Читать книгу "Только ты и я - Джил Мансел"

— А теперь она еще и капризная.

— Ты тоже. Честное слово. — Луиза покачала головой.

Они поднялись наверх, и Макс показал Тилли комнату, которая была отделана в бледно-золотых тонах с вкраплениями серебряного и белого. От вида из высокого подъемного окна захватывало дух, даже несмотря на то что холмы в отдалении в настоящий момент были затянуты серой дымкой. Роскошные шторы были изящно поддернуты. Что же до кровати…

— Ну? — осведомился Макс.

У Тилли пересохло во рту. Правильно ли соглашаться на работу только потому, что влюбилась в кровать?

Только это была не просто кровать. Ее украшал балдахин на четырех столбиках с пологом из дамасского шелка цвета серебра и слоновой кости. Матрас был таким высоким, что на него пришлось бы запрыгивать. Подушки, уложенные горкой, идеально дополняли интерьер.

Это был настоящий Голливуд, кровать ее мечты, и ей захотелось валяться на ней, как щенку.

— Ей не нравится, — заключил Макс.

Тилли помотала головой.

— Мне просто не верится, что вы приложили столько усилий ради того, кто будет работать у вас.

— Я очень щедрый наниматель, — скромно заявил Макс.

— Пап, ты врешь. — Луиза закатила глаза, а потом перевела взгляд на Тилли. — Не обольщайтесь. Эта комната была такой еще до того, как он задумал дать объявление. Это лучшая из наших свободных комнат.

— А. И все равно потрясающе.

Макс сказал:

— Я мог бы предложить какую-нибудь другую.

— Только это означало бы, что их пришлось бы переделывать, а его, в сущности, нельзя тревожить. И все же комната симпатичная, правда? — Луиза пристально посмотрела на Тилли. — Итак, каков вердикт?

— Я хочу эту работу, — ответила Тилли. — Хотя, думаю, мне надо сначала поговорить с Эрин, проверить ваши рекомендации. А вдруг вы что-то вроде семейки Адамс.

— О, мы именно такие, — кивнул Макс. — Может, и нам стоит позвонить Эрин и все выяснить о вас?

— Она будет говорить только хорошее — скажет, что я само очарование. А если не скажет, — добавила Тилли, — я ей устрою «крапивку», она это знает.

За сандвичами с беконом и яйцами и за чаем они продолжали знакомиться.

— Предлагаю перейти на ты. Итак, как часто ты будешь воровать туалетную бумагу? — спросил Макс, давая Бетти, сидевшей под столом, кусочек бекона.

— Согласна. Не чаще двух раз в неделю, обещаю.

— Ты бодра и жизнерадостна, когда просыпаешься утром?

— Стараюсь.

— Боже, нет, я не выношу людей, которые бодры и жизнерадостны по утрам.

— Он ворчливый старик, — безапелляционно заявила Луиза. — Правда, пап?

Тилли с наигранной строгостью подняла указательный палец.

— Если меня возьмут на работу, все будет как в «Звуках музыки».

— Только без поющих монашек, — сказал Макс.

— И с меньшим количеством детей, — добавила Луиза.

— Я не буду заставлять тебя носить платья из штор, — пообещала Тилли.

— И все не закончится тем, что ты выйдешь за капитана фон Траппа.

Довольно прямо.

Эх, ладно. Конечно, она не хочет за него замуж, но все же. Тилли догадалась, что таким образом Макс дает ей понять, что она не в его вкусе. Господи, неужели он подумал, что она флиртует с ним? Ведь на самом деле она не флиртовала.

Пора поговорить о деньгах.

Тилли перехватила взгляд, которым обменялись Луиза и Макс.

— Ой, пап, не говори ей, — заныла Луиза. — Неужели нельзя подождать, пока она не переедет?

— О чем не говорить? — Тилли выпрямилась, ее сердце тревожно сжалось. Все складывалось так удачно.

— Я должен, — ровным голосом произнес Макс. — Иначе будет нечестно.

Господи, неужели они вампиры?

— Пожалуйста, пап, не надо, — продолжала умолять Луиза.

— Так о чем говорить?

Зазвонил телефон в холле. Макс посмотрел на Луизу и дернул головой в сторону двери:

— Лу, ты можешь взять трубку?

Мгновение девочка пристально смотрела на него, стиснув зубы, затем с грохотом отодвинула стул и выбежала из кухни.

— Это как-то связано с твоей женой? — В школе Тилли играла в спектакле по «Джейн Эйр». Неужели мама Луизы сумасшедшая? А все рассказы о ее отъезде в Америку — ложь? И она сейчас лежит связанная на чердаке?

— В каком-то смысле. — Макс кивнул и прислушался к голосу Луизы, говорившей по телефону. — Причина, по которой мы с Кей развелись, заключается в том, что я гей.

Круто, вот этого она не ожидала. Тилли отложила сандвич. Он говорит серьезно или опять шутит?

— В самом деле?

— В самом деле. — Секунду Макс внимательно вглядывался в ее лицо. — Давай я все объясню, пока не пришла Лу. В двадцать лет мне было проще быть гетеросексуалом. Я познакомился с Кей, она была потрясающа. Потом она забеременела. Мы ничего не планировали, но это тоже было здорово. — Он криво улыбнулся. — Моя мама была в восторге. Как бы то ни было, мы поженились, и родилась Лу, и я сказал себе, что ради них должен вести правильной образ жизни. В общем, это продолжалось почти десять лет. И я ни разу не обманул Кей. Но в конечном итоге я не выдержал. Мы разошлись. Бедняжка Кей, она ни в чем не виновата. А Лу великолепно справилась с ситуацией. Она молодчина.

— Это заметно, — проговорила Тилли.

— Однако ей все это далось не так просто. В настоящий момент у меня нет партнера, что значительно облегчает жизнь. Я не из тех, кто каждую неделю приводит в дом разных мужчин. — Макс помолчал, потом продолжил: — Не забывай: это не Лондон, это Роксборо. Прежде чем поместить объявление в газете, я поговорил с женщиной, которая владеет агентством по найму, и она сказала, что я не должен упоминать о своей ориентации. Что это наверняка оттолкнет потенциальных кандидаток, особенно если учесть, что половина из них наверняка будут рассчитывать на какие-то отношения с одиноким отцом. — Он слабо улыбнулся и сухо добавил: — И вдруг ты ляпнула про «Звуки музыки».

— Я ничего не имела в виду, — заверила его Тилли.

— Что ж, хорошо. Но, по словам той женщины, некоторым может не понравиться жить в одном доме с геем. — Макс пожал плечами. — Я только повторяю то, что она мне сказала. Что кому-то это может показаться… отвратительным.

Шорох сзади заставил Тилли обернуться. В дверях стояла Луиза.

— Ну? — Луиза выглядела встревоженной.

Тилли отнеслась к последним словам Макса скептически.

— А этой женщине, у которой агентство, ей, случайно, не сто семьдесят лет?

Тилли заметила, как Луиза облегченно расправила узенькие плечики.