Читать книгу "Мертвецкая - Линда Фэйрстайн"

На спинке стула у стола висел черный вязаный кардиган.

— Знаешь, во что она была сегодня одета? — спросила я.

Майк крикнул Джорджу, но он тоже не видел тело. Майк достал из кармана блейзера блокнот и внес этот вопрос в список.

— Утром судмедэксперты составят опись, а я спрошу у сестры, уехала Лола из Джерси в той одежде, в которой ее нашли, или нет.

Указательным пальцем я оттянула нагрудный карман свитера.

— Эй, Майк, может, вытащишь эту бумажку?

Я не хотела ни к чему прикасаться, а то потом проблем не оберешься. Каковы бы ни были мои благие намерения, сегодня ночью меня здесь нет. Майк сунул руку в перчатке в карман и вытащил сложенную пополам страничку из телефонной книги. Наверху красовалась шапка «КОРОЛЕВСКИЙ КОЛЛЕДЖ», а под ней жирными буквами было написано одно-единственное слово: «Мертвецкая».

Ниже шел список из четырех чисел: 14 46 63 85.

Майк прочитал их вслух.

— Это тебе о чем-нибудь говорит? Человек? Место?

Я покачала головой.

— Вероятно, так обзовут это здание его жильцы, — заметил Джордж.

— Это ее почерк?

Я видела достаточно Лолиной корреспонденции и сразу его узнала.

— Да. Есть дата?

— Нет. Я подтвержу подлинность записки и одежды. Когда будем в Джерси, напомни мне спросить сестру, надевала Лола вчера этот свитер или нет.

Я открыла шкаф, и мы осмотрели его содержимое. Обычная смесь юбок и слаксов, платьев и блузок. Размер и покрой соответствовали пышному бюсту и узким бедрам Лолы.

— Что тебе известно про ее хахаля? — крикнул мне Джордж из второй, маленькой спальни.

— Первый раз слышу. — Я закрыла шкаф и пошла к нему.

В комнате были диван и кресло. Джордж стоял перед комодом, выдвинув все три ящика. На кончике его шариковой ручки болтались мужские трусы «Жокей».

— Принеси мне с кухни пакеты. Посмотрим, нельзя ли узнать, кто такой этот Мистер Плавки Сорокового Размера.

Из-под дивана торчал кончик полосатой простыни. Майк сбросил подушки на пол и, выдвинув металлический каркас кровати, сдернул белье с узкого матраса. Простыню и пододеяльник он положил отдельно.

— Посмотрим, посмотрим, не найдут ли на них в лаборатории немножко любовного сока.

Майк завернул белье в обычные коричневые бумажные пакеты, чтобы исключить возможность загрязнения одной поверхности о другую, в полиэтилене сырая ткань могла испортиться.

Джордж хихикнул.

— Вот и верь после этого версии мэра, что она сама бросилась в шахту лифта. Мол, страшно огорчилась из-за ареста Ивана. Петерсон сказал, что в первую очередь мне нужно искать предсмертную записку. Черт, кажется, перед смертью она не преминула пуститься во все тяжкие. Кутнуть под конец на всю катушку.

— Давайте пока оставим здесь все, как есть, а утром пришлем группу для поиска улик. Кому-то же надо все здесь осмотреть. — Чэпмен махнул в сторону шкафа, где висела мужская одежда. — Нужно проверить ярлыки, поискать документы. Это займет часы. Сейчас опечатаем квартиру, а на ночь поставим у двери копа.

— Почта есть? — Надевая пальто, я снова огляделась.

— Нет. Зять сказал, что всю ее корреспонденцию пересылали в колледж, там она ее и просматривала, у себя в кабинете. Завтра заберем.

— Вряд ли. Я общалась с ребятами из юридических отделов и в Колумбийском университете, и в Королевском колледже. Могу сказать одно: если первой в кабинет Лолы попадет Сильвия Фут, его вылижут так, будто там ЦРУ побывало. От профессора Дакоты и следа не останется.

Фут была главным юрисконсультом Королевского колледжа, прослужив более четверти века на том же посту в Колумбийском университете. Она воспользуется любой возможностью, лишь бы защитить свое учреждение.

— Ты лично ее знаешь?

— Ага. Она — все равно что ногтем по классной доске водить. «Только не тревожьте студентов» — вот ее мантра. Правда, на самом деле она имеет в виду, что золотое правило университета — не пугать родителей. Мамочки и папочки платят за обучение немалые деньги, и никто не захочет, чтобы его чадо ходило в колледж, где есть хоть намек на скандал. Лучше нам попасть туда как можно быстрее.

Чэпмен позвонил в 26-й участок и попросил дежурного сержанта выделить еще одного полицейского для охраны квартиры 15А. Потом мы пожелали спокойной ночи Джорджу, спустились вниз по лестнице и, выйдя с черного хода, окольными путями вернулись на Риверсайд-драйв, где стояла наша машина.

Пока Майк прогревал двигатель, я включила радио и настроилась на канал новостей «1010». Мне хотелось узнать, когда же пройдет этот арктический фронт. Я услышала окончание репортажа об уличном движении и предупреждение о скользких участках на мостах в город и из него. Дальше передали первые утренние известия, и я снова задрожала.

«Следующее сообщение поступило только что. Вскоре после полуночи из Гудзона, близ променада у Бэттери-парк, выловлено тело студентки последнего курса Йельского университета, пропавшей из общежития в Нью-Хэвен сразу после Дня благодарения. Содержание письма, оставленного Джиной Нортор, пока не разглашается, но источники в полиции сообщают, что подозрений в убийстве нет».

— Вот и верь после этого маминой теории. Она всегда считала, что школьный двор безопаснее улицы. Еще один труп, и у нас будет хет-трик.[10]А как удобно для мэра! Не убийство, говорят. А она ведь еще не обсохла, не оттаяла. Судмедэксперт даже труп толком разрезать не успел. — Чэпмен отрубил радио, включил фары и вырулил с парковки. Он вез меня домой.

4

В половине седьмого утра я услышала, как служащий, каждое утро разносивший газеты по квартирам в нашем доме, швырнул в мою дверь «Нью-Йорк Таймс». Наклонившись, я подняла ее и бегло просмотрела заголовки в поисках информации о Лоле Дакоте. Волосы еще не высохли после душа, и несколько капель упали на первую страницу.

На третьей полосе, в разделе столичных новостей, была помещена фотография Лолы. Она стояла за кафедрой в мантии и академической шапочке. Заголовок гласил: «Профессор университета погибает при странных обстоятельствах». Внизу мелким шрифтом шел подзаголовок, описывающий ее как «свидетельницу обвинения». В свою короткую статью журналист умудрился впихнуть все стереотипные выражения, уместные в данной ситуации. Руководство было шокировано и опечалено известиями о смерти любимого профессора. Студенты дивились ироничным превратностям судьбы последних дней Дакоты. Семья ее мужа пришла в ярость от вменяемого Ивану участия в провалившемся плане убить жену.

Зазвонил телефон, я подняла трубку, и Чэпмен сообщил мне утренний прогноз погоды.