Читать книгу ""Черный археолог" из будущего. Дикое поле - Анатолий Спесивцев"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда говорят, что степь ровная, как стол, знайте: врут самым бесстыдным образом! Если тебя, беспомощного, волокут по ней на аркане, очень быстро узнаешь, что на поверхности множество холмиков, покрытых жесткой, режущей кожу травой, засохших до твердости обожженной глины комочков почвы, неведомо откуда взявшихся в степи камешков… и никакой возможности (конечно, если ты не супер-пупер-мен голливудской выпечки) выбраться из этого ужаса самому.
Видимо, степняки соскучились по развлечениям и появление новой игрушки решили обыграть на все сто процентов. Посему они первым делом не сумку бросились ревизовать, а занялись игрой с новым пленником. Впрочем, потом сумка была обнаружена притороченной к примитивному седлу одной из лошадок. Один степняк волок его на аркане, а остальные двое скакали рядом. Все трое весело перекрикивались явно на тюркском (татарском?) языке, громко ржали и временами залихватски посвистывали. Уже много позже Аркадий понял, что тягали его мастерски, осторожно, с минимальными шансами на серьезную травму у пленника.
Затем они решили сменить игру. Лошади остановились, и его попросили встать на ноги. Не словами, а меткими, очень болезненными, но также не наносящими серьезных травм, ударами нагаек. Он сильно пожалел, что снял полушубок, но сделанного назад не вернешь. (Или, учитывая фантастичность ситуации?…)
Вы пробовали встать с привязанными к телу руками с земли? Не такое уж это легкое дело. Особенно если вас сдергивают обратно на землю под совершенно жеребячий хохот, как только у вас что-то начинает получаться. Один Бог знает, сколько продолжалось это развлечение, но и оно степнякам наскучило. Аркадия подняли на ноги, набросив на него еще один аркан. Если первый сжимал его в районе талии, то второй захватил тело и руки выше локтей, на груди. Третий кочевник продолжал подбадривать попаданца нагайкой.
Следующим пунктом развлечения стало испытание Аркадия на разрыв. Один скот на лошади тащил его влево, другой – вправо. Вообще-то так вполне можно разорвать человека пополам. Не двумя мини-лошадками, но и они удавить человека могут без труда. Сволочи, сидевшие на лошадках, об этом прекрасно знали и действовали осторожно. Живой пленник стоил денег, которых у нищих пастухов не было.
Махавший нагайкой, видимо, решив, что на его долю развлечений достается меньше, чем надо, что-то своим друзьям скомандовал. Они опять дружно загоготали и прекратили тащить его в разные стороны, ограничиваясь теперь удержанием пленника в стоячем, но беспомощном состоянии. И тогда Аркадий очнулся. От того, что третий, соскочив с лошади, начал щупать его зад. Даже в бессознательном состоянии он сразу сообразил, что ему уготовано. Только изменить что-либо теперь ему было затруднительно.
Мысли забегали, как пришпоренные, ища выход из унизительнейшего положения. Но всадники твердо держали арканы, начисто блокируя даже тень шанса на освобождение. Половой разбойник тем временем вышел из-за спины и, откровенно издевательски скаля зубы, что-то произнес. Ростом он был Аркадию (зазор между землей и темечком ровно 191 см) по подбородок, широкоплеч, гнилозуб, немыт и жутко вонюч. Поиграв с пленником в гляделки, татарин полапал красивый, усеянный бляшками ремень, поцокал довольно, но расстегнуть сразу не смог. Озадаченно сделал шаг назад, рассматривая его. Чем Аркадий и воспользовался. Дикари, вероятно, не имели представления о возможности нанесения убойного удара ногой. Аркадий вложил в удар все сохранившиеся силы, злость и отчаяние, попав носком кроссовки в самое уязвимое для мужчины место.
Тот даже закричать не смог, молча склонился, теряя сознание от боли, инстинктивно схватившись руками за место ушиба. Аркадий от души добавил носком другой ноги в удачно подставленную челюсть. Послышавшийся хруст прозвучал для него приятной музыкой.
