Читать книгу "Храбрая леди - Джен Хадсон"

Шляпа скрыла его глаза, и Сахарная Энн почувствовала, что разговор окончен. Это хорошо. Она надеялась найти на ночь приличное место в Хьюстоне, и у нее не было никакого желания, чтобы во сне ей снились кошмары.

Однако события вечера подкинули ей превосходную идею: прежде чем отправиться дальше в погоню за Эдвардом, она должна вооружиться чем-то более солидным, чем зонтик, а значит, ей необходимо купить револьвер и научиться им пользоваться.

Когда поезд подошел к станции, Сахарная Энн по позе капитана поняла, что он спит. Она наклонилась и коснулась его плеча. В ответ рейнджер мгновенно стиснул ее запястье и нацелил револьвер между глаз; его лицо было бледно, во взгляде сквозила угроза. Она подозревала, что в этот момент и сама выглядит не лучше.

— Капитан, это я, Сахарная Энн Спайсер!

— Ах да, простите, мэм. — Уэбб засунул оружие в кобуру. — Старые привычки неистребимы. Самое лучшее — окликнуть рейнджера по имени, чтобы разбудить его.

— Постараюсь запомнить этот совет на будущее, хотя сомневаюсь, что у меня когда-то появится шанс им воспользоваться. — Она потерла пульсирующее запястье. — Я только хотела сказать, сэр, что мы подъезжаем к станции.

Он настороженно сел и огляделся.

— Все понятно. Вас кто-то встречает, мэм?

— Нет. Я не знала точно, когда приеду, поэтому собиралась взять экипаж до гостиницы.

— Меня тоже никто не встречает. Сахарная Энн Спайсер, говорите? Интересное имя.

Сахарная Энн настолько разъярилась, что невольно вскочила на ноги.

— До свидания, сэр. — Она попробовала взять чемодан, но его высокие ботинки стояли на нем так крепко, что чемодан даже не сдвинулся с места.

— Я понесу ваши вещи, мэм, — сказал капитан и надвинул поглубже свою шляпу, — но нам лучше подождать, пока поезд еще не остановился.

— О да, конечно. Я просто слегка поторопилась. — Она снова села и только тогда заметила кровь на сиденье капитана. Размышляя, не ошиблась ли, она откинула вуаль и снова посмотрела. Это действительно была свежая кровь, и довольно много.

— Капитан, вы ранены!

— Царапина, мэм, не о чем волноваться.

— Царапина так сильно не кровоточит. — Она встала и огляделась. — Проводник!

— Перестаньте. К тому же он занят. Пуля едва задела мягкие ткани, и это не впервые. Пустяки. — Он отмахнулся от нее, как от мухи.

Сахарную Энн не устроило такое объяснение: она схватила Уэбба за локоть и повернула, чтобы осмотреть спину. И тут она увидела пятно крови, сползавшее вниз к штанине.

— Капитан, вы ранены! Как это случилось?

— Наверное, все произошло, когда вы закричали и грабитель начал палить. Вы вцепились мне в лодыжки, и я потерял равновесие.

— О Боже! Так это я виновата!

— Нет, конечно, нет. Мне надо было поменьше внимания уделять яблочному пирогу, а побольше делу.

— Вы так добры, капитан Маккуиллан. Я вела себя, как самая настоящая дура. Вам нужен врач, и немедленно. — Она снова огляделась и только тут заметила, что все пассажиры вышли. — Проводник!

— Ш-ш, не беспокойте его. Я чувствую себя прекрасно. — Он перебросил через плечо седельные сумки, поднял чемодан и, пропустив ее вперед, пошел из вагона.

После того как проводник помог ей спуститься со ступенек, Сахарная Энн обернулась, поджидая Уэбба. Даже в слабом свете она видела, каким мрачным стало его лицо.

— Капитан, меня очень беспокоит ваша рана. Я думаю, вы должны…

— В этом нет никакой нужды, мэм. — Это было последнее, что сказал Уэбб перед тем, как его колени подогнулись и он потерял сознание.

Глава 3

Решив, что с большой кровати раздается стон, Флора Лэм села и прислушалась, но лишь тихое дыхание Тристы Ла Вин долетело до ее ушей сквозь сухой шелест пальмовых листьев за окном.

Флора встала и взяла со стола лампу, не желая включать яркую электрическую люстру, которую Триста повесила в прошлом году. Она испытывала крайне неприятное чувство из-за того, что годы брали свое. Флора вообще не думала бы о возрасте, если бы не такие ночи, когда она оставалась один на один с собственными мыслями, и при этом у нее отчаянно ныли суставы. Редкие ночи выдавались столь холодными на Галвестон-Айленд в ранние дни осени, но последние две были просто ужасными. Происходит что-то необычное в природе, вспомнила она слова Дональда О'Тула и помолилась, чтобы погода наладилась, потому что вопреки всем ее попыткам расходовать топливо скромные запасы угля истощались слишком быстро.

Флора на цыпочках подошла к кровати Тристы. Здесь лежала ее самая дорогая подруга и прежняя хозяйка. Триста выглядела так же, как обычно: она спала совершенно спокойно, будто в самую обычную ночь. Но увы, она спала так уже двадцать одни сутки, едва пробуждаясь, когда Флора, или Фиби, или Мэри поддерживали ее и уговаривали проглотить хотя бы несколько ложек бульона.

Флора убрала седые пряди с виска Тристы и вспомнила, как много лет назад, в Сан-Франциско, эти пряди были цвета жаркой меди, а ее собственные — более мягкого, более естественного цвета золота, чем их нынешний оттенок, которому поспособствовала жидкость из бутылки, купленной в аптеке мистера Брунсена.

— О, какие денечки то были, Триста! — прошептала Флора. — Ты помнишь джентльмена, который купил мне экипаж и пару лошадей масти, подходившей к моим волосам? Интересно, что потом случилось с этим джентльменом и с лошадьми? Боюсь, Дональд не сможет держать твой экипаж и лошадей, если ничего не произойдет в ближайшие дни.

Дональд О'Тул и его жена Мэри, казалось, были посланы ей Богом. Они сначала служили в доме одного лорда в Лондоне, потом приехали в Америку, чтобы купить хорошую ферму и начать свое дело. Увы, какая-то дрянь обжулила эту пару и вытряхнула из них все, с чем они явились в Галвестон, поэтому им ничего не оставалось, как вернуться на службу.

Триста, благослови Бог ее чуткое сердце, приняла несчастных под свое крыло; теперь они жили над каретным сараем и будут там жить, пока не смогут собрать достаточно денег, чтобы купить немного своей земли. Мэри оказалась прекрасной кухаркой, а Дональд, в Англии занимавшийся конюшней, — мастером на все руки. Эта замечательная пара продолжала работать, даже когда им перестали платить. Они были кем-то вроде членов семьи, как Фиби и Вилли, которых Триста тоже пригрела на своей груди, как мистер Андервуд, — и все они хотели есть.

Флора перекинула длинную косичку через плечо Тристы, потом осторожно погладила подругу по щеке.

— Этот Ричард Фицуоррен — жалкий ублюдок, вот кто он. Если он дальше будет действовать так, как сейчас, то ты окажешься в приюте, а мы все в богадельне. Я не знаю, что делать. Сахарная Энн прислала тебе телеграмму, и это ответ на наши молитвы. А ты переживала, что потеряла ее след! Как она узнала о наших делах с деньгами, в толк не возьму, но она поможет нам выкрутиться. Она появится тут со дня на день.