Читать книгу "Звездный патент - Дмитрий Градинар"

Компаньон по-прежнему молчал, видимо, потрясённый несоответствием между заложенной в него программой и реальным положением вещей. Вот теперь Шкипу, наверное, даже не хватало надоедливых, но безвредных нравоучений. Но самому вызывать Компаньона на беседу тоже не хотелось. Пусть думает, умный набор чипов и блоков, пусть искрит своими нановнутренностями. Учится жизни, учится понимать своего пилота. Пусть.

Без всякого лихачества Шкип вывел «Трайд» из роя и пошёл к визуальному ориентиру — прямо в сторону центра диска Лахо. Когда до светила оставалось несколько полётных единиц, Вселенная, космос, коричневый карлик — всё сжалось в единственный чёрный зрачок, принявший в ту же секунду корабль Шкипа.

Прилив! И на обзорном экране замелькал калейдоскоп метаморфирующих геометрических фигур. На двадцать одну минуту, — если быть точным, на 1272,2721 секунду, постоянную Пикшина, — звездолёт Шкипа перестал принадлежать Галактике, утратив свои координаты.

Исчезли время и пространство, излучения и гравитация. Исчезли, чтобы появиться вновь через двадцать одну минуту с хвостиком, но уже на другом краю системы Лахо, там, откуда звезда выглядит всего лишь ярким шариком с сантиметровым радиусом.

Шкип вновь активировал плеер, выбрав трек любимой команды — «Энерга». Что бы там ни произошло с третьей группой, сейчас он это узнает. И лишит Рейни на месяц всяческих поблажек, если дело действительно в барахлящей аппаратуре связи.

Решив так, Шкип полностью успокоился, сосредоточившись на игре калейдоскопа в Приливе. Это несложно, ведь здесь возможно встретить всё, что угодно: окружности, при слиянии образующие почему-то квадрат, три параллельные линии, вдруг сходящиеся сторонами треугольника, а после цилиндр — с квадратным сечением. Парадоксальная нелинейность. То-чего-не-может-быть.

Шкип, как и многие пилоты, одновременно любил и ненавидел переходы через Прилив. Любил — за странное умиротворение, что обрушивается вдруг со всех сторон, за ощущение себя щепкой, плывущей в причудливой спокойной реке. Ненавидел — из-за коротких моментов внутреннего бунта, когда сознание начинало протестовать по поводу картинок, живущих лишь во снах и в Приливах, когда одновременно хочется и плотно зажмурить глаза и держать их открытыми, пытаясь найти смысл всем метаморфозам. Ведь в Приливе всегда так — устойчивое ощущение, будто вот-вот картинка станет чёткой и откроется невероятное таинство мироздания. Но это только ощущение, только обман, иллюзия. Визуально-графическое отображение сложных волновых процессов, происходящих в искривленном пространстве, — как это называется на языке научников. Калейдоскоп. Бешеная пляска. Временная смерть. Кривые зеркала. Зазеркалье. Туннель вечности… Как только попавшие в Прилив его не называли…

Коротко тинькнул индикатор перезагрузки навигационных систем, тёмный космос с единственнояркой точкой Лахо проступил на обзорном экране — будто ушла пелена, и «Трайд» вышел из Прилива в квадрате пять-тридцать. В Восьмом Гроте.

Дальше надеяться на визуальное ориентирование не было смысла, ведь хаотичную игру фигур в клубящемся тумане Прилива сменила чернильная темень. Шкип запустил грависканер и общие системы локирования, уверенно втискивая «Трайд» в слоёный пирог местного астероидного поля.

— Рейни, сволочь ты порядочная! Куда ты подевался? — запросил Шкип на открытой волне.

Но ему никто не ответил.

Глава 2 РУКОПАШНЫЙ ДЕНЬ ЮБИЛЕЙ КАК ПРИКРЫТИЕ

Тост — это не только короткая речь с предложением за кого-то или за что-то выпить за праздничным столом. Не только поджаренный или подсушенный ломтик хлеба. Это и кое-что другое…

Такого грандиозного события, что должно было случиться завтра, экипаж и рабочая команда тяжёлой орбитальной станции терраформирования «Аллеган» не мог припомнить с момента закладки станции на юпитерианской верфи. Кстати, завтра должно было хватить любых тостов, и тех, что на тарелке, и тех, что — вслух. Решение было объявлено во время завтрака, как раз перед отправлением рабочей смены на поверхность Меггидо.

Сумрачный мир, лежащий в тридцати восьми тысячах километров под палубами станции, в этот день не казался уже унылым нагромождением горных цепей, которые через два-три поколения колонистов должны обратиться совершенно другим ландшафтом.

Стандартная технология терраформирования, то есть максимальной подгонки выбранного объекта под привычные земные условия, состоит из нескольких стадий.

После проведения георазведки, когда становится ясно — пригодна ли для преобразования планета, на орбиту выводится ТОСТ — с численностью рабочего персонала до пяти тысяч человек и собственным парком горных машин и специального оборудования. Первой задачей, первой стадией является расчистка площадки под посадочный причал, то есть создание практически идеально ровной поверхности площадью от пятисот до тысячи квадратных километров, в зависимости от сложности изначального ландшафта и прочих планетарных условий. Затем на причальной площадке выстраиваются грузовые терминалы и жилые блоки, а ТОСТ, к тому времени уже освобождённый от оборудования, которое доставлено на поверхность, превращается во внешний причал. В итоге получается уменьшенная копия действующего на Земле Лунного Причала. Теперь Орбитальная станция может принимать корабли с грузом и колонистами, которые отправляются с орбиты на поверхность. Такая пара — внешний причал — посадочная площадка, — остаётся стабильной неопределённо долгое время, пока на поверхности планеты полным ходом продолжается терраформирование. Это уже вторая стадия.

Затем идут третья и четвёртая — запуск гидроцикла и воссоздание почвы, с одновременным изменением качеств атмосферы. Постепенно количество колонистов увеличивается, возводится сначала первый город-купол, затем второй… Как будто из тонкого робкого ростка пробиваются листья. Но первыми спорами цивилизации, теми зёрнами, из которых должны взойти ростки, являются именно орбитальные станции терраформирования. ТОСТы проекта «Аппалачи» — для планет с гористым ландшафтом, проекта «Прерия» — для преобразования равнинных планет. Также юпитерианские верфи Солнечной создают станции проекта «Аква», ну, понятно, для преобразования какого мира, и отдельно — некоторые специальные станции для особых условий.

Орбитальная станция «Аллеган» проекта «Аппалачи» находилась на орбите Меггидо уже восемь лет, и её персонал практически закончил подготовку причальной площадки на поверхности. Но неожиданный праздник было решено устроить вовсе не по этому поводу. Всё-таки оставался ещё год-полтора до окончательного завершения первой стадии, и грузовые терминалы, а также энергетическая установка для запуска лифтов сообщения с орбитой пока ещё не были возведены. Только несколько больших ангаров для техники и две вспомогательные энергостанции. Да и постоянный жилой модуль на Меггидо пока что принимал лишь треть персонала «Аллегана», остальным приходилось находиться на орбите в ожидании смены.

Тем не менее, повод для празднования нашёлся. Смешной повод. Ради которого никогда ещё не сводили ни одну станцию терраформирования с орбиты и не сажали её на поверхность. Персонал, пребывающий на Меггидо, спешно эвакуировал горнопроходческую технику, освобождая место для посадки «Аллегана» рядом с причальной площадью. Всё-таки это не шутка — прибытие на поверхность огромной махины «Аллегана»!