Читать книгу "Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг"

Участники стали один за другим выскакивать из автобуса, и началась истерия. Люди кричали, показывали пальцами и пробивались вперед, чтобы прикоснуться к ним или попросить автограф. Операторы уже полностью включились в работу и усердно снимали. Эрлинг с удовлетворением, но несколько озадаченно наблюдал за восторженной реакцией, которую вызвало прибытие участников, невольно задумавшись над тем, что же представляет собой нынешняя молодежь. Почему это сборище сопляков и оборванцев вызывает такой ажиотаж? Впрочем, ему незачем в этом разбираться, главное — максимально использовать внимание, которое программа привлечет к Танумсхеде. Если потом, когда успех станет фактом, он предстанет великим благодетелем края, то это, разумеется, будет приятным побочным эффектом.

— Ну-ну, пора заканчивать. Вам еще представится много возможностей пообщаться с участниками — они ведь проведут здесь пять недель. — Фредрик принялся разгонять по-прежнему толпившуюся вокруг автобуса молодежь. — Участникам надо дать время устроиться и немного отдохнуть. Но вы ведь включите телевизор на следующей неделе? Понедельник, девятнадцать ноль-ноль, тогда все и начнется! — Он поднял вверх оба больших пальца и выдал еще одну неестественную улыбку.

Молодежь стала неохотно расходиться: большинство — по направлению к школе, а небольшая компания явно посчитала это прекрасным поводом наплевать на занятия и двинулась в сторону местного супермаркета.

— Ну, начало явно предвещает успех, — сказал Фредрик, приобняв за плечи Барби и Йонну. — Что скажете, детки, вы готовы к старту?

— Абсолютно, — отозвалась Барби, сверкнув глазами. Шумиха всегда подбрасывала ей адреналина, и она даже немного подпрыгивала.

— А ты, Йонна, как себя ощущаешь?

— Нормально, — пробормотала та. — Хорошо бы все-таки распаковать вещи.

— Это мы сейчас устроим, деточка, — пообещал Фредрик, еще сильнее сжав ее плечо. — Главное, знаешь ли, чтобы вы себя хорошо чувствовали. — Он обратился к Эрлингу: — Жилье готово?

— Ну разумеется. — Эрлинг указал на довольно старое красное здание всего в пятидесяти метрах от того места, где они находились. — Они будут жить в краевом клубе. Мы установили там кровати и все такое, и думаю, вам там понравится.

— Наплевать, главное, чтоб выпивка имелась, а спать, блин, можно где угодно, — высказался Мехмет, и за его комментарием последовали фырканье и согласные кивки остальных. Бесплатное спиртное ставилось условием их участия в программе. Помимо этого, все возможности для секса, к которому располагала их популярность.

— Успокойся, Мехмет, — с улыбкой сказал Фредрик. — У нас имеется основательный бар на все вкусы. Кроме того, пара ящиков пива, а если закончится, подвезут еще. Ты же знаешь, что мы о вас заботимся.

Он уже намеревался на этот раз обнять за плечи Мехмета и Уффе, но те увернулись. Они почти сразу наделили продюсера определением «отъявленный гомосек» и не имели ни малейшего желания нежничать с гомиком, пусть зарубит себе на носу. Правда, им следовало проявлять осторожность — с продюсером, как советовали участники предыдущих сезонов, надо быть в хороших отношениях. От него зависело, кто получит больше эфирного времени, а кто меньше, а засчитывалось только время, проведенное на экране. Будешь ты там блевать, или писать на пол, или оскандалишься каким-нибудь другим способом — никакого значения не имело.

Эрлинг о таком даже не подозревал. Он слыхом не слыхивал о разогреве звезд или о тяжелой работе во имя свинства, которое требовалась для того, чтобы удержаться в лучах рампы в качестве звезды реалити-шоу. Нет, его интересовал только будущий расцвет Танума. А также, чтобы о нем говорили как о человеке, который способствовал этому расцвету.

Когда Анна спустилась из спальни, Эрика уже успела пообедать. Но хотя часы показывали начало второго, выглядела Анна так, будто не смыкала глаз. Она всегда была стройной, но теперь настолько исхудала, что Эрике иногда с трудом удавалось не ахать при виде ее.

— Который час? — спросила Анна слегка дрожащим голосом. Она села за стол и взяла протянутую Эрикой чашку с кофе.

— Четверть второго.

— Та-та, — произнесла Майя и радостно помахала Анне рукой, пытаясь привлечь ее внимание, но та даже не заметила.

— Черт, неужели я проспала до начала второго? Почему ты меня не разбудила? — спросила она, маленькими глотками отпивая горячий кофе.

— Ну, я не знала, надо ли. Мне казалось, тебе стоит поспать, — осторожно ответила Эрика, тоже усаживаясь за кухонный стол.

Их отношения уже давно сложились таким образом, что Эрике всегда приходилось следить за своим языком, и произошедшее с Лукасом ничего в лучшую сторону не изменило. Сам факт, что они с Анной вновь оказались под одной крышей, постепенно вернул их к старой модели взаимоотношений, от которой они обе так старательно пытались уйти. Эрика автоматически опять стала играть по отношению к сестре привычную роль матери, а Анна, казалось, разрывалась между желанием, чтобы о ней заботились, и стремлением против этого восставать. В последние месяцы в доме царила гнетущая атмосфера, многое оставалось невысказанным и висело в воздухе в ожидании подходящего случая. Однако поскольку Анна по-прежнему пребывала в шоковом состоянии, из которого, похоже, никак не могла выбраться, Эрика ходила вокруг нее на цыпочках, смертельно боясь сделать или сказать что-нибудь не то.

— А дети? Они отправились в садик вовремя?

— Да, конечно, без проблем, — ответила Эрика, умышленно умолчав о маленьком демарше Адриана.

На детей у Анны теперь не хватало терпения. Большинство практических забот упало на Эрику, и стоило детям начать хоть слегка ссориться, как Анна устранялась, предоставляя разбираться с ними сестре. Она бессильно бродила по дому, похожая на выжатый лимон, и пыталась отыскать то, что когда-то держало ее на плаву. Эрика безумно за нее волновалась.

— Анна, постарайся успокоиться. Может быть, тебе с кем-нибудь поговорить? Нам порекомендовали психолога, который считается просто великолепным, и я думаю, что тебе…

Анна резко оборвала ее.

— Говорю тебе, нет. Я должна справиться сама. Это моя вина, я убила человека. Я не могу изливать душу постороннему, мне необходимо разобраться своими силами. — Рука, державшая чашку, сдавила ее с такой силой, что косточки пальцев побелели.

— Анна, я знаю, что мы говорили об этом уже тысячу раз, но я повторяю: ты не совершала убийства, это была самооборона. И ты защищала не только себя, но и детей. Никто в этом не усомнился, ведь тебя полностью оправдали. Лукас убил бы тебя, вопрос стоял так: либо ты, либо он.

От слов Эрики лицо Анны слегка задергалось, а сидевшая в детском стульчике Майя почувствовала напряжение в воздухе и захныкала.

— Я… не… в… силах… говорить… об… этом, — сжав зубы, произнесла Анна. — Я пойду обратно наверх и лягу. Ты заберешь детей? — Она встала и оставила Эрику на кухне в одиночестве.

— Конечно заберу, — ответила Эрика, чувствуя, как подступают слезы. Ей уже едва хватало сил. Кто-то должен что-либо предпринять.