Читать книгу "Труба Иерихона - Юрий Никитин"

Если они общепринятые, то понятно, что это за ценности! Уменя с нашим дядей Васей-дворником и американцем есть только одно общее: но этокасается не искусства, юриспруденции или нравственных законов, а всего лишьанатомического отличия мужчин от женщин. Но у меня оно имеет меньше прав, чем удяди Васи или американца.

Тупое и трусливое большинство, именуемое русскойинтеллигенцией, пугливо живет в этих рамках «общемировых». Для них шаг вправоили шаг влево попытка к бегству из интеллигенции, после чего сразу следуетвыстрел.

Пусть стреляют, сволочи! Уже и так мы живем под обстрелом,но меня не загнать в колонну, которую конвоируют «общемировые ценности». Вчерабыло ценно одно, сегодня другое, а завтра будет цениться третье. И все«общемировое»! Эти общемировые мне... нам навязывает не бог, а всего лишьтупенькие юсовцы, сумевшие быстренько построить свою империю желудка, покадругие возводили воздушные замки для Счастья Всего Человечества.

Внезапно меня прижало к твердому. Мысли вспорхнули, какиспуганные воробьи. Ага, я уже сижу в машине, Володя вырулил на магистраль инесётся, как и все, превышая скорость. Машину занесло потому, что слевапронёсся лихач на потрепанном жигулёнке. Как и нас, подрезал ещё одного,другого обогнал, на большой скорости пошёл вперёд, ловко переходя из ряда вряд, обгоняя сверкающие иномарки. Нарушает, конечно, но красиво нарушает...Даже жаль, что такого вскоре остановят, оштрафуют, а то и вовсе отберут права.Когда все становятся стадом, плохо даже для стада...

Ближе к центру движение стало ещё напряжённее, скоростьснизилась. Перед перекрёстками возникали пробки. Володя покосился на менясердито, выставил на крышу маячок, начал протискиваться вперед. Обычно я неразрешаю пользоваться подобными штуками, правительство должно жить той жежизнью, что и все, но с другой стороны как будто я не насмотрелся этих пробок сбалкона?

Массивные сталинские дома узких центральных улиц уплывалиназад нехотя, медленно. Взамен тяжело выдвигались такие же массивные, угрюмые,несмотря на кокетливые рекламы.

Затем как удар по нервам: заблистало, словно сверкающая подсолнцем глыба чистейшего льда. Я ощутил прохладу — исполинская мечеть, откаменных глыб площади и до самого верха изукрашенная изразцами небесного цвета,смотрится как межгалактический корабль инопланетян.

Москвичи к ней привыкли в первые же дни, свойство русскогохарактера всё принимать и всё переваривать, но зеваки из провинции ходятстадами, их видно по разинутым ртам и вытаращенным глазам.

Володя перестраивался из ряда в ряд, обгонял, а я все не моготорвать глаз от мечети. Огромная и блистающая, поднимается по-восточному гордои возвышенно, без всякого раболепия перед Аллахом. Красочная, стены в изразцах,устремлённая к небу, полная противоположность храму Василия Блаженного илиХриста Спасителя, которые скорее походят на танки, вросшие гусеницами в роднуюземлю, приземистые, массивные.

Володя косился неприязненно.

Не понимаю, пробурчал он сердито, всё равно это чужое. Ачужое, значит, не наше.

Со мной можно поболтать в дороге, я разглагольствую охотно,всегда «в общем», никаких тайн не выболтаю, да и не знаю. Для меня разговор сшофером, как и с Хрюкой, всего лишь огранивание мыслей, смутных идей, что впроцессе повторения обретают форму, теряют лишние слова, становятся острее идейственнее. Я ленив на переписку, там всё за счёт основной работы, но вот так,в быстро мчащейся машине, когда всё равно заняться нечем, я могу выдать в сыромвиде шоферу то, что вдалбливаю правительству уже не первый год.

А что чужое? поинтересовался я. Мухаммад? Что еврей, чтоараб какая тебе разница?

Христос... К нему хотя бы привыкли. Да и заповеди его нашизаповеди.

Я покачал головой:

Все заповеди, которые Христос повторял, взяты из иудейскогоВетхого Завета. А его единственная заповедь, у него на неё копирайт, это «Еслитебя ударят по правой щеке, подставь левую»... нет, есть ещё одна, такая женереальная: «Возлюби врага своего». Скажи, хоть кто-то руководствуется этойзаповедью в реальной жизни?.. Не юродивый, не пациент дома сумасшедших, анормальный человек?.. То-то. Этот Христос сам бы помер от сердца, узри все то,что делалось его именем: крестовые походы, обращение в христианство огнем имечом, сожжение ведьм, брунов и янгусов, давление на коперников и галилеев...

А Магомет?

Мухаммад сам придумал Коран, сам и воплотил его в жизнь.Сейчас треть населения земного шара живёт по законам, которые создал Мухаммад.А эти законы, если честно, совпадают с нашими человеческими устремлениями. Вэтом и есть сила ислама: у него слово с делом не расходятся! Это не «Возлюби врагасвоего»... Понимаешь, Володя, в нашей России сейчас столько навоза, что мыходим в нём по колено. Накопилось даже не со времён Советской власти, а с кудаболее дальних... Вот мы сейчас и решились разгребать. Никто не решался, а мырешились. Это дерьмо ложь. Судьи выносят приговоры по статьям, в которые неверят, родители и учителя учат детей истинам, которым сами не следуют... адети, что, слепые? Сила ислама в том, что ему в самом деле можно следовать!

Пока говорил про судей и учителей, он кивал, но едваупомянул про ислам, челюсти стиснул, под кожей вздулись кастеты желваков.

Всё равно... поворот слишком крут! Как бы во что неврезаться.

А у нас когда иначе? спросил я горько. Либо спим, либодогоняем, нарушая все правила...

Глава 4

Восемь крупных мужчин в добротно скроенных костюмах сиделиза огромным подковообразным столом. Глаза нацелены в экраны сверхплоскихноутбуков, в огромном кабинете напряженная тишина. Секретные службы многихстран отдали бы горы золота, только бы добраться до содержимого этих хардов.Даже консервативный Коломиец, министр культуры, преодолел страх перед техникой,с удивлённо-радостным лицом тыкает в клавиши, всякий раз приятно изумляясь, чтоничего не взрывается. Зато телеэкраны на стенах тёмные, только на одноммелькает что-то пёстрое, мне отсюда не видно, да и звук приглушен доневозможности.

А, Виктор Александрович, произнес Коломиец задушевно,здравствуйте! Чёрт, дёрнуло же меня на министра согласиться! Надо бы вфутурологи... Спал бы до обеда.

Я взглянул на огромные настенные часы. Не знаю, что зааппаратура там еще, помимо самого механизма часов, но часы работают исправно,всё ещё утро. Правда, для кого-то десять часов разгар рабочего дня. К примеру,для нашего президента Кречета.

У меня нет за столом постоянного места, я и есть министр безпортфеля, а также без постоянного кресла или хотя бы стульчика. Или даже неминистр, а чёрт-те что. То ли консультант, то ли советник, всегда называютпо-разному.

—А где наш железный диктатор?

Платон Тарасович, сказал подчёркнуто уважительно Коган,министр финансов, изволят быть на встрече с делегацией ООН. Точнее, они изволятпринимать этот непонятный ООН.