я.

Секс — это единственное, в чем Никита ее не слушается. Алена неохотно признает, что физиология — это уважительная причина, чтобы не слушаться.

Я посоветовала Алене быть ангелом, не приставать к Никите, а пустить все на волю волн и посмотреть, как он себя поведет.

— И долго мне быть ангелом? — поинтересовалась Алена. — Представь, что это он с тобой спит раз в… даже стыдно сказать…

— Никита, со мной?!