Читать книгу "Прогулка в темноте - Люси Монро"

Но для Шанель занятие любовью было чем-то большим, нежели связь между двумя телами. Шанель никогда не хотелось секса как такового. И она не была уверена в том, какое влияние он сможет оказать на ее чувства сейчас, если она поддастся искушению. Некоторые вещи воспринимаются по-иному, когда тебе девятнадцать или двадцать девять.

Ей бы не следовало так тщательно думать об этом. Шанель ничего не могла поделать с собой – она нервничала. Чем старше она становилась, тем больше ценила любой контакт с другим человеком. Секс должен был стать наивысшей степенью близости.

Нужно признать, в прошлом Шанель никогда не чувствовала такой глубинной жажды, что возникла у нее при поцелуе с Дамианом. Нет, она не была глупа или наивна. Смерть двоих близких людей, которых она потеряла в нежном возрасте, сделала ее более чем сдержанной. Ей стало очень нелегко открываться людям, особенно мужчинам. Она лишилась отца и дедушки, любивших ее безгранично. Отчим ее скорее ненавидел. Что касается матери… Шанель давно уже не была подростком, но мать этого не замечала.

В конце концов, Шанель была взрослой женщиной, она сама могла решать, приглашать ли Дамиана к себе домой.

Машина мягко притормозила у тротуара. Заглушив мотор, Дамиан отстегнул ремень безопасности. Возможно, ей и не придется ничего решать?

– Ты поднимешься ко мне?

– Я провожу тебя до двери.

– В этом нет необходимости. – Шанель захотела ударить себя по губам. – В смысле… Я хотела сказать, если ты хочешь, то конечно. – Да, так звучит гораздо лучше.

Дамиан заметно удивился:

– Разве я хоть раз не провожал тебя до дома?

– У нас было только три свидания… – Едва ли у них было время завести какие-то привычки.

Эти слова слишком быстро слетели с ее губ, Шанель почти сожалела о них. Да о чем она вообще думала? О какой постели может идти речь, когда они провели едва ли больше минуты наедине друг с другом. Но воспоминания о поцелуе были еще слишком свежи, ее тело изнывало, желая продолжения.

Все то время, что они ехали в машине, Шанель провела в раздумьях, но это ни на йоту не приблизило ее к принятию решения. Она застыла в нерешительности. Дамиан распахнул дверцу с ее стороны и чуть подался вперед, протянув руку:

– Ты идешь? – В элегантном смокинге он был очень сексуален.

Ее пальцы дрожали, пока она расстегивала ремень безопасности. По его глазам было заметно, что он понимает причину ее волнения.

– Не делай так…

Понимающий взгляд стал ироничным:

– Не делать чего?

– Что ты себе вообразил? – Шанель выбралась из машины, не приняв его протянутой руки.

Игнорируя ее попытки держаться подальше, Дамиан положил руку Шанель на талию, прижав ее к себе, пока они приближались к зданию:

– Твоя компания мне приятна.

Жар снова заполыхал в ее теле, живо напомнив о том, почему уже через три свидания она захотела расстаться с девственностью.

– Я все еще не уверена, зачем мы…

– Ты живешь здесь?! – Дамиан проводил Шанель в неохраняемое здание.

Отсутствие консьержа было камнем преткновения между Шанель и ее матерью. И если бы она была обеспокоена ее безопасностью, Шанель бы еще подумала о необходимости переезда. Но это была лишь обеспокоенность публичным имиджем.

– Мне действительно не нравится, что никто не охраняет вход в дом, – настаивал Дамиан, пока она искала ключи.

Мысли же женщины были заняты тем, как именно соблазнить его: очаровывать или действовать решительно, что больше соответствовало его характеру. Они зашли в квартиру, Дамиан закрыл за ними дверь. Разве он не хотел только проводить ее? Значило ли это что-то? Если бы Дамиан просто хотел проводить ее из вежливости, то они бы попрощались на лестнице…

– Хочешь чего-нибудь выпить или… – Или, например, не хотел бы он ее? Неужели она действительно собиралась это сделать. Но Шанель знала: она действительно готова к этому.

– Я бы с удовольствием, но не сегодня.

Его слова подразумевали, что он хочет уйти, но то, как он закрыл за собой дверь, придавало его словам совершенно другое значение.

Шанель не ответила, у нее перехватило дух от его близости. Впервые она начала понимать, как могло случиться так, что ее мать забеременела от мужчины, так не похожего на нее саму. Сексуальное влечение – очень мощная сила.

– Человеческая химия гораздо сильнее, чем я полагала.

– Потому что тебе еще не доводилось ощущать подобное с другим человеком? – В его словах не было ни тени сомнений.

Шанель не отрицала: было невозможно опровергнуть очевидное.

– Но я уверена, тебе такое приходилось испытывать не раз.

Что-то неуловимое омрачило его лицо, какая-то тень. Удивление? Смущение?

– Нет.

– Но это ты остановился тогда.

– Это было нелегко.

Сказал ли он это для того, чтобы она чувствовала себя лучше?

– Что ж, мне приятно это слышать. – Ее слова были полны сарказма.

Дамиан прищурился, в его глазах она заметила раздражение, но уже через мгновение ничего не стало. Шанель это нисколько не удивило, она предполагала, что он прекрасно умеет справляться со своими эмоциями, никогда не теряет над собой контроль. Может, только привычка к самоконтролю помешала Дамиану отдаться страсти. Несмотря на то, что он тогда хотел ее, он в конце концов остановился, и сейчас он едва сдерживался – она смогла прочитать это в его темных глазах. Шанель поймала себя на мысли, что готова поцеловать его, хотя никогда не делала этого первой.

– Ты хочешь остаться? – переспросила она упрямо. Шанель никогда не была женственной в полном понимании этого слова, кокетство, ужимки и флирт не были ее сильной стороной.

Дамиан улыбнулся:

– Ты хочешь этого?

– Я не знаю.

Он замер, пораженный:

– Ты не знаешь?

Шанель лишь покачала головой.

– Еще недавно ты была более уверенной в том, чего хочешь. – В его голосе звучало недоверие.

Шанель молча кивнула, не отрицая очевидного. Отговорки не были ее сильной стороной.

– Я едва знаю тебя.

– Но что ты чувствуешь?

Ею вновь овладело отчаяние, как бывало с ней и прежде. Его слова были правильными, выражение лица соответствовало им, но она все равно чувствовала, что Дамиан честен не более чем наполовину. Шанель казалось, что за ужином он был другим.

– Ты уже знаешь о том, что сможешь попасть в мою постель без лишних усилий.

– Обещаю, что буду очень стараться. – Чувственное обещание слышалось в его голосе, в каждом слове.

По телу Шанель пробежала дрожь, но не потому, что она опасалась того, что может произойти дальше, а потому, что она желала этого. Желала так сильно, как никогда прежде.