«Этот ублюдок уже не только желать кого-нибудь не сможет, вряд ли вообще встанет. Хрустнула вроде бы шея, а не челюсть. По крайней мере, хочется так думать. Приятно, что с собой на тот свет хоть одного смог захватить. Жаль, не очухался раньше».
Пистолет он выронил еще на том курганчике, а двое других дикарей его к себе вплотную не подпустят, никаких шансов победить или убежать у него нет. Иллюзий о возможности одолеть врагов он не питал. Поэтому неожиданное ослабление натяжения слева и, тут же, справа стало для него приятнейшей неожиданностью. Негодяй справа опрокинулся спиной на круп собственной лошади с торчащей из груди стрелой, оперенной серыми перьями. Другой из седла выпал и еще дергался, стуча по земле ногами. Аркадию приходилось видеть агонию, и это была она, родимая. Удивительно, но лошадь от умирающего хозяина не драпанула. Нетрудно было догадаться, что и его сразил не инфаркт миокарда. Аркадий покрутил головой, ища спасителя.
«Стрелы сами по себе не летают, их человеческая рука выпустить должна. Или там эльфийская, если в мир фэнтези попал».
Искать долго не пришлось. Возникнув будто из пустоты, из воздуха (лежа же из лука стрелять нельзя! Или все-таки можно?), к нему подходил здоровенный казарлюга. В вышиванке, выглядывавшей из-под какого-то грязно-зеленого жупана, стиранных явно не в этом году не менее грязных шароварах, сапогах, не обнаруживавших знакомства с сапожной щеткой, с оселедцем и длинными, свисающими до груди усами. В руке он держал небольшой лук, хотя из-за пояса торчала рукоять пистолета. Старинного, естественно. Еще два пистолета виднелись у казака на бедрах, в кобурах непривычного вида. Разница с картинными запорожцами была не только в чистоте одежды, но и в степени бритости как лица, так и головы. Их покрывала модная в XXI щетина. Судя по ее пегости, казак был уже далеко не мальчик. Рассмотреть количество морщин на дубленой коричневой коже при слепящем глаза солнце было невозможно. Не говоря о бессмысленности такого дела – рассматривания морщин у мужика. По степени сомнительности внешнего вида сгинувшие татары выглядели, по сравнению с их убийцей, сущими младенцами.
Все тот же полдень, 23 марта 1637 года от Р.Х.
Плохое настроение не покидало Ивана с самого начала этого дурацкого предприятия. Шли на святое дело, кстати, и наверняка прибыльное. И таились, будто занимались чем-то срамным. Объявили, что поход в Персию, на помощь шаху против султана. Нет, ничего против набегов за добычей к врагам православной веры он не имел. Чем, спрашивается, иначе казаку жить? На паперти подаяние просить? Так если не калека, подавать плохо будут. И к персидскому шаху относился без предубеждения. Он поганой веры, конечно… но раз враг турок, значит, иметь с ним дела можно. Платит шах щедро, пограбить там опять-таки есть кого. В другое время, считал Иван – Cам Господь не против был бы похода на такое дело. Но сейчас, когда волнуется все Поднепровье, закипает Волынь, беспокоятся русские земли в Литве, готовы встать на бой с клятыми ляхами и казаки, и гречкосеи, отвлекать от святого дела освобождения Руси немалую силу было неразумно. А то и преступно. Даже для реальной цели похода, о которой в отряде не знал почти никто. Включая наказного гетмана, руководившего войском.
Иван невольно стиснул зубы, вспомнив, кто сумел пробиться в наказные гетманы. У них с чертовым вылупком Пилипом Матьяшем была старая и сильная вражда. И его внезапная активность по организации похода в Персию поневоле настораживала.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «"Черный археолог" из будущего. Дикое поле - Анатолий Спесивцев», после закрытия браузера.