Читать книгу "Шкатулка Люцифера - Наталья Александрова"

Но в эту самую секунду за его спиной раздались быстрые неровные шаги. Дмитрий Алексеевич обернулся и успел заметить стремительно приближающуюся фигуру в темном плаще с поднятым капюшоном. Лица ее не было видно, но таинственная фигура казалась сошедшей с мрачной средневековой картины.

Старыгин отшатнулся, вскинул руки, защищаясь…

Но было уже поздно: на его голову обрушился тяжелый удар, как будто стены собора рухнули на него всей своей тяжестью, и он упал на каменные плиты, погрузившись в бездонный мрак.

– Хозяин! Хозяин!

Мастер Бернт неохотно оторвался от работы, повернулся к двери. В дверях мастерской стояла Мицци, его новая служанка, тринадцатилетняя девчонка из Тюрингии. Она приехала в Любек с родителями, богатыми крестьянами, бежавшими из родных мест от Болезни. Но Болезнь нагнала их здесь, в богатом торговом городе. Родители умерли на постоялом дворе, Мицци чудом уцелела, но хозяин постоялого двора прогнал ее прочь, боясь Болезни, боясь рассердить других постояльцев, да заодно боясь упустить свою выгоду – ведь он имел полное право завладеть имуществом умерших постояльцев.

Мицци оказалась на улице, она просила приюта и подаяния – но никто ее не хотел слышать: все сердца, двери всех домов были закрыты из страха перед Болезнью.

Совершенно случайно мастер Бернт наткнулся на умирающую с голоду девчонку и подобрал ее.

Жена, Анна-Луиза, накричала на него.

Но у них как раз накануне умерла прежняя прислуга, Ханна, и ей нужно было найти замену.

Немного остыв, жена согласилась взять в дом девчонку.

Мицци оказалась толковой и работящей, она не даром ела хозяйский хлеб, все время была чем-то занята – если не помогала кухарке, то прибиралась в доме, стирала или хотя бы вытирала пыль.

Одно в ней не нравилось мастеру Бернту – Мицци была тихой и незаметной, как домовая мышь, у нее был виноватый и забитый вид, как будто она сделала что-то дурное.

Может быть, девчонка чувствовала себя виноватой в том, что Болезнь пощадила ее, забрав жизни всех ее родных…

– Хозяин! – повторила служанка, робко прижимаясь к дверному косяку. – Хозяин, дозвольте сказать…

– Что тебе? – недовольно осведомился мастер Бернт, откладывая кисть. – Что тебе нужно? Сколько раз я говорил тебе – не мешай мне работать! Вот бестолковая девчонка!

– Хозяин, там пришел какой-то человек, он говорит, что у него до вас важное дело…

– Что еще за человек? – поморщился мастер. – Небось посыльный от мясника пришел за деньгами… Позови госпожу Анну-Луизу!

– Простите, хозяин, это не посыльный от мясника. Это слуга из богатого дома, и он непременно хочет видеть вас!

– Ну что с вами поделаешь… – Мастер Бернт вытер руки куском чистого полотна и пошел вслед за прислугой.

В полутемной прихожей его поджидал шустрый малый в потертой красно-синей ливрее и в щегольских башмаках, явно доставшихся ему от хозяина. У посыльного были бегающие вороватые глаза и большие оттопыренные уши.

– Мое почтение, мастер Бернт! – проговорил посыльный, угодливо согнувшись. – Значит, хозяин мой велел тебе кланяться и очень просил пожаловать. Дело у него есть до твоей милости. Хорошее дело, богоугодное и денежное.

– Что ты болтаешь, дурак? – беззлобно проговорил мастер. – Я даже не знаю, кто твой хозяин.

– Как, мастер Бернт? – Посыльный изобразил почтительное изумление. – Как, неужто ты и впрямь не знаешь моего хозяина? Все знают моего хозяина, почтенного господина Вайсгартена!

– Ах, так вот ты чей человек! – И правда, ливреи красно-синего цвета носили люди Михаэля Вайсгартена, богатого и уважаемого купца, советника любекского магистрата.

– Точно, почтенный мастер! – закивал слуга. – Мы люди господина Михаэля…

– И чего же хочет от меня твой хозяин?

– Господин Вайсгартен просит твою милость пожаловать для важного разговора. Мне велено проводить тебя до его дома и ни в коем разе не принимать отказа.

– Должно быть, твой господин пошутил или ты неправильно его понял! – проворчал мастер. – Кто сейчас разгуливает по улицам? Только Черные Доктора да труповозы со своими дрогами!

– Прости меня, почтенный мастер! – Посыльный склонился еще ниже, но наглыми глазами поглядывал по сторонам. – Мой господин велел сказать, что ты не пожалеешь, если придешь к нему. Мой хозяин щедро отблагодарит тебя… очень щедро!..

В прежние времена Михаэль Вайсгартен славился своей скупостью, благодаря которой и сколотил большое состояние. Но теперь, когда в городе свирепствовала Болезнь, многие люди переменились. Страх Божий сделал их щедрыми и набожными.

– Пойти бы тебе с ним, господин Бернт! – раздался за спиной мастера тихий рассудительный голос.

Мастер обернулся и увидел жену.

Анна-Луиза стояла в углу, сложив руки на приподнявшемся животе. Не иначе, она опять беременна.

– Что ты такое говоришь? – недовольно проговорил мастер. – Сама знаешь – в городе Болезнь…

– Все говорят, что Болезнь пошла на убыль, – возразила Анна-Луиза. – А деньги нам очень нужны. Мы слишком много потратили за прошлый месяц, и скоро нам нечем будет расплачиваться с мясником и зеленщиком.

– Это ты виновата! – привычно рассердился мастер. – Ты накупила дорогих материй у того ломбардского торговца, а цены у него совершенно несуразные…

– Ты забыл, господин Бернт, что я – дочь знатных родителей и не могу одеваться как кухарка! Мой отец дал за мною двадцать тысяч талеров, и ты все это уже потратил…

– Ты тоже приложила к этому руку! – огрызнулся мастер, но понял уже, что идти придется.

– Так или иначе, ты все равно каждый вечер таскаешься в гости к своему приятелю Клаусу Мюллеру! – Анна-Луиза, оставив за собой последнее слово, покинула прихожую. Однако, прежде чем уйти, сунула в руку мужа синий флакон со святой водой, которую принес намедни причетник из приходской церкви Святого Маврикия.

Мастер Бернт накинул подбитый мехом плащ, всунул ноги в уличные башмаки и вслед за посыльным вышел на улицу.

Хотя, как говорили, Болезнь уже пошла на спад, улицы оставались безлюдны. Те, кого пощадила страшная гостья, сидели по домам, боясь высунуть нос. Мастер Бернт торопливо шагал за своим провожатым, опасливо оглядываясь по сторонам.

Они миновали церковь Святого Якова, свернули к ратуше.

Позади раздался грохот колес.

Мастер посторонился. Мимо них проехала телега труповоза, запряженная парой тощих лошадей. Сам труповоз сидел на облучке, завернув голову полой домотканого кафтана. Рядом плелся его подручный, старик с бельмом на левом глазу. Страшное содержимое телеги было накрыто рогожей, чтобы не пугать редких прохожих, но мастер Бернт заметил свисающую с края телеги босую посиневшую ногу.