Читать книгу "Верная жена - Роберт Гулрик"

Лошади свернули с дороги, колеса выехали в целину. Послышался такой звук, будто кость пилили ножом. Повозка врезалась в тонкий забор, все обратилось в шум и хаос. Труит, выставив вперед ногу, выкрикивал клички лошадей, тянул назад и ругался. Мороз становился все ощутимее. Помертвевшая от ужаса Кэтрин почувствовала, как повозка угодила в выбоину, в высохшее русло осеннего ручья. Ральфа подбросило, он потерял поводья. Железный обод колеса ударил его по голове, и он упал на дорогу. Обезумевшие лошади устремились к черной реке.

Кэтрин слепо зашарила руками. Поводья взлетали, однако ей удалось их схватить. Повозку подбрасывало на ухабистом поле, но Кэтрин держалась. Ее душила дурацкая накидка, которую трепал ветер. Она расстегнула накидку, и теперь та развевалась за спиной в снежном вихре, словно призрак.

Нельзя было позволить лошадям бежать. Кэтрин надеялась на их природные инстинкты. Ей было не под силу справиться с ужасом, охватившим животных. Она делала только то, что могла.

И лошади мчались как бешеные. Они слетели галопом с невысокого берега и соскользнули на замерзшую реку. Повозка опасно развернулась, животных закрутило. На льду остались сумасшедшие черные следы. Лошади испугались по-настоящему, поняв, что им угрожает нешуточная опасность. Одна из них поскользнулась, потеряла равновесие и упала на лед. Тот затрещал, но не провалился. Кэтрин была в шоке, представляя смерть в ледяной воде вместе с животными.

Река выдержала — и то хорошо. Пока лошади пытались встать, Кэтрин забралась по постромкам и улеглась на потные шеи. Черный мерин поднялся, и она стала нашептывать ему в ухо какие-то слова. Ветер уносил звуки прочь, но она все бормотала и ласково гладила коня.

Лошади успокоились под ее руками, паника миновала. Внимая ее голосу, едва различимому в воющем ветре, они послушно застыли, пока она осторожно отползала назад, не отпуская при этом рук с их тел, чтобы они не забыли: она здесь и поможет им спастись.

Она снова взяла в руки поводья, и лошади тронулись. Все были измождены. Кэтрин вглядывалась в темноту в поисках следов, по которым можно понять, куда двигаться. Наконец они добрались до места, где повстречался злосчастный олень.

Теперь лошади, жалкие и покорные, тащили повозку в белую слепоту. Мерин едва не падал, но держался. Фонари чудесным образом не погасли, и Кэтрин немного различала дорогу.

В завершение они едва не наехали на Ральфа. Он стоял, пошатываясь, посреди дороги. Кровь текла по его лицу. Рана на лбу была глубокой, до кости.

Кэтрин спрыгнула с повозки. Не для того она явилась в такую даль, чтобы увидеть его смерть. Не сейчас. Подол ее юбки зацепился за край сиденья, раздался треск дешевого материала, и она едва не свалилась на руки Ральфу. Кровь залила его лицо, смешалась со снегом, застыла на меховом воротнике его черного пальто. Кэтрин взяла Ральфа за локоть. Он оттолкнул ее и покачнулся. Она повторила свою попытку, и на этот раз он не оттолкнул ее, а оперся на протянутую руку. Кэтрин ощутила его немалый вес, ширину груди и жар тела, даже сквозь тяжелое пальто. Она помогла ему забраться на сиденье. Кровь по-прежнему хлестала из раны. Кэтрин взяла накидку, свою глупую тонкую накидку, и накрыла его дрожащие ноги.

— С лошадьми все в порядке? — спросил Ральф напряженным голосом.

— Они смогут нас довезти. — Кэтрин села в повозку, — Куда ехать, мистер Труит?

— Они знают. Дайте им волю.

Лошади пошли вперед, одна хромала и хрипло дышала. Обе ничего не видели, но двигались уверенно.

Ральф держался прямо, стараясь не поддаваться режущей боли, но терпеть было тяжело, боль вгибала его пополам. Кэтрин обхватила его рукой и прислонила его голову к своей груди, к своему учащенно бьющемуся сердцу.

Глава 4

Кровь была повсюду: на его голове, лице, на одежде и под ее ногтями. Замерзшие почерневшие катышки застряли в ткани ее платья. Тем не менее Кэтрин была спокойна и уверена в том, что он выживет. И тут она заметила дом и лицо за окном.

Время словно остановилось. Кэтрин впитывала все подробности: тяжесть Ральфа у себя на руках, дом, искаженное от ужаса лицо в окне, лошадь со сломанной ногой. Вдруг она поняла, что на реке трещал не лед, а нога. Кэтрин словно увидела себя со стороны: свои беспорядочно рассыпавшиеся волосы, замерзшие красные руки, юбку, из подола которой высыпались в снег украшения. Увидела сугроб, в котором увязло железное колесо, лошадей, в изнеможении опустивших головы. Дом.

«Он напоминает чистую белую рубашку, — подумала Кэтрин. — Чистую белую рубашку, повешенную на дверь».

Аккуратное крыльцо с колоннами, теплый свет за зашторенным окном, стул, выставленный на улицу. Детали. Она не могла охватить взглядом все, не могла разглядеть конек крыши. Но дом казался теплым. Хорошим.

Лошади остановились, каурая кобыла притопывала ногами, черный мерин не мог сделать ни шага. Его левая передняя нога не доставала до земли, копыто висело Под светом с крыльца видны были потные вздымающиеся лошадиные бока; дыхание из широких ноздрей превращалось в яркие легкие перья.

Дом был аккуратный, простой, но не аскетический. И яркий, поскольку в окнах горел свет. Она совсем иначе его представляла. Здание стояло посреди аккуратной лужайки. К широкому крыльцу вели ступени. Кэтрин рисовалось нечто неопрятное и запущенное, одинокое нелюбимое строение в мрачной местности. Это был сюрприз, подарок, упакованный в белую бумагу и перевязанный голубой лентой.

Момент неподвижности закончился, время помчалось. Лицо за окном исказилось и исчезло. Дверь распахнулась. На пороге возникла ошарашенная женщина.

Ральф Труит тяжело опирался на Кэтрин. Дыхание его было свободным, глаза открыты, но не сфокусированы. Ему казалось, что крыльцо, дверь и безопасность находятся в милях от него.

— Мистер Труит? — Женщина вытянула седую голову, вглядываясь в снежную бурю — Это вы, мистер Труит?

— Помогите! Мы здесь! — закричала Кэтрин; ее внезапно накрыла истерика — Пожалуйста, идите сюда. Нам нужна помощь.

Из дома за женщиной выскочил мужчина. Ветер подхватил их одежду и волосы и разметал по сторонам.

Мужчина тотчас подбежал к стонущему мерину, посмотрел на его увечье, тихо сказал ему что-то и, положив руку на лошадиный бок, покачал головой. Кэтрин видела сломанную кость и по тому, как болезненно вздымалась и опадала грудь животного, поняла, что лошадь признала свое бессилие.

Женщина подошла к Труиту.

— Господи Иисусе, — запричитала она. — Что случилось? Что вы сделали?

Яркие колючие глаза осуждающе смотрели на Кэтрин, и та пояснила:

— Лошади понесли. Олень… Лошади испугались и сбросили его. Кажется, колесо ударило его по голове. Я не виновата. Это олень. Все случилось так быстро!

— В дом, Ларсен! — скомандовала женщина, — Мистер Труит тяжело ранен. Внесем его в дом.

Мужчина, мистер Ларсен, отвернулся от животного, и лошадь медленно опустилась на землю. Они втроем подхватили Ральфа. Тот оглядывался по сторонам и был вне себя от боли и потери крови. Им пришлось напрячь все силы, чтобы поднять его по ступеням и втащить в дом. Они уложили его на бархатный диван и подсунули под голову подушку.