Читать книгу "Файлы фараонов - Джон Джойс"

— Нет. Я все сохраняю. Я и не знала, что у диска есть какой-то лимит.

Они проболтали около часа, то есть все то время, пока Тео чистил диск и перебрасывал на дискеты файлы. Джессика узнала, что он работает над некоей заумной машиной, которая называется «нейронный компьютер», что его отец считается состоятельным человеком, а сам Тео пока еще холост.

В субботу они встретились у здания аквариума на главной пристани и отправились бродить по длинному коридору, спиралью обвивавшему огромный стеклянный цилиндр высотой с четырехэтажный дом.

— При виде рыб я всегда вспоминаю Лоуистофт, — сказала Джессика. — В детстве я частенько ходила с отцом на рыбный рынок к берегу моря.

— Ты скучаешь по дому?

— Временами. Помню, как-то раз отец купил омара. Вкуснее я в жизни ничего не пробовала.

Ровно через неделю Тео заехал за ней на своем стареньком мотоцикле, чтобы предложить сходить в музей естественных наук. Рассматривая экспонаты, они оказались в зале круговой кинопанорамы и замерли: над головой грохотали лопасти вертолета, а перед глазами открывался завораживающей красоты мир. Ощущение полета было настолько реальным, что Джессика пробормотала:

— Хотела бы я подняться в воздух!

В следующую пятницу Тео позвонил и спросил, не сможет ли она встретиться с ним у плавательного бассейна в парке, неподалеку от музея.

— Будь там ровно в полдень, и без опозданий, — строго сказал он. — В противном случае мы попадем в весьма неловкую ситуацию.

Любопытство заставило Джессику явиться на берег реки даже раньше времени: уж больно необычно было для Тео на чем-то настаивать. Среди всех ее знакомых он производил впечатление самого сдержанного и уравновешенного человека.

Звук приближавшегося вертолета Джессика услышала прежде, чем заметила в небе миниатюрную машину: ее внимание привлекли гонки на байдарках. За спиной, в детском городке, с шумом и хохотом возились малыши. Внезапно откуда-то сверху донеслось тяжелое уханье лопастей — в непривычной, пугающей близости. Трусившие по дорожкам парка бегуны запрокинули головы. До Джессики дошло, что она смотрит на ярко-голубое брюхо небольшого вертолета, который сделал круг и опустился на лужайку, подняв в воздух тучу опавших листьев. За спиной Джессики из патрульной машины выбрался грузный полисмен и неторопливо направился к вертолету, чтобы узнать, в чем дело. По-видимому, решила она, кому-то стало плохо и прислали машину забрать человека в госпиталь. Будь Тео рядом, он наверняка объяснил бы ей, что произошло.

Полисмен приближался.

Вокруг уже собралась изрядная толпа.

В этот момент окно кабины пилота приоткрылось.

— Быстрее, Джесс! — прокричал Теодор Гилкренски. — Нам нельзя здесь задерживаться.

Джессика со всех ног бросилась к вертолету. Тео втянул ее в кабину и передал наушники. Метрах в тридцати Джессика увидела завистливые лица бегунов, мордашки детей с раскрытыми от удивления ртами и грузного полисмена, что-то яростно кричавшего в свою рацию.

Они пролетели над дамбой, причалами, высокими мачтами белоснежной красавицы яхты. С лица Джессики не сходила блаженная улыбка. «То же самое было в детстве, когда отец впервые посадил меня на карусель», — подумала она. Улыбался и Тео.

Следуя прихотливым изгибам реки, они долетели до океана, где Тео повернул машину и повел ее вдоль берега. Внизу промелькнул крошечный полуостров Нэхант, вертолет описал круг над маяком Ли-Мэншн с прилепившейся к нему рыбацкой деревенькой. Спокойную водную гладь разрезали десятки яхт и шхун.

— Похоже это на Лоуистофт? — перекрывая грохот двигателя, прокричал Тео.

— Да, — рассмеялась Джессика. — Очень.

Они приземлились на небольшом аэродроме у Сейлема и до вечера бродили по уютным улочкам городка. Тео затаскивал ее в магазинчики, где торговали всякими диковинками, и объяснял происхождение кристаллов горного хрусталя и назначение различных маятников, бутылочек с каким-то зельем. В одном из заведений он купил золотую цепочку с отполированной пластинкой коричневого агата. По его словам, камень удивительно подходил к волосам Джессики. Уже в сумерках они добрались до пристани, и Тео указал на старое, с потрескавшейся штукатуркой, двухэтажное здание гостиницы, где был заказан номер. В воздухе, подобно негромкой музыке, разливался аромат изысканных блюд из даров моря.

— Проголодалась? Я заказал омара.

— Ты читаешь мои мысли.

— Не забывай, мать у меня была цыганкой.

Их роман продлился все девять месяцев, что Джессика оставалась в Бостоне. Близость Тео будоражила ей кровь, ни один день не походил на предыдущий. Вылазки в букинистические магазины сменялись прогулками на яхте, по субботам он сажал ее на свой старенький мотоцикл и мчал в Кейп-Код, однако больше всего Джессике нравились длинные воскресенья, когда можно было вообще не вылезать из постели. После полудня она с наслаждением вытягивалась на скомканных простынях и, глядя в потолок, размышляла о том, чем закончатся их отношения. Джессика решила, что это не любовь. Она прямо заявила об этом Тео, и тот согласился. Она была одинока — он тоже. Двое людей просто оказались рядом, вот и все. Но и при том, что их отношения оставались «всего лишь дружбой», нежелание Тео допустить Джессику в свое сердце временами раздражало ее. За дикой жаждой жизни и бившей ключом энергией какая-то часть его души всегда оставалась закрытой. От кого? Однажды Джессика решила это выяснить.

— Что стало для тебя определяющим моментом? — утомленная долгим актом любви, спросила она, положив голову ему на грудь.

— Чем-чем? — не понял Тео.

— Моментом, который сделал тебя таким, каков ты есть.

— Поясни.

И Джессика рассказала ему про кондитерский магазинчик отца. Про то, как была вынуждена присматривать за братьями, как решила любой ценой добиться самостоятельности.

— Теперь твоя очередь, — сказала она, перекатываясь на бок так, чтобы видеть его лицо.

Некоторое время Тео молча смотрел в потолок.

— Наверное, это произошло во время авиационного салона в Фарнборо, мне было тогда девять или десять лет. Фирму отца представлял отдельный стенд с каким-то изобретенным им новым прибором. Вокруг толпились бизнесмены. Отцовский партнер, лорд Ротсэй, подвел группу своих японских коллег. Отец, по-видимому, горя желанием похвастаться перед гостями еще и сыном, велел мне ни на шаг не отходить от стенда. А ведь на улице, перед павильоном, была ярмарка, там хватало настоящих развлечений, и больше всего на свете мне хотелось прокатиться на аттракционе с самолетами, испытать чувство полета…

— Ну-ну?..

— Мать была вместе с нами, и уж она точно знала, о чем я думаю. Она бросила взгляд на меня, обвела глазами городок с каруселями и сказали «Слезай! Пошли!»

— И вы отправились на аттракционы?

— Не успели. Едва мы отошли от стенда, как нас догнал отец. «Куда это вы направляетесь?» — спросил он. Мать вспыхнула и заявила, что он выглядит смешным. Разгорелась жуткая ссора. Не обращая внимания на посетителей, они осыпали друг друга проклятиями. В конце концов мне это осточертело, и я потихоньку смылся. Вот-вот должны были начаться показательные выступления пилотов, повсюду сновало множество людей, стремившихся занять лучшие места. Я же видел перед собой только брюки, пиджаки, платья. Я не мог понять, где нахожусь, вокруг были все чужие. Родители нашли меня часа через два, с криками продираясь сквозь толпу…