Читать книгу "Истории про зверей и людей - Людмила Улицкая"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, — вздохнул Равкин и понял, что всё пропало.
— Ну ладно, поговорим потом. Сейчас я как раз собираюсь завтракать. Надеюсь, ты ещё не завтракал? Давай-ка поближе к столу. Я терпеть не могу есть в одиночестве.
Равкин сел на стул, который подвинул ему директор. Директор дал Равкину бутылку лимонада, четыре порции мороженого и двух петушков. Пока Равкин любовался этими красными петушками, чья-то маленькая коричневая ручка — раз-раз! — и вытянула их из-под носа. Это была обезьянка, которая до этого момента сидела тихо на шкафу и ни во что не вмешивалась. Директор увидел, как она стащила петушков, и сделал ей замечание:
— Генриетта, отдай петушков. Да, кстати, как тебя зовут?
— Равкин.
— Так вот, Генриетта, отдай петушков Равкину, а то вообще ничего не получишь.
Как ни странно, бесцеремонная обезьянка послушалась и сунула петушков Равкину прямо в ухо.
— Так, так, так, — сказал директор. — Сейчас я тебя расшифрую. Ты, наверное, сын Радия и Виконтессы?
— Нет, — удивился Равкин.
— Тогда ты, наверное, сын Раймоны и Виктора?
— Нет.
Так откуда же образовалось твоё имя? Разве ты не знаешь, как называют жеребят? Берут первые буквы имени их родителей и получают новое имя. Например, мать Балерина, отец — Дар. Их ребёнок будет Бал-да. Да. Не очень красивое имя получилось. Возьмём другой пример: мать — Даная, отец — Морской, их жеребёнку дадут имя Мор-да. Да. Опять не очень красиво получилось. Так ты скажи, как же твоё-то имя образовалось?
— Да никак особенно, — ответил Равкин. — Просто в тот день, когда старик Кулебякин нашёл меня совсем маленького на выгоне, как раз выросла новая зелёная травка. Он взял зелёную краску, другой у него и не было, и написал на загородке: «ТРАВКИН», но первая доска держалась на одном гвоздике, я взбрыкнул копытом, и она оторвалась вместе с первой буквой, и вместо ТРАВКИН я сделался РАВКИН.
— Да, очень интересно, — кивнул директор. — Да ты ешь мороженое. Какое ты больше всего любишь? Я — фруктовое.
— А я ещё никогда не пробовал мороженого, — сказал Равкин.
— Да ты что? — изумился директор. — Неужели такие существа на свете бывают? Скорей попробуй, как оно тебе?
Равкин аккуратно положил в рот стаканчик с мороженым и закрыл глаза. Он молчал.
— Ну, как оно тебе? — нервничал директор. — Ну, что же ты молчишь? Нравится? — Равкин молчал.
— Что, не нравится?
Но Равкин всё молчал. А потом сказал:
— Это, как его, мороженое — просто как музыка во рту. И оно растаяло как музыка, но что-то прекрасное во мне осталось, как остается после музыки.
— Вот именно! Вот именно! — закричал директор, — Возьми фруктовое, розовое, оно имеет отношение к «Венскому вальсу».
И они съели весь ящик мороженого. Обезьянка сидела на шкафу и скалила зубы — ей директор не дал мороженого, потому что у неё вчера болело горло. Она грызла леденцовых петушков вместе с палочками и сердилась.
Когда мороженое было съедено, директор спросил Равкина:
— Ты умеешь бегать по кругу?
— Я никогда не пробовал, так что можно считать, что не умею, — честно признался Равкин.
— А ты умеешь брать барьеры?
— А что это такое? — переспросил Равкин.
— Это значит на полном бегу перепрыгнуть через заборчик, — объяснил директор.
— Этого мне тоже не приходилось делать.
— Так. Танцевать ты, конечно, тоже не умеешь. Это плохо, что ты ничего не умеешь. Но все-таки пойдём на арену, ты пробежишь кружок-другой, а я посмотрю, как это у тебя получается.
И они вышли на арену. Ах, как понравилась Равкину арена!
Она была посыпана опилками, и пахли они так восхитительно, что Равкин подумал, что сегодня у него самый счастливый день в жизни, потому что он ел мороженое и видел арену цирка, и что теперь весь остаток жизни он будет вспоминать об этом счастливом дне.
— Ну, чего ты мешкаешь, иди сюда и пробеги кружок.
Равкин стал бегать по кругу, пока директор не остановил его:
— Плохо дело. Ты слишком забрасываешь задние ноги при беге и задираешь голову, это никуда не годится. Попробуй теперь взять барьер.
Равкин разбежался и прыгнул. Он прыгнул гораздо выше барьера, но его прыжок был скорее в высоту, чем в длину, и поэтому, когда он приземлялся, задние копыта зацепили барьерчик, и он упал на жёлтые опилки вместе с барьерчиком.
— Да-а, — задумчиво произнес директор. — Ну просто не знаю, к чему тебя приспособить. Может, ты умеешь ходить на задних ногах?
— Нет. Не умею. Только на передних, — чуть не плача, сказал Равкин.
— Ты хочешь сказать, что умеешь ходить только на всех четырёх?
— Нет, я хочу сказать, что я не умею ходить на одних задних, я умею ходить только на одних передних. Да что толку, если нужно как раз на задних…
— А ну покажи, — попросил директор просто так, на всякий случай.
И тогда Равкин задрал вверх задние ноги и пошёл не спеша на передних вокруг арены. Он сделал полный круг и остановился возле потрясенного директора.
— Ну, я тебе скажу… — развёл директор коротенькими руками. — А что ты ещё умеешь делать?
— Да я же говорю, ничего.
— Да, ты говоришь — ничего, а после показываешь такой удивительный номер. Вот я потому и спрашиваю: что ещё ты умеешь делать?
— Ничего.
— Ладно. Того, что ты умеешь, вполне достаточно, чтобы взять тебя в цирк.
Равкин опустился от неожиданности на все четыре ноги и тихо сказал:
— Это правда? Ты не шутишь?
— Какие тут шутки! У тебя готовый номер — жеребёнок, который ходит на передних ногах. Я ужасно рад, что ты пришёл к нам в цирк. Даже если бы ты умел петь романсы или играть на дудочке, я бы не смог обрадоваться больше, чем сейчас! — сказал директор.
— Послушай, но все-таки немного бы обрадовался? Я ведь немного умею петь и играть на дудочке. Только дудочка осталась дома. Но я могу за ней сбегать!
— На тебе дудочку! — И директор немедленно вынул из кармана деревянную дудочку.
Равкин сел на стул и заиграл. Потом директор взял у него дудочку и заиграл сам. Пожалуй, директор играл несколько лучше, чем Равкин, но зато, когда Равкин запел своим прекрасным голосом романс «Я помню чудное мгновенье», директор прослезился. А когда Равкин дошел до «Я встретил вас», директор попросил немедленно прекратить пение, потому что врачи категорически запретили ему волноваться, а он чувствует себя таким взволнованным, как никогда в жизни.
Директор пожал Равкину копыто, поцеловал в холку и попросил, чтобы он немедленно привёл в цирк своих родителей.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Истории про зверей и людей - Людмила Улицкая», после закрытия браузера.