Читать книгу "Горны Империи - Олег Верещагин"

Иногда Денис удивлялся: люди того времени жили в окружении необычной и зачастую, по мнению мальчишки, ненужной техники (унитаз на фотоэлементах!!!), но не могли летать в космос, или, например, сконструировать универсального робота, который заменил бы две трети всей той ерундистики, которой они напичкали свои дома. Вот оружие бы найти – это да! Но в те времена оружие имели только бандиты, военные и милиционеры, а обычный человек должен был исписать гору бумаг, чтобы купить его. И это тоже было смешно: мужчина – без оружия! Да и редко попадалось оно среди руин – оружейные магазины вымели еще в начале Безвременья. Конечно, среди мальчишек ходили слухи, что «такой-то нашел там-то то-то…», но на поверку почти все это оказывалось выдумкой, а реальные случаи почти всегда заканчивались двумя вещами:

а) изъятие;

б) порка.

Он заглянул в один из подъездов – осторожно, вполне реальной опасностью тут были не призраки, а падение балки или стены. Тут оказался уже рухнувший потолок – здание виделось целым только снаружи. На полу среди штукатурки и проросшей травы и деревьев лежали полуистлевшие листы порнографических журналов. Порнографических – это когда женщин фотографировали голыми. Иногда эти журналы было интересно посмотреть, но чаще всего они вызывали брезгливость – женщины были некрасивые и какие-то неестественные, как надписи английскими буквами в русском городе, которые даже по-английски не читались.

Денис без интереса попинал журналы и опять вышел наружу…

…Минут через десять он добрался до берега. Когда-то пролив был рекой Невой, но с тех пор превратился в часть моря. На берегу лежали несколько кораблей – на боку. Подальше проходили остатки моста. В те давние времена он был разводным – делился на две половинки, которые поднимали на ночь. В этом было что-то романтичное. Да и сейчас мост выглядел солидно. Старшие мальчишки иногда забирались на мощные, взметнувшиеся в небо фермы и ныряли с них. Или загорали на второй половинке, поднимавшейся подальше над водой примерно на высоту одноэтажного дома.

А что, если… Денис покусал губу, пострелял глазами из-под пушистых коротких ресниц, как будто кто-то мог оказаться рядом и запретить ему. Ну, подумал он, я же просто так… я просто думаю, а делать, конечно, не буду. Но пойти-то посмотреть можно? Можно, разрешил мальчишка сам себе и стал спускаться на древнюю набережную.

Тут он никогда еще не был. Скользя кедами по густой, яркой, хотя и короткой траве, которой порос склон между вставших дыбом, налезших друг на друга и съехавших к воде плит облицовки, мальчишка почти поехал вниз, тормозя рукой.

И, доехав до низа, вскрикнул, не удержался на ногах и сел, замерев в ужасе.

Вдоль высоких бетонных блоков – ими когда-то, в годы Безвременья, уцелевшие люди пытались укрепить берега, но потом бросили – лежали груды костей.

Человеческих костей…

…Несмотря на свой тогдашний возраст, Денис уже знал страшную статистику. Во время Третьей мировой – за какие-то полгода – погибла треть стосорокамиллионного населения Российской Федерации. В последующий год погибло еще шестьдесят миллионов, и за следующие четыре года до нового появления Солнца – двадцать миллионов. Был момент, когда все население на территории бывшей РФ составляло едва три миллиона человек.

Впрочем, русским еще повезло. Их спасли сразу несколько факторов – невероятная неприхотливость, почти полное отсутствие крупных поселений по берегам взбесившихся океанов (тогда как в большинстве других стран люди селились гуще всего именно там), огромная территория… Северная Америка, например, практически начисто вымерла южнее пятидесятой параллели – континент стал кладбищем почти трехсот миллионов человек. В первый же год полностью обезлюдел почти полуторамиллиардный Китай. Сохранившиеся от тех времен немногочисленные хроники не показывали даже старшеклассникам на уроках истории – не из соображений какой-то секретности, а просто в силу их непереносимости. Операторы – частные лица и офицеры РА – бесстрастно фиксировали кошмарные пандемии тифа, мутировавшего гриппа-огневика и чумы, массовое людоедство и суициды целых населенных пунктов, безжалостные бойни по серьезным и несерьезным причинам и вообще без причин, замерзшие города-«миллионеры», невероятных масштабов голод…

Но одно дело читать или даже смотреть отрывки хроник. А другое…

Поеживаясь, Денис рассматривал скелеты. Их было непредставимо много. Сотни. Или тысячи. Кости перепутались, скалились черепа, белесый острый забор ребер не имел конца. Денис различил, что среди скелетов много детских.

Земля была усыпана проеденными временем гильзами – шелестящим ковром. Людей привозили или приводили сюда и резали из пулеметов. Потом – новых… И это была не бандитская расправа. Наоборот. Денис знал, что это, потому что не скрывалось: такое было.

Тут «витязи» РА расстреливали пленных бандитов и людоедов, смертельно больных, сумасшедших, неполноценных по каким-либо причинам людей. Именно так – приводили и привозили со всего Северо-Запада – и…

Дед рассказывал, как это было. Что у пулеметов плавились стволы. Их меняли и стреляли снова. Деду было двенадцать лет, и он, кадет школы РА, как раз и менял стволы одному из расчетов. Не здесь, но в таком же месте.

Но благодаря вот таким бойням, в которых погибли десятки тысяч, уцелели сотни людей. Сотни – зато здоровых, нормальных, целеустремленных, которые в противном случае потонули бы в диком потоке больных, сумасшедших, «идейных» преступников.

Уцелели – и дали начало новой цивилизации. Ему, Денису, дали начало.

Но представлять себе то, что тут происходило, все-таки было страшно. Так страшно, что внутри все сжималось и во рту скапливалась кислая слюна. И он знал: увиденная картина будет сниться. Долго.

Денис заставил себя пройти мимо этого жуткого вала, не глядя в ту сторону. И с облегчением, не оглядываясь, припустил вдоль набережной, едва скелеты кончились. Страх отставал – он не мог бегать так же быстро, как мальчишка, – и к тому месту, где начинался мост, Денис подбежал уже почти спокойный. Призраки прошлого остались позади…

Правда, теперь рядом был еще один призрак. Но не страшный, а угрюмо-величественный.

Мост поднимался в высоту с берега. Рыжий от ржавчины, он отбрасывал холодную тень.

– Ого, – сказал мальчишка и шлепнул по основанию – балке толщиной в десять таких, как он, десятилетних пацанов. Внезапно ему стало жалко мост. Что с ним будет? Разберут на металл, наверное… Здорово было бы, если б восстановили, но зачем? Давно превратился в море другой берег древней Невы…

Еще минуту назад Денис уверял себя, что идет «просто посмотреть». А теперь, глядя в облачное небо, которое поддерживал мост, мальчишка уже примеривался – а вот туда вполне можно… и туда… и будет даже не очень и высоко…

Он огляделся. Щелкнул пальцами левой и правой руки – так полагалось делать «на удачу», если что задумал. Сдернул нога об ногу незашнурованные кеды. Подпрыгнул, ухватившись за балку – и, коротко качнув гибкое тело, забросил себя на нее.