Читать книгу "Волчья сыть - Сергей Шхиян"

— Вы хозяйка? — ласково, чтобы окончательно не запугать, спросили.

— Вдова-с, по сапожному делу, — невнятно отрекомендовалась она, — чего изволите?

— Мне нужен доктор Винер.

— Нету-с, — ответила хозяйка, — с полнолунья как пропал.

— Войти можно? — спросил я, без приглашения протискиваясь во двор.

— Как забалагожелаете, — ответила она, отступая перед моим напором. — Только их нету-с. Как с полнолуния пропали, так и нету-с. Я уж себе все глаза выплакала, пропал наш голубчик! — сообщила она и потерла для порядка глаза.

— Можно посмотреть комнаты, в которых он жил? — спросил я.

Женщина растерялась, не зная как поступить.

— Как можно-с, как бы чего не вышло…

— Я сейчас от уездного начальника, — веско сказал я. — Мне только нужно их осмотреть.

— Поглядеть, конечно, можно, за погляд денег не берут…

— Почему ж не берут? Я и заплатить могу.

Я вынул из кармана казакина серебряный рубль и подал хозяйке. Вид денег тут же разогнал ее сонливость, женщина разом приободрилась, как будто распушила хвост. В глазах мелькнули блеск и кокетство.

— Пожалуйте, гости дорогие, хорошему человеку мы всегда рады!

После взятки знакомство пошло быстрее. Вдова по сапожному делу отвела меня в комнату, в которой жил Винер.

Там ничего интересного не оказалось, обычная спальня аккуратного немца. Личных вещей в ней практически не было. Я собрался поблагодарить хозяйку и отправиться восвояси, как она предложила пойти в комнату, в которой Артур Иванович, как она называла доктора, делал ерфарунк.

— Что он делал? — не понял я странное слово.

— Ерфарунк, — повторила хозяйка. — Это, значит, Артур Иванович там всякие ерфарунки варил.

— Die Erfahrung? — уточнил я. — Опыты?

— Это нам по вдовству неведомо, только оченно там воняет.

— Показывайте.

— Почто хорошему человеку не показать, как Артур Иванович за постой задолжал…

Я без звука выудил из кармана еще рубль, что привело добрую женщину в полный восторг.

— Они в мастерской Иван Ивановича, мужа-покойника, святой жизни был человек, таких уж и не встретишь, чистое золото, а не человек, — сообщила вдова истово крестясь, — свои ерфарунки варили.

Мы вышли из дома и отправились в мастерскую. Ничего особенного увидеть там я не надеялся, скорее всего, некое подобие аптеки. Однако раз уж пришел, захотел поглядеть, какие опыты мог ставить такой неуч и халтурщик, как Винер.

Помещение мастерской внешне походило на обыкновенный сарай, только с окнами. Вдова отставила кол, которым были приперты двери, и пропустила меня вперед.

— Я, ваше благородие, снаружи подожду. У меня от тамошнего запаха в грудях смущение.

Я прошел через полутемные сени в основное помещение. В нос ударила тошнотворная вонь гнилого мяса, тухлых яиц и еще какой-то непонятной дряни. Задержав дыхание, я огляделся.

Это было круто! Настоящая средневековая лаборатория алхимика! Посередине комнаты стоял большой стол с колбами, ретортами, ступками. Вдоль стен тянулись стеллажи с разнокалиберными банками и флаконами.

Я подошел ближе. Какой только пакости не насобирал Винер: сушеных лягушек, тараканов, костей, черепашьих панцирей, неподдающихся идентификации останков животных. На почетном месте лежала толстая книга, а рядом с ней неизменный в таких случаях человеческий череп с желтыми зубами.

На осмотр всей этой мерзости ушло меньше минуты. Когда же я почувствовал, что задыхаюсь, по наитию схватил какую-то книгу и выскочил на свежий воздух.

— Посмотрел, батюшка, где, прости господи, Артур Иванович ефрунки варил? — поинтересовалась вдова.

— Посмотрел, там действительно дышать нечем.

— Вот и я о том. Артур Иванович человек почтенный, тихий, аккуратный, только почто такую вонь разводит?

— Я возьму его книгу, — сказал я хозяйке.

— Как же можно батюшка! Она, поди, денег стоит. Набавь хоть гривенничек.

Книга мне была без особой надобности, взял я ее из праздного любопытства — полистать и вернуть. Но жадность горькой вдовы так умилила, что я без звука выдал ей гривенник и распрощался.

Дома Аля уже не находила себе места. Из-за большого расстояния между нами она не могла понять, что я делаю, но что общаюсь с женщиной, уловила. Впрочем, тут же успокоилась.

— Это книга? — спросила она, увидев у меня винеровский фолиант.

— Книга, — подтвердил я.

— Библия?

— Вряд ли.

— Ты что, сам не знаешь? — поразилась она.

— Еще не смотрел, да и вряд ли смогу ее читать, она написана по-немецки, да еще готическим шрифтом.

— Каким шри… — не поняла она.

— Красивыми буквами, — объяснил я. — Так писали в старинных книгах, особенно в Германии.

— А эта книга старинная?

— Сейчас посмотрим, — ответил я, раскрывая фолиант. — Вот черт, здесь латинские цифры.

— Какие цифры? — не поняла Аля.

— В старину в Европе цифры писали латинским буквами, — пояснил я, понимая, что для девушки это чистая тарабарщина. — Позже, с пятнадцатого века начали писать арабскими.

— Понятно, — протянула Аля. — И что здесь написано?

— Матерь божья! — поразился я. — Если не ошибаюсь, эту книгу издали в 1511 году!

— Откуда ты узнал?

— Видишь, здесь написано М — это тысяча, D — пятьсот, а вот эти буквы X и I, обозначают десять и единицу. Получается, тысяча пятьсот десять и один год!

— Надо же, — порадовалась за меня Аля. — Ну и что?

Я обнял ее и расцеловал.

— Ничего, просто этой книге почти триста лет. Возможно, ее издавал сам Гуттенберг!

— Да? — опять вежливо удивилась Аля. — А кто это такой, и что он с ней делал?

— Алечка, не обижайся, но сразу я тебе этого объяснить не могу.

— Я что, дурочка? — обиделась девушка.

— При чем здесь дурочка! В старину книги писали от руки, а это очень долго. Потом один человек по фамилии Гуттенберг, придумал другой, более быстрый способ, он называется книгопечатанье. Я точно не помню когда он жил, кажется, в середине пятнадцатого века. Возможно, это одна из его книг, если он дожил до 1511 года, или кого-нибудь из его учеников. Таких книг очень мало, и стоят они очень дорого.

— А о чем в ней написано?

— Я немецкий язык знаю плохо, а тут еще трудные буквы, готические, я тебе уже о них говорил.

С готическим алфавитом у меня были проблемы еще в школе, однако заголовок я разобрал. Благо он оказался коротким: «Die Schwarze Magie».