Читать книгу "Для смерти день не выбирают - Саймон Керник"

— А откуда мне знать, что ты меня не убьешь?

Катившийся впереди автобус остановился, чтобы подобрать пассажиров, и я сбросил газ.

— Ты не хуже меня знаешь, что в таком деле, как убийство, лучшее оружие — внезапность. Я только что рассказал, что меня наняли убить тебя. Подумай сам, стал бы я трепать языком, если бы действительно собирался это сделать?

Он ненадолго задумался, потом открыл бардачок, увидел бутылку из-под «колы» с петушиной кровью, пузырек с краской и, захлопнув крышку, закурил. Я тем временем обогнал отваливший от обочины автобус.

— Сволочь, — пробормотал Билли, затягиваясь. — Но я сам виноват. Знал же, что ему доверять нельзя. А как насчет десяти тысяч в кейсе?

— Умерь аппетит. Забудь про деньги. Скажи спасибо, что остался жив. Итак, ты согласен с моим планом? Возражений нет? Здесь по крайней мере все продумано, не то что у тебя.

— Значит, ты хочешь, чтобы я измазался кровью и повалялся в пыли, пока ты будешь изображать Дэвида Бейли?[1]

— В общих чертах — да.

— Гм, похоже на то, что выбирать особенно не приходится, а?

— Похоже. Выбора у тебя действительно нет.

Громкий звук, обозначавший согласие, напоминал тот, что я услышал много лет назад, ворвавшись в ванную, где Ловкач избавился от пятисот граммов кокаина.

— Если я правильно понял, ты хотел сказать «да»?

— Ладно, — хмыкнул он. — Сделаем по-твоему.

Глава 4

Примерно в миле от курорта Уайт-Бич есть поворот налево, ведущий к единственному на Миндоро гольф-клубу — участку с девятью лунками, расположенному высоко на крутом склоне поросшей лесом горы, где налетающие на полянку порывы ветра практически лишают игрока возможности