Читать книгу "Бросок кобры - Николай Леонов"

– Не волнуйся, совершеннолетняя, я не хочу доставлять тебе неудобства.

– Как знаешь. – Гуров взглянул на часы. – Укладывайся, ванная рядом. – Он указал на дверь. – Я немного почитаю, уляжешься, свистни, зайду пожелать тебе спокойной ночи.

– Хорошо. – Мария отнесла посуду на кухню, начала мыть и сказала Гурову, который стоял на пороге: – А фильм мой сейчас кончился. Между прочим, я впервые снялась в кино в главной роли. Режиссеры меня почему-то не привечают, говорят, нет индивидуальности, мол, просто красивая баба. Интересно, в театре я играю характерные роли, а в кино у меня нет индивидуальности.

– Какие твои годы, еще наиграешься, – сказал равнодушно Гуров, вытирая тарелки и думая о своем.

– Тридцать семь, вроде немного, но для героини достаточно. – Мария видела, что хозяин не слушает, говорила, чтобы не возникала неловкая пауза. – Хотя Гурченко после “Карнавальной ночи” не снималась сто лет, сегодня она звезда. Я с Людмилой талантом не равняюсь, но ведь такую актрису чуть не закопали. Мне надо попасть в команду. У всех больших режиссеров своя команда... Мне один мафиози сказал... Назови режиссера, дорогая, – Маша начала говорить с кавказским акцентом, – только имя его скажи, я обещаю, он тебя будет снимать.

– И теперь этот “продюсер” живет в твоей квартире? – Гуров взял у Марии мокрую тарелку.

– Мои проблемы – это мои проблемы.

– Как знаешь. – Гуров повесил полотенце и ушел в спальню.

Он зажег торшер, взял томик Азимова и сел в кресло. “Удружил Сашка, сукин сын, только подобной головной боли мне и не хватало. Девчонка хорохорится, но у нее беда, ясно, как таблица умножения! А я не пожарная команда, черт побери”. Он накручивал себя как мог, клялся, что ввязываться в чужую жизнь не станет, своих неприятностей хватает.

– Лев Иванович, я устроилась, а свистеть не умею! – крикнула из гостиной Маша.

– Свистеть я тебя научу. – Гуров опустился в кресло, стоявшее рядом с диваном, закурил. – А жить не научу, так как сам не умею.

– Ты очень сильный, тебе проще.

– Серьезно? – Гуров взял со стола пепельницу. – Кому проще, тебе, примадонне театра, или студентке первого курса ВГИКа? Ее взяли на эпизод, уже успех.

– Ты прав, – Маша села, подоткнула одеяло, – на каждого верблюда грузят столько, сколько он может унести. Дай сигаретку.

– Не дам, – Гуров убрал пачку в карман. – Ты не куришь и не к чему учиться. Спокойной ночи. Он включил торшер, погасил верхний свет.

– А прощальный поцелуй?

– Завтра утром. – Гуров ушел в спальню и закрыл за собой дверь.

Маша выключила торшер, не спала, размышляла о том, что напрасно полагает, мол, знает мужчин, хозяин – экземпляр редкий, ранее не встречавшийся. И дело не в том, что не лапает, не лезет в койку. Гуров совершенно не играет, не пытается произвести впечатление, он абсолютно естествен. Уж это она, женщина и актриса, чувствует точно. Мужчины в ее присутствии ведут себя по-разному. Одни становятся развязными, начинают хохмить, говорить без умолку, другие замыкаются, молчат, изображают равнодушие. Распространена категория мужчин, дающих понять: ты хороша, не спорю, но и такие, как я, на дороге не валяются, будем проще, валяй в койку. Мужчины, они тоже разные, но практически каждый хочет понравиться, произвести впечатление, а милиционеру наплевать, как он выглядит и что она, известная актриса, о нем думает. Остаться на ночлег он разрешил из вежливости, не скрывает, что присутствие в доме женщины хозяина в восторг не приводит. И при этом он не скрывает, что незваная гостья ему нравится, он не прочь с ней переспать, но первым руку не протянет. “Ну-ну, господин сыщик, посмотрим, надолго ли вас хватит”. С такими мыслями Мария и заснула.

Утром они почти не разговаривали, быстро позавтракали – чашка кофе и бутерброд, вместе вышли из дома.

– Тебе куда? – спросил Гуров. – Если недалеко, подброшу.

– Не беспокойся, я доберусь, – ответила Маша.

– Ты не ответила на вопрос. – Гуров отключил охранное устройство стоявшей у тротуара иномарки.

– Так и держишь машину, не боишься? Какая это марка?

– “Пежо”. Франция.

– Довези до Маяковской, – Мария села в машину. – Надеюсь, это недалеко?

Он не ответил, сел за руль, спросил:

– Когда ты думаешь вернуться?

– Спектакль заканчивается в десять. – Она назвала свой театр.

– Я тебя встречу. Если буду занят, тебя встретит мой друг. Его зовут Станислав. А в принципе это неудобно, следует вопрос с твоим возвращением решить. Мало ли что может случиться, мы можем быть заняты.

Мария видела, мужчина думает о своем, раздраженно ответила:

– Я постараюсь подстраховаться, если в десять минут одиннадцатого вас не будет, поеду к подруге.

– Договорились.

– Ты всегда ездишь так аккуратно?

– Всегда.

Марии захотелось вывести Гурова из себя, заставить разозлиться:

– Интересно, сколько стоит такая машина и на какие деньги ты ее купил?

– Сколько она стоит, я не знаю, машину мне подарили.

– Просто взяли и подарили? Вроде взятки?

– В знак благодарности. – Гуров постоянно смотрел в зеркало заднего вида, на язвительную соседку не обращал внимания.

– Кто же тебе так благодарен? Или это секрет?

– Не секрет. Машину мне подарило ФБР. Мы вместе работали, я американцам немного помог. – Гуров выехал на Садовое кольцо. – Значит, если ничего не случится, в десять я тебя встречу.

В министерство Гуров приехал злой, весь день писал бессмысленные отчеты, справки, запросы, затем коротко обрисовал ситуацию Крячко и спросил:

– Мне это надо?

– Надеюсь, она хороша собой? – спросил Крячко.

– Хороша, хороша, – раздраженно ответил Гуров. – Но она актриса, привыкла к вниманию, а я человек свободный...

– Извини, – перебил Крячко. – Давай встретим ее у театра, отвезем в ее квартиру, постояльца выселим. Если актриса врет, оставим с хахалем, пусть разбирается. Ты не пожарная команда.

Глава 2

Гуров был действительно не пожарная команда, но мужик обыкновенный, и через три дня совместного проживания в одной квартире с красивой женщиной понял, что если не влюблен, то увлечен серьезно. Мария это мгновенно почувствовала и, ни слова не говоря, перебралась с дивана в спальню.

Около месяца они жили словно новобрачные, разговаривали мало, отношений не выясняли. Серьезного дела у Гурова в настоящее время не было, он утром отвозил Марию на репетицию, вечером забирал ее после спектакля или концерта, был сдержан, но внимателен, дарил цветы, порой ходил на спектакли. Мария чувствовала, что Гуров чего-то напряженно ждет, вопросов не задавала, так как поняла: сыщик не любит, когда ему досаждают вопросами.