Читать книгу "Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ - Михаил Толкач"

– Товарищ Белоусов, баян с собой? Вот и отлично! – Комиссар Мачихин нашел взглядом рослого бойца. Лыжник будто бы ждал сигнала – нажал на кнопки.

В морозном воздухе затрепетали нежные звуки. Сосны шевелились под легким ветром.

Батальон тронулся в путь. Заскрипел снег под лыжами.

Александр Ильич, отбежав на пригорок, как на параде, пропускал колонну десантников мимо себя.

Каждый из парашютистов нес с собой свою мечту, свою надежду. Но общую их заботу, очевидно, выразил в своих письмах авиасигнальщик Валерий Кузнецов. Он писал домой:

«Поздравляю вас с наступающим Новым годом, в котором должна кончиться война и я должен вернуться домой. Победа будет за нами! Скоро настанет опять счастливая пора, радостная жизнь освобожденных народов от коричневой чумы…

Остаюсь любящий вас Валерий».

В последнем письме этого восемнадцатилетнего паренька звучит глубокая внутренняя уверенность в победе:

«В день 24-й годовщины РККА спешу порадовать вас письмецом. За отличную учебу получил премию 50 рублей. Сегодня раздавали подарки – домохозяйки Новосибирска прислали в часть. Не скучайте, Гитлера уничтожим, приедем домой все трое.

Целую. Валерий».

Все просто, житейски понятно. И слова привычные, обыкновенные. А сам комсомолец уже стоял на лыжах, готовый ринуться в жестокий бой с врагом.

Часть вторая На линию огня

…Не такое нынче время,

Чтобы нянчиться с тобой!

Потяжеле будет бремя

Нам, товарищ дорогой.

Александр Блок

Из Валдая командование бригады вернулось с боевым приказом штаба Северо-Западного фронта:

«…1. Командиру 1-й маневренной воздушно-десантной бригады, майору т. Тарасову и комиссару, ст. батальонному комиссару т. Мачихину в составе четырех отдельных батальонов, артминдивизиона, отдельных разведывательно-самокатной, саперно-подрывной, связи, зенитно-пулеметной рот в ночь на 3 марта с. г. с исходного положения поселок Выползово выйти в тыл противника…

2. Линию фронта перейти между пунктами Кневицы – Беглово, после чего сосредоточить силы бригады в районе отметок 60 и 64 западнее и юго-западнее болота Невий Мох.

…4. Боевой задачей МВДБ поставить:

Первое. Не обнаруживая себя преждевременными боевыми действиями, напасть на штаб 2-го АК противника в Добросли, разбить его и гарнизон, захватить штабные документы… Атаковать и разгромить аэродром в районе Демянска…

Второе. Выполнив первую задачу, приступить к нарушению связи, коммуникаций противника, двигаясь в направлении Игожево, Меглино, Тарасово, Бель на соединение со своими частями, по пути громить гарнизоны, склады, уничтожать живую силу, технику врага.

…7. На время рейда в тыл противника запас продовольствия на 10 суток и боеприпасы взять с собой в вещевые мешки, на волокуши и лошадей…

8. Связь держать при помощи радиостанций по специальному расписанию…»

* * *

Тишина. Мелкий снежок. Сосны в белых нарядах. Ветер роняет наземь с веток шапки снега.

Бойцы и командиры выстроены четырехгранником. Посередине – руководство бригады.

Одинаковые куртки, шапки, ватные брюки. У командно-политического состава – планшетки через плечо.

– Товарищи, выдвигаемся к передовым позициям, чтобы войти в тыл немецко-фашистских войск, окруженных под Демянском. Дело, товарищи, горячее, трудное. Очень трудное!.. Порой оно будет казаться невозможным. Лишения предстоят отчаянные. Все нужно будет победить! – Комиссар Мачихин обвел медленным взглядом замерший строй. – Еще не поздно, товарищи, если кто сомневается в своих силах, если кто чувствует себя неважно или не готов к боям в тылу врага, тот может заявить сейчас. Никто не посчитает его трусом или дезертиром. Мы оставим таких товарищей на базе обеспечения или направим в другой род войск. В этом нет ничего зазорного. Воевать с фашистом можно в любом месте…

Ветерок срывал с неба снежинки, овевал лица десантников. Похрустывал наст под сотнями ног – переминались люди в ожидании. И строевые команды, как грохот в сумерках:

– Кто сомневается – два шага вперед!

Никого!

Мачихин и Тарасов прошлись вдоль колонн.

Комбриг задержался:

– Прямой вопрос к вам, товарищи девушки!

Звонкий голос переводчицы Наташи Довгаль:

– Идем, как все, в тыл!

Комиссар Мачихин ждал ответа других девушек. Александр Ильич знал, что Наташа сердечно связана с младшим лейтенантом Митей Олешко, командиром пулеметчиков 1-го батальона, так что она ответила сердцем, а не разумом. И он снова напомнил о трудностях:

– Нелегко будет мужчинам. Женщинам – во сто крат!

– В бригаду мы пришли добровольно! За что же вы нас, товарищи командиры? И вы, товарищ комиссар? – Тоненький, обидчивый голос у Любы Манькиной. Переводчице 4-го отдельного парашютно-десантного батальона шел всего двадцатый год. В Ставрополе-на-Волге окончила курсы осенью 1941 года.

Врачи уже сказали свое слово: на базу обеспечения были отправлены больные и слабые парашютисты, а также специалисты, острая нужда в которых была именно здесь, во вторых эшелонах, а не в тылу врага. Девушки-переводчицы прошли медотбор успешно.

– Молодцы, десантники! – громко сказал комбриг.

Строй, наверное, с минуту помолчал. И единым дыхом:

– Служу Советскому Союзу!

Волна над лесом – снежок заструился с веток. Колыхнулись колонны. Поротно к месту расквартирования. Нагрузиться и – в поход!

По истечении многих и многих лет десантникам 1-й маневренной вспоминаются грозные дни сорок второго с особой остротой: все было впервые! И орудий гром. Близкий. И самолеты врага над головой. И первое крупное окружение противника. И тревожное ожидание: «Какой он, тыл фашиста?»

«В начале марта 1942 года нас подвезли на автомашинах к небольшому лесу возле сгоревшей деревни, – пишет из Соликамска Петр Черепов. – Целый день подгоняли лыжи, проверяли оружие, а кто хотел, мог наполнять мешки продовольствием. Масло, колбаса, консервы, концентраты выдавались без нормы. Ребята предпочитали патроны и гранаты. К вечеру привезли маскхалаты. И ночь ушла на обмундировку. Пешим строем двинулись к линии фронта. Километров 15 протопали по дороге во вьюгу. Потом – на лыжи и по целине. В лес глубже. Ночь была морозная.

4-й отдельный батальон сперва не потревожил немцев – такой приказ был. И наши командиры строго следили за этим. Да разве же за каждым уследишь, если своего ума нет у человека?.. Учили ведь почти полгода, а сунулись в дело…»

Не сговариваясь, об этом же сообщает из Висима Иван Норицын:

«Прошли мы линию фронта, как говорится, без сучка, без задоринки. Разведчики наши крепко потрудились. И наказ был крутой: не курить, не жечь костры, не стрелять ни в коем случае. Все делалось, чтобы не открыться фрицам!