Читать книгу "Сокровища наместника - Алекс Орлов"

– Что здесь случилось? – спросил он, останавливаясь напротив распахнутых сундуков.

– Злодея взяли на месте, ваше сиятельство! Вдарили по башке, так что сразу повалился! – доложил ключник, хотя спрашивали не его.

– На посту дежурили Рурт и Бонси, ваша светлость! – доложил сержант. – Когда упал тревожный мешок, Бонси побежал извещать остальных, а Рурт поднялся в башню и шарахнул вора дубинкой. Он бывший охотник, может ходить, как кошка.

– Молодец, дашь ему от меня терцию серебром.

– Слушаюсь, ваша светлость! – щелкнул каблуками сержант.

– Где это случилось?

– А вот сюда, ваша светлость, он свалился прямо на крышку сундука!

Сержант подскочил к сундуку и одним движением очертил место, где располагался упавший вор.

– Так, ну все понятно, – сказал лорд. – А вам, Лейбниц, все понятно?

– Все будет понятно только после детального пересчета, – прогундосил гросскассир, который страдал хроническим насморком.

В длинном одеянии, то ли ночной рубашке, то ли осеннем камзоле с чужого плеча, он был похож на сумасшедшего, и его взлохмаченные седые волосы лишь усиливали это сходство.

– Хорошо, договаривайтесь тут с Клапсом, а я пойду досыпать, мне еще завтра в Пронсвилль ехать.

– А что прикажете делать со злодеем, ваша светлость? – спросил сержант.

– А что с ним делать?

– Нужно ли проводить дознание или пусть в городской тюрьме проводят?

– Какое дознание, сержант? И так все ясно. И пусть город занимается карманниками с базарной площади, а этого везите в Дарнур, пусть посидит в подвале. Когда вернусь, решим, что с ним сделать.

11

Мартин очнулся в подвале на грязной, слежавшейся соломе. Во рту было сухо, волосы оказались чем-то склеены, а правый глаз едва открывался из-за рассеченной брови.

Под самым потолком имелось окно, затянутое снаружи бычьим пузырем, из чего Мартин сделал вывод, что он где-то за городом – в Лиссабоне все окна давно были стеклянные, даже у городской бедноты. Попадавшего в подвал света хватило, чтобы осмотреться, и Мартин заметил у стены кувшин, в котором оказалась свежая вода, которую, видимо, принесли вместе с бесчувственным пленником.

Немного попив, он почувствовал себя лучше. Попробовал подняться, но сразу оставил эти попытки, поскольку был еще слишком слаб. Мартин лег на грязную солому, постарался расслабиться и закрыл глаза, чтобы вернуть хоть какие-то воспоминания.

Где он? Что с ним произошло и как он здесь очутился?

Все, что он помнил, так это то, что сумел забраться в башню. Помнил, как, пролезая в окно, передвинул на поясе жестянку, чтобы не мешалась. И все, больше никаких воспоминаний.

Но, как бы там ни было, его схватили. Мартин осторожно дотронулся до правой стороны головы и понял, что волосы слиплись от запекшейся крови. Его огрели палкой и притащили сюда. Но кто это сделал, неужели сторожа, ведь он действовал так осторожно?

И еще Харпер. Может, он приложил к этому руку? Но зачем? Теперь его инструмент потерян, и Мартину придется отдавать немалые деньги. Золотом!

Он вздохнул. Только этого ему сейчас не хватало – связываться с Харпером.

Лязгнул засов, и Мартин вернулся к реальности. Какой Харпер, какой инструмент? Он попался охранникам наместника, тут уж не до инструмента.

Дверь открылась, и в подвал вошел бородатый человек в простой рубахе, штанах и растоптанных башмаках. От него сильно пахло конюшней.

– Живой? – спросил конюх.

– Живой, – ответил Мартин.

– Воды попил?

– Попил.

– Ну тогда пожри…

И он бросил пленнику шматок жирной ветчины, который упал на грязную солому.

– Я… сейчас не хочу… – выдавил из себя Мартин.

– Пожри, другого раза, может, уже не будет. Мне тебя велено вывести отсюда.

– Куда?

– На дознание. Господа сами велели накормить, чтобы от слабости не свалился.

Мартин вздохнул, потом дотянулся до ветчины и, обобрав с нее налипшую солому, стал есть, поначалу даже не чувствуя вкуса. Но постепенно он стал жевать бодрее и, когда закончил с едой, действительно почувствовал в себе какие-то силы.

– Вязать будешь? – спросил он конюха, поднимаясь на ноги.

– Чего тебя вязать? Тут бежать некуда. Давай выходи, а то уж поди заждались, ругаться станут.

Когда Мартин поравнялся с конюхом, тот остановил его и, оглядев кругом, добавил:

– Оно, конечно, хорошо бы тебя умыть, уж больно страшен ты в таком обличье. А с другой стороны, так даже лучше, на тебя смотреть жальче.

Мартин поднялся на три ступени и вышел в коридор, в котором гулял легкий сквозняк. За поворотом сильно пахло кошками, их следы имелись во всех углах. Поднявшись еще на несколько ступеней, он вышел в широкую галерею, где воздух был посвежее. Но не успел Мартин надышаться, как заметил большую крашеную дверь и, дойдя до нее, остановился, ожидая распоряжений конюха.

– Ну, иди, – сказал тот и вздохнул.

– Иду, – отозвался Мартин и потянул за ручку.

12

Несмотря на теплую погоду, в помещении топился камин, и это было совсем не лишним – камни старого замка всегда оставались холодными.

На потемневших стенах висело несколько выцветших от времени гобеленов, в углу стояло чучело оленя, а неподалеку – кабана и лисы. Видимо, раньше здесь размещался охотничий зал с трофеями. Но это было давно.

Мартина взяли под руки двое охранников и подвели к длинному столу, по центру которого сидел лорд, а по обе стороны от него стояли какие-то люди в казенных и гражданских платьях. Писцы, садовники? Мартин почти ничего не соображал из-за вернувшейся слабости и, как ни странно, от ощущения сытости после ветчины. Его отчаянно клонило ко сну.

Поставив пленника перед столом, охранники отступили на шаг.

– Кто ты таков, назови себя? – пророкотал лорд, и Мартин с трудом навел на него резкость – с правой стороны поле зрения закрывала красноватая пелена.

– Меня зовут Мартин.

– А фамилия у тебя имеется? Какого ты роду-племени?

– У воров нет фамилий, – пожал плечами Мартин. – Только клички.

– Значит, ты признаешь, что вор?

– Как не признать, меня же схватили… – Мартин вздохнул. – В башне.

Ему этот разговор казался бессмысленным. Скорее уж пусть ведут к судье и все такое прочее. Он не раз слышал об этой карусели и не исключал, что когда-то и сам через нее пройдет – не могло же ему всегда везти?

Пусть везут, пусть запирают. В этом даже имелись свои плюсы, он мог повидать множество дружков, которые уже давно тянули лямку.