Читать книгу "Ностальгия - Мюррей Бейл"

Метнувшись назад, механик, он же служитель, завел двухтактный двигатель. В каменном здании оглушительный шум эхом прокатился от стены к стене, а синий дымок заставил дам отступить на шаг и поднести к носам платочки. Служитель между тем включил еще одну косилку, и еще одну — на сей раз маленькую, с необычным ножным стартером. А затем взялся за ту, что со всей очевидностью составляла гордость коллекции, — за громадную модель на заднем плане: массивный самоходный газонный каток с пористым тракторным сиденьем! Невзирая на размеры, этот работал тише всех прочих, истинный «роллс-ройс» от садовой техники; но к тому времени, когда четыре, а то и все пять машин рычали, фырчали и вибрировали одновременно, оценить преимущества возможным не представлялось.

— Да ради всего святого! — закричал Дуг Каткарт. — Скажите ему, чтоб он все повыключал!

Энергично жестикулируя. Дуг обернулся к гиду — и что же? И туземец-масаи, и брауновский оператор с открытыми ртами созерцали машины. Дым — «угарный газ», несколько раз повторила Гвен Кэддок, задыхаясь, — повис в зале часа на четыре как минимум.

Следующие несколько экспозиций операторами не обслуживались.

Под стеклом были представлены три английских тюбика с пастой на разных стадиях использования: полный тюбик, наполовину полный тюбик (со вмятинами от большого пальца и с выдавленным белым червяком) и прекрасный образчик абсолютно пустого тюбика, выжатого досуха, смятого, сморщенного и поцарапанного. Рядом лежала пара вставных челюстей и стрелы, указующие на зубную пасту. Одни только зубы — и те внушали благоговейное изумление. Механик оставил в покое косилки и вместе со служителем-масаи приник к витрине, опершись о стекло локтями. Время от времени он поднимал голову; Гвен Кэддок заметила, что смотрит он на ее зубы. Она смущенно улыбнулась. Оператор вновь отвернулся к экспозиции.

В нескольких ярдах от нее, в следующей витрине, хранился компас и французская сигаретная машина; но внимание гида привлек экспонат, прибитый к стене над нею: U-образный магнит, обросший мелкими гвоздиками и шпильками. По всей видимости, посетителям предлагалось собственноручно испытать его мистическую силу. Но стоило гиду коснуться самой нижней булавки, и вся железная масса сорвалась вниз, точно рой пчел, и рассыпалась по полу.

Гэрри Атлас это зрелище пропустил. Он ушел вперед вместе с Вайолет Хоппер и Сашей — надо думать, в поисках народных промыслов, — а теперь вот окликнул остальных:

— Эй, вот где шедевр-то! Смотрите не проморгайте!

Подоспевшие согруппники увидели ни много ни мало как допотопный телевизор в неглубокой лужице. Дабы продемонстрировать его цветность и качество изображения — а надо учитывать, что в Африке, на Черном континенте, телевидения нет, — в телевизор налили зеленоватой воды, и три яркие рыбки носились взад-вперед, спасаясь от крокодиленка.

— Перпетуум-мобиле, — кивнул Филип Норт; он, конечно же, узнал рыбок.

С дюжину местных покинули экспозиции, до которых посетители еще не дошли, и сидели на корточках перед телевизором, сложив руки на коленях и уставившись в экран. На полу специально для этой цели положили полосатый коврик-ситринжи. Дуг Каткарт встал перед гидом и громко осведомился, где именно находятся изделия народных промыслов, «согласно рекламе». Но языковой барьер оказался непреодолим. Туземец-масаи тупо воззрился на него — и снова отвернулся к экрану.

— Госссподи! — прошипел Гэрри сквозь зубы.

— Не берите в голову, — отмахнулся Борелли.

Прочие, хмурясь, вставали на цыпочки и оглядывались по сторонам. Где же, о где же местные образчики народных промыслов? Разве не ради них они сюда пришли? Все снова двинулись вперед.

— Гид, изъясняющийся на языке жестов и мимики, — заметил Норт Джеральду, — сколько же я о таком мечтал в путешествиях! Хотя здесь это, мягко говоря, немножко странно.

Джеральд кивнул — и остановился. Они с разгону налетели на сотоварищей, толпой обступивших очередной экспонат.

А это у нас что такое? Взрослый лев, застывший в свирепом прыжке благодаря подпоркам из кирпичей и нескольким проволочкам. Напротив льва, в каком-нибудь ярде от него, на «перебинтованной» треноге с растопыренными ножками стоял пластиночный фотоаппарат. И хотя исполненная экспрессии сцена давала простор воображению, народ против воли заулыбался: высокий масаи пробрался сквозь проволоку и, не обращая внимания на льва, торжественно замер перед объективом. Гэрри, например, расхохотался в открытую. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что львиная грива тронута молью и здорово пострадала, а какой-то шутник засунул зверю в пасть сигарету. Фотоаппарат, довоенный «Линхофф», был, разумеется, новехонький, с иголочки, но даже Кэддок — а он уходил последним — разочарованно покачал головой, услышав про установку широкой диафрагмы.

Следующую экспозицию туристы едва удостоили взглядом: служитель-кикуйя в музейных шортах цвета хаки демонстрировал посетителям ручную тележку: поднимал над полом, катал взад-вперед и начинал все сначала.

В этом месте фанерные перегородки внезапно образовали тупик — глубиной всего-то в несколько ярдов. Перед ценным экспонатом выстроились местные; один — в многоцветном племенном наряде, с бритой головой. Освещал сокровище мощный прожектор. Гэрри Атлас протолкался вперед.

— Боже! — воскликнул он и обернулся к спутникам. — Ерунда полная!

На пьедестале высотой по пояс, для удобства обзора, стоял сифон для содовой воды. Надо признаться, в ярком свете музея он и впрямь завораживал необычностью, но, пока все пытались развернуться в тесном пространстве, миссис Каткарт выразила мнение большинства, возвестив вслух:

— У нас дома гараж битком набит такого рода дрянью. Мусор никчемный, вот что это такое.

Шейла отчего-то смутилась.

Ради всего святого, какой смысл выставлять, например, пару покореженных стальных кресел?

— Это же эпохальное изобретение Европы, на одном уровне с колесом, — предположил Джеймс Борелли. Опираясь на трость, он наклонился к Джеральду. Иронизирует? Остальные уже прошли вперед. — Ранний триумф демократии. Радикальное усовершенствование феодальной позы-на-корточках.

С Борелли так на каждом шагу случалось: бросался словами, не узнав толком собеседника. Джеральд, поджав губы, собирался уже возразить.

— Да брось, — перебил Гэрри Атлас — вот бред-то собачий! — У туземцев небось и троны имеются.

— Выпендриваетесь, да? — Луиза одарила Борелли улыбкой.

— Ничуть не бывало! — повторил он. И, бурно жестикулируя, принялся объяснять разницу между креслом и местом. — Ну, для начала, «место» — это институциональное понятие. А также и коммерческое.

— Да ну? А как насчет зубоврачебного кресла? — подначил Джеральд.

Миссис Хофманн обернулась — и впервые рассмеялась от души. Запрокинув голову, закрыв глаза.

— Рал, что хотя бы вас позабавил, — улыбнулся Борелли.

Между тем гид так и застрял позади, целиком погрузившись в благоговейное созерцание пустого сифона.