Читать книгу "Триумф Сета - Жеральд Мессадье"

Шабака тотчас же прибыл, все больше возбуждаясь от всех этих перипетий. Это была его особенность: за двадцать лет службы у Ая в нем развился необычайный талант интригана и заговорщика. Он выслушал Несхатор и сказал:

— Постарайся немного увеличить сумму, но прими предложение.

— Как?! — воскликнула она удивленно.

— Ты слышала, что я сказал. Продавай.

— И что после этого? Я окажусь не у дел?

Он покачал головой.

— Ненадолго, — ответил он загадочно.

Со времени крушения «Лотосов Мина» она старалась прислушиваться к советам своего собеседника: он был не только влиятельным человеком, но и хитрым как змея. Она заметила, что он едва сдерживает улыбку.

— Скажи только своему покупателю, что тебе необходимо две недели, прежде чем ты уступишь ему свое дело, и что ты хотела бы, чтобы он подобрал другое название этому заведению.

Она приняла все к сведению, сгорая от любопытства и одновременно пребывая в растерянности.

Шабака обсудил это дело с Аем.

— Не хватало только, чтобы Хоремхеб держал дом танцев вблизи дворца! — возмутился последний.

Шабака изложил ему свой план. Ай его выслушал, затем разразился смехом и попотчевал преданного сына Апопа, ценя его ловкость и коварство лиса. Они расстались в приподнятом настроении.

Как только сделка была заключена, Несхатор сообщила об этом нубийцу. Тотчас же появилась группа рабочих. Они, оставаясь незамеченными, вырыли под «Милым домом» огромную яму. Шабака посоветовал Несхатор вывесить на двери дощечку с надписью, поясняющей, что заведение закрыто в связи с его продажей, но скоро снова распахнет свои двери.

В назначенный день прибыл новый хозяин в сопровождении писца. Договор о продаже был подписан. Несхатор притворилась, что едва умеет читать и писать, но разобрала имя настоящего покупателя: как она и предполагала, это был Птапеседж. Она взяла обручи, на которые были нанизаны пять с половиной тысяч золотых колец, — она все же сумела поднять ставку, — изобразив очаровательную улыбку. В конце концов, это состояние отныне принадлежало ей, и даже Шабака не мог бы это оспорить.

Вечером следующего дня «Милый дом» снова был открыт, но уже под названием «Лотосы Мина». Мужчины безумствовали, пытаясь попасть в заведение. Любители ночных удовольствий, которых в Фивах было великое множество, вспомнили, что в заведении под этой вывеской также предлагали привлекательных юношей.

К полуночи клиенты уже горели желанием лицезреть танцовщиков.

В это время пол заведения, теперь висевший над котлованом, что был вырыт рабочими Шабаки, провалился.

На сей раз были жертвы.

Как и в случае с крушением барки на реке, стражники явились незамедлительно. Они арестовали хозяина заведения, коим оказался Птапеседж, и посадили его в яму, но другую.

По городу распространили слухи, что в результате землетрясения прошлого года в земле образовались пустоты, а хозяин публичного заведения Птапеседж должен был убедиться в безопасности этого места. Несколько дней спустя заведение под названием «Милый дом» было открыто в другом месте, на другой улице. Госпожа Несхатор наконец утешилась после всех несчастий, выпавших на ее долю. Ей досталось пять с половиной тысяч золотых колец и новое заведение, которое обошлось ей всего лишь в пятьсот колец.

Рассказ об этих перипетиях вызвал у Ая злорадный смех. Когда в Мемфисе Хоремхеб узнал о таком исходе дела, он пришел в ярость.

Иногда сильные мира сего используют в своих целях подставных лиц, но так как в этом случае были задействованы сводники, ему пришлось смириться с невозможностью отомстить.

Вот такие методы использовали властители в начале правления царя Ая.

Может быть, и великие боги позволяли себе подобное. В конце концов, Сет также использовал хитрости для того, чтобы заткнуть рот Осирису.

4

ПРЕНЕБРЕЖИТЕЛЬНЫЕ ДЕВЫ

Сначала Анкесенатон не узнала пожилую женщину, о визите которой сообщил распорядитель церемоний. Неужели это действительно Мутнехмет? Они не виделись со времени последних похорон, но тогда румяна и приличия не давали проявиться человеческой сути. И вот открылась печальная реальность. От былой красоты, ставшей трофеем знаменитого полководца Хоремхеба, не уступающей красоте Нефертити, сестры Мутнехмет, мало что осталось. И только роскошные украшения свидетельствовали о былом великолепии этой женщины.

Посетительница протянула для приветствия обе руки, и Анкесенамон ответила тем же. Тетя и племянница обнялись, а затем расплакались. Женщины изливали душу в объятиях друг друга. Неужели независимо от того, царица женщина или булочница, ее судьбой рано или поздно становится одиночество? Вдова и отвергнутая, они теперь были одинокими.

Но одиночество не было единственной причиной их слез, потеря близких и необходимость смириться с неизбежным лишь усугубляли печаль.

Придворные дамы, не желая мешать, удалились. Лев, только что расправившись со своей едой, которую ему доставил смотритель Зверинца, лежал, изнемогая от удовольствия. Он соизволил открыть один глаз и взглянуть на посетительницу, но тут же его закрыл.

— Где твои сестры? — спросила Мутнехмет.

Царица велела позвать Нефернеферуру и Нефернеруатон-Ташери. Излияния чувств возобновились.

Первая супруга Хоремхеба прибыла на корабле в сопровождении одной только горничной. Анкесенамон велела приготовить для них покои. Слуги отнесли наверх дорожный сундук гостьи.

— Мне необходимо было вас повидать, — серьезно сказала Мутнехмет, когда все четверо устроились на террасе. — Династия в опасности.

«Если она решилась на эту поездку ради того, чтобы меня об этом известить…» — подумала Анкесенамон.

— Ай стареет, — продолжила Мутнехмет. — Исчезни он сегодня, и вас уничтожили бы! Я это знаю, поскольку Хоремхеб часто заявляет о том, что с него достаточно этих манекенов, свидетельствующих о вырождении царской семьи: Сменхкары, Тутанхамона и даже вас! Что плевать он будет на Царский совет, когда захватит власть, и что он не собирается жениться на одной из вас, чтобы узаконить свою власть.

У Нефернеферуры и Нефернеруатон-Ташери округлились глаза. Они поняли, что могут быть отданы на съедение крокодилам, поэтому ничего не могли сказать, настолько сильно они испугались. Их нежные лица исказились от страха, ярко накрашенные кошенилью губы открылись, девушки стали истерично трясти перед собой благоухающими ручками.

— Но он не сможет этого сделать! — пронзительно вскрикнула Нефернеферура. — Страна этого не допустит! Жрецы…

Мутнехмет пожала плечами и прервала поток сетований:

— Те, кто попытается ему противостоять, будут преданы мечу. Вот и все. Вы знаете довод лучше?

Воцарилась напряженная тишина. Медленно пережевывая кусочек фиги, Анкесенамон раздумывала о том, что услышанное от Ая соответствовало тому, что говорила Мутнехмет.