Читать книгу "Диагноз смерти - Амброз Бирс"

Люди в этих местах начали селиться недавно, поселки стояли далеко друг от друга. Охотой жили многие, и среди трофеев попадались головы и шкуры весьма крупных зверей. Во множестве бытовали еще истории, более или менее достоверные, о ночных встречах с хищниками на безлюдных дорогах; интерес к ним вспыхивал, потом угасал, и в конце концов они попросту забывались. Недавно к этим народным апокрифам добавилось – а в некоторых семьях даже стало родовым – предание о пантере, которая пугала людей, заглядывая по ночам в окна домов. Россказни эти, как это обычно бывает, кое-кого впечатлили, на них даже обратила внимание местная газета, но Брэдинг никогда не придавал им значения. Теперь же он отнесся к ним серьезно: сходство между ними и рассказом девушки, возможно, было не случайным. Ведь мог же рассказ о реальной встрече с пантерой дойти до девушки и обрести благоприятную почву в ее впечатлительной душе. А уж фантазия превратила его в трагическую историю, которую он только что слышал.

Брэдингу вспомнились некоторые обстоятельства жизни Айрин, кое-какие особенности ее характера, на которые он, как и всякий влюбленный, прежде не обращал внимания. Она жила вдвоем с отцом, в их доме, насколько он помнил, никого не принимали. Кроме того, девушка боялась темноты, и никто из знакомых не встречал ее ни поздним вечером, ни ночью. Конечно, для впечатлительной души довольно единой искры, чтобы она вспыхнула – вся без остатка – ярким пламенем. Он уже не сомневался, что она не совсем в себе, хотя это и причиняло ему боль, и почти уверился, что она спутала следствие своего умственного расстройства за причину, связав свою историю с местными легендами. Решившись проверить эту свою «версию», но не зная, с какой стороны к этому подступиться, он начал серьезно, хотя и без уверенности в голосе:

– Айрин, дорогая, скажите, умоляю вас… Ради Бога, не обижайтесь, просто скажите мне…

– Я вам все сказала, – перебила она с небывалой горячностью. – И объяснила, почему не могу за вас выйти. Чего же вы еще от меня хотите?

Она быстро поднялась и, не сказав ни слова на прощанье, не бросив даже взгляда, грациозно пошла меж деревьями к дому своего отца. Брэдинг тоже вскочил на ноги, чтобы удержать девушку, но не успел; ему осталось лишь стоять и провожать ее взглядом, пока силуэт не растаял во мраке. Вдруг он вздрогнул, словно в него выстрелили, на лице его отразилось изумление, потом тревога – в той стороне, где она скрылась, он уловил промельк сверкающих глаз! Брэдинг мешкал не более секунды, а потом бросился за девушкой, не разбирая пути и крича во весь голос:

– Айрин! Айрин, постойте! Там пантера! Пантера!

В выскочил на открытое пространство и успел еще увидеть, как в дверях дома мелькнула серая юбка. Никакой пантеры нигде не было.

IVАпелляция к Божьему соизволению

Адвокат Дженнер Брэдинг, жил на самой окраине города – сразу же за его домом начинался лес. Поскольку он был холостяком и не мог, в силу бытовавших тогда драконовских понятий о морали, нанять домашнюю прислугу, столоваться ему приходилось в местной гостинице, там же, где он держал контору. Свой же дом, пусть и не слишком дорогой, нужен был ему, так сказать, для веса в обществе: не пристало быть «бездомным» человеку, которого в газете назвали «выдающимся юристом современности». Впрочем, порой он сомневался, синонимичны ли понятия «дом» и «жилье». Осознав свою неустроенность, он, как и следовало полагать, попытался ее устранить. Другими словами, выстроив дом, Брэдинг попытался жениться, но из этого ничего не вышло: красивая, но эксцентричная дочка старого чудака Марлоу отказала ему. Все знали об этом наверняка, хотя больше от него, чем от нее. Обычно бывает наоборот.

Спальня Брэдинга располагалась в задней части дома, ее единственное окно смотрело на в лес. Однажды ночью его разбудил шум за окном, и он долго не мог понять, что это такое. Ощущая легкую нервную дрожь, он сел в постели и достал из-под подушки револьвер – не лишняя предосторожность для тех, кто завел привычку спать на первом этаже с открытым окном. В комнате царила кромешная тьма, но он знал, куда надо глядеть, и уставился туда, ожидая, что будет дальше. Вскоре он различил окно – чуть более светлый квадрат. Вдруг над его нижней кромкой загорелась злобным, жутким светом пара глаз! Сердце несколько раз ударило оглушительно, а потом словно замерло. Озноб пробежал по спине, по затылку; он почувствовал, как кровь отлила от лица. Гортань перехватило, он не смог бы теперь закричать даже ради спасения жизни. Впрочем, будучи человеком смелым, он и не стал бы кричать ради спасения жизни. Робкое тело дрожало, но дух был куда как крепок. Сверкающие глаза медленно поднимались в окне – казалось даже, что они приближаются, – и в уровень с ними поднималась рука Брэдинга с револьвером. Наконец он выстрелил!

Брэдинг, хоть и был ослеплен вспышкой и оглушен выстрелом, все же услышал – или ему показалось, что услышал, – дикий, истошный визг пантеры; так мог бы кричать раненый человек. Вскочив с постели, он поспешно оделся, схватил револьвер и выбежал из дому. Тут же к нему подбежали мужчины из соседних домов. Брэдинг кратко объяснил им, в чем дело, и они вместе обыскали окрестности его дома. Трава, мокрая от росы, под окном была заметно примята, а в кусты тянулся извилистый след, хорошо различимый в свете фонарей. Один из мужчин споткнулся и упал, успев выставить перед собой руки; когда же он поднялся и стал вытирать ладони, они показались ему липкими. Ему посветили, и обнаружилось, что они все в крови.

Встретиться без оружия с раненой пантерой никому не улыбалось, и все, кроме Брэдинга, подались назад. Он же, схватив фонарь, смело вошел в лес. Продравшись через густой кустарник, он оказался на небольшой поляне, где его отвага была вознаграждена: он нашел тело своей жертвы. Но то была не пантера. А кто это был, может сейчас рассказать исхлестанное непогодами надгробье на местном кладбище. Долгие годы о том же говорила согбенная фигура и изборожденное горестными морщинами лицо старого Марлоу, мир его душе. И душе его несчастной одержимой дочери. Мир и воздаяние!

Незнакомец

Он выступил из темноты в круг света нашего походного костерка и присел на камень.

– Вы здесь не первые, – сообщил он нам.

Никто ему не возразил – ведь он сам был веским тому доказательством: раз он был не из наших, значит, уже был где-то неподалеку, когда мы разбили свой лагерь. А где-то поблизости наверняка обретались и его спутники – не такие тут места, чтобы жить или путешествовать в одиночку. Нам самим в последнюю неделю попадались на глаза только гремучие змеи да рогатые жабы – вот и вся здешняя живность, если не считать нас самих и наших лошадей. В аризонской пустыне, чтобы выжить, нужен запас продовольствия, вьючные животные, оружие и прочее снаряжение, словом, то, что называется экипировкой. И, конечно, товарищи. Ясно было, что компания незнакомца подобралась из таких же авантюристов, как и мы сами. Слова незнакомца можно было воспринять и как вызов, так что наши подобрались, а кое-кто даже положил руку на кобуру. В те времена и в тех местах такой жест обозначал, что ваш визави терпелив, но готов ко всему. Но чужак словно не заметил этого; он заговорил голосом глубоким, но монотонным: