Читать книгу "Нефритовый трон - Наоми Новик"

Лоуренс хотел возразить на это, что Отчаянный — очень послушный дракон, но смолчал. Образец послушания рыл землю когтями и расправлял крылья, отводя в сторону виноватый взгляд.

— Вот именно, — сухо проронил Лентон, видя замешательство капитана. Потом вздохнул и откинул со лба седые редкие волосы. — Раз китайцы всерьез намерены его увезти, будет только хуже, если его ранят в бою из-за отсутствия экипажа и надлежащей брони. Займитесь им, а поговорим после.

Лоуренс не нашел слов, чтобы выразить свою благодарность, но Лентон все равно уже отвернулся. Время в самом деле не позволяло медлить. Лоуренс махнул Отчаянному и пешим ходом, забыв о достоинстве, помчался на их постоянное место. В голове капитана метались обрывки мыслей. Все, если рассудить, обернулось не худшим образом. Конечно, Отчаянный ни за что не остался бы на земле. Хороши бы они были, ринувшись в бой вопреки приказу. Хотя обстоятельства, собственно говоря, остались такими же, без перемен. Вполне возможно, что этот взлет станет для них последним.

Экипаж Отчаянного, угрюмый и молчаливый, начищал оборудование и намасливал сбрую, стараясь не смотреть в небо. Все только рты раскрыли, когда капитан влетел на поляну.

— Где Грэнби? Полный сбор, джентльмены, боевая оснастка. Быстро.

Отчаянный уже спускался с небес. Отсутствующие офицеры и механики с криками выскакивали из казармы, все спешно вооружались и натягивали на себя портупеи. Раньше Лоуренс, привыкший к порядку на флоте, усмотрел бы в этой толчее только хаос, но теперь он хорошо понимал, что такое спешная оснастка дракона. Прибежал долговязый Грэнби; его кожа, легко обгоравшая на солнце, перестала лупиться только сейчас, благодаря вынужденному безделью. Он в отличие от Лоуренса стал авиатором с детских лет, и они далеко не сразу притерлись друг к другу. Грэнби, как многие его товарищи, был возмущен тем, что такой первоклассный дракон достался флотскому офицеру. Но совместные полеты уничтожили взаимную неприязнь, и Лоуренс, несмотря на все различия между ними, ни разу не пожалел, что взял Грэнби в первые лейтенанты. Лоуренса воспитывали как джентльмена, и учтивые манеры были для него естественны, как второе дыхание. Грэнби поначалу пытался им подражать, однако хватило его ненадолго. Он, как большинство авиаторов, с семи лет рос вдали от светского общества, и его поведение, на чей-то предвзятый взгляд, могло показаться непозволительно вольным.

— Чертовски рад видеть вас, Лоуренс! — воскликнул он и потряс капитану руку, даже не подумав отдать ему честь. Он, видимо, совершенно не сознавал, что так к старшему офицеру обращаться не подобает, и свободной рукой пытался прицепить к поясу шпагу. — Значит, они передумали? Вот не подозревал, что лорды способны мыслить столь здраво, но готов первый извиниться перед ними, если они отказались от затеи вернуть Отчаянного в Китай.

Лоуренс, со своей стороны, давно уже понял, что панибратство Грэнби отнюдь не равносильно неуважению, и почти перестал это замечать. Ему больно было разочаровывать своего лейтенанта — тем более теперь, когда он узнал, что Грэнби отказался от повышения из чувства лояльности.

— Боюсь, это не совсем так, Джон, но подробно объяснять некогда: Отчаянного нужно поднять в воздух без промедления. Броню убавим наполовину и бомбы тоже не будем брать: флот не поблагодарит нас, если мы примемся топить его корабли. Если нужда возникнет, обойдемся одним только ревом.

— Правда ваша, — признал Грэнби и тут же метнулся на другой конец луга, выкрикивая команды.

Сбрую приготовили вдвое быстрее обычного, и Отчаянный помогал ее надевать, пригибаясь как можно ниже. Кольчужные сетки, защищающие грудь и живот, прицепили не менее быстро.

— Без церемоний, — предупредил Лоуренс, и экипаж стал карабкаться по местам, не соблюдая привычного распорядка.

— Должен с сожалением доложить, что у нас не хватает десяти человек, — сказал Грэнби. — Шестерых я по требованию адмирала передал Максимусу, а остальные…

— Да-да, — щадя его, перебил Лоуренс. Четверо остальных, угнетенные долгим бездельем, отправились, несомненно, искать утешения в вине или женщинах. Капитан был даже рад, что их оказалось так мало, и не собирался впоследствии тиранить гуляк, тем более что не чувствовал себя вправе кого-то наказывать. — Как-нибудь справимся, но если кто-то из механиков владеет саблей, пистолетом и не подвержен воздушной болезни, пусть тоже цепляется.

Сам Лоуренс уже облачился в свой боевой кожан и затянул портупею. Вокруг слышался разноголосый рев — это взлетали драконы легкого класса. Дульция и серо-синий Нитидус из их старого звена уже кружили над головой.

— Ты еще не готов, Лоуренс? Поторопись, прошу тебя — вон другие уже поднимаются, — волновался Отчаянный, задирая голову. Теперь уже, в свой черед, взлетали и средневесы.

Грэнби взобрался на борт с двумя молодыми портупейщиками, Уиллоби и Портером.

— Все готово, — сказал Лоуренс, когда они закрепились. — Сделаем пробу.

Это была неотъемлемая часть предполетного ритуала. Отчаянный стал на дыбы и встряхнулся, проверяя, хорошо ли держит сбруя и надежно ли все пристегнулись.

— Сильнее, — скомандовал Лоуренс: Отчаянный, которому не терпелось взлететь, не слишком старался.

Дракон энергично повторил пробу, убедился, что ничего не оторвалось, и взмолился:

— Пожалуйста, поднимайся на борт. — Подставив переднюю лапу, он закинул Лоуренса себе на загривок. Капитан нисколько против этого не возражал. Его радовало все: звонкие щелчки карабинов, ощущение хорошо промасленной сбруи, мышцы Отчаянного, напрягшиеся под ней.

К северу от них внезапно взмыл красный с золотом Максимус. Роланд говорила верно — он стал еще громаднее. Будучи единственным медным регалом, расквартированным на Канале, он заслонял солнце, и все драконы рядом с ним казались не слишком большими. Отчаянный радостно взревел и устремился за ним, торопливо хлопая черными крыльями.

— Спокойнее, — сказал Лоуренс.

Отчаянный кивнул, но все-таки обогнал приятеля на подъеме.

— Максимус, Максимус, гляди! Я вернулся! — крикнул он, снижаясь и набирая нужную высоту уже вместе с регалом. — Я унес Лоуренса из Лондона, — конфиденциально добавил он — шепотом, как ему представлялось. — Его там хотели арестовать.

— Он что, убил кого-то? — осведомился Максимус басом без малейших признаков возмущения. — Хорошо, что ты снова здесь. Без тебя меня заставляли летать в середине, и все маневры пришлось разучивать заново.

— Да нет, никого он не убивал. Просто разговаривал со мной, а один толстый старикан сказал, что это запрещено. Почему — непонятно.

— Велите своему якобинцу заткнуться, — посоветовал капитан Беркли со спины Максимуса. Юные крыльманы Лоуренса слушали, навострив уши.

— Не отвлекайся, Отчаянный. — Лоуренс старался быть построже, хотя и полагал, что шила в мешке не утаишь. Слухи расходятся очень быстро, а их обоих могут призвать к ответу еще скорее. Пусть уж Отчаянный радуется, пока есть возможность.