Читать книгу "Я чувствую тебя - Ирэне Као"

Я смеюсь, пытаясь преодолеть неловкость, и поднимаюсь:

– Уже поздно. Мне лучше вернуться, а то наслушаюсь потом от Паолы.

– Да, пойдем!

Мартино не настаивает на большем и в спешке собирает свои вещи. На сегодня он и так слишком далеко зашел.

* * *

Когда я возвращаюсь домой ближе к вечеру, обнаруживаю, что Филиппо ждет меня там, разлегся с прикрытыми глазами на диване, голова покоится на подушке с черно-белой репродукцией Манхэттена. Он уже снял галстук и пиджак и бросил их на кресло, ворот рубашки расстегнут. Похоже, спит, но вдруг замечаю, как двигается босая ступня, слышу, как он напевает вполголоса «Виа кон ме» Паоло Конте[18]– одну из наших самых любимых песен. В ушах у Филиппо наушники, которые я раньше не заметила.

Смотрю на него пристально почти минуту. Красивое лицо освещено мягким светом, его созерцание вселяет в меня чувство покоя. Наверно, я и правда счастлива, впервые в жизни. Счастлива принадлежать ему, быть в этом месте, счастлива тем, что меня окружает. Как только я приближаюсь к дивану, Филиппо резко открывает глаза, потягивается с улыбкой и говорит:

– С днем рождения, Биби.

– Спасибо, Фил! Хотя ты уже поздравил меня утром… – отвечаю тихо, опуская сумку на ковер в горошек.

Филиппо вздыхает и разводит руки.

– Иди сюда, обними меня! – Он притягивает меня к себе, и я падаю на его горячее тело. Мой любимый нежно целует меня в губы, потом достает из-под подушки белый конверт с нарисованной на нем маргариткой.

– Это тебе, – шепчет с широкой белозубой улыбкой.

Открываю конверт и нахожу в нем купон на выходные в Тоскане.

– Ух ты, Фил, спасибо! Ну что, пойдем? – говорю, крепко обнимая его. Вот это сюрприз… Страстно целую его, представляя себе вечер, который мы проведем вместе, только мы вдвоем, поедая вкусности и занимаясь любовью.

Но сюрприз ко дню рождения на этом не закончен. Филиппо организовал в мою честь ужин с друзьями в одном из лучших ресторанов Рима.

– Тридцать – это тридцать, – подчеркивает эмоционально, – надо отпраздновать как следует… мне казалось, что это минимум, что я могу сделать.

– Осторожно… ты не слишком меня балуешь?

На самом деле я бы предпочла, чтобы мы провели вечер вдвоем, но вообще это тоже замечательная мысль, и я не собираюсь разрушать его планы. Обхватываю его голову руками и покрываю лицо мелкими поцелуями.

– Я счастлива, счастлива. Потому что у меня есть ты!

– Я тоже, Биби. – Он проводит пальцами по моим волосам. – И если уж быть честным до конца, то я счастлив, что ты перестала быть вегетарианкой. Раньше было сложно пригласить тебя куда-нибудь.

Улыбаюсь, вспоминая все странности, которые верному другу пришлось вытерпеть во время обедов и ужинов за долгие годы нашего знакомства. Это был мой пунктик. В вегетарианстве я была педантичной и занудной, как никто… Хорошо, что я изменилась!

– Ты единственная, кого я знаю, кто переменил свое мнение в этой сфере так резко, – продолжает Филиппо, когда мы встаем с дивана. – Я так и не понял, что такого с тобой произошло?

– Я и сама не поняла.

Отделываюсь улыбкой, но навязчивые и вездесущие мысли о Леонардо не осавляют меня. Если бы я не встретила его, наверное, сейчас по-прежнему была бы вегетарианкой. Была бы прежней Эленой. И мой мир остался бы черно-белым – без вкуса, без плоти, без запаха.

* * *

Перед тем как выйти, нахожу время, чтобы пообщаться с Гайей по скайпу. После шуток по поводу моего тридцатилетия (ей будет тридцать только через шесть месяцев, поэтому она может считать себя девчонкой), она рассказывает мне последние новости своих отношений с Беллотти – тем велосипедистом. Ее пикантные, красочные рассказы всегда придают мне чувство здоровой эйфории. Ведь мы с ней будто связаны: я счастлива, если она счастлива. Не хочу, чтобы она наделала глупостей ради типа, который не очень мне нравится и, возможно, совсем ее не заслуживает.

– Ну, так что, вы виделись или нет? – спрашиваю, умирая от любопытства.

– Да. Один раз, – отвечает подруга, накручивая на палец блондинистую прядь. Замечаю, что ногти у нее накрашены красным лаком, любимым цветом Беллотти (она всегда не устает это повторять).

– А где, можно спросить?

– Я приехала к нему в его квартиру в Монте-Карло, незадолго до начала велопробега. Мы занимались любовью всю ночь. И весь следующий день.

Зеленые глаза светятся искренней радостью.

– Эле, это было потрясающе!

Когда у Гайи на лице это особенное выражение, дальше расспрашивать бесполезно. Видимо, Самуэль Беллотти не только красавец, но еще и феномен в постели.

– И теперь?

– А теперь он недоступен, – вздыхает Гайя. – Утверждает, что мы не можем видеться во время Джиро д’Италия[19]. И запретил мне приезжать к нему. Говорит, что я могу отрицательно повлиять на его результаты в соревнованиях.

– Вот сволочь!

– Ну, его можно оправдать, это приказ менеджера команды! Так что до середины июня могу забыть о нем, – Гайя пожимает плечами. – Но ты знаешь, с той ночи мы созваниваемся намного чаще!

– Это хорошо.

Может быть, у Беллотти серьезные намерения, но я не очень в этом уверена. И спрашиваю Гайю:

– А о Брандолини ты иногда вспоминаешь? Можешь не отвечать, если не хочешь.

– Иногда. Кстати, я его встретила на Риальто[20]пару дней назад.

Она дотрагивается до лба, будто эта мысль ставит ее в сложное положение.

– Назад я не вернусь. Если бы я осталась с ним, я была бы лгуньей.

Киваю с пониманием.

– А с Филиппо как дела? – сразу же спрашивает Гайя, будто стараясь сменить тему разговора.

– Хорошо, – улыбаюсь, – настолько хорошо, что даже не верится.

Наверное, я так свечусь, что теперь и она улыбается.

– Я всегда говорила, что вы созданы друг для друга. Я вижу, что ты счастлива, Эле. Ты заслуживаешь этого, на самом деле.

Гайя единственный человек, который знает о Леонардо. И после нашего с ним разрыва только она была рядом. Я верю, что для нее настоящее облегчение – видеть меня за пределами туннеля боли и неуверенности, в котором я оказалась.

– Ну и когда ты приедешь навестить нас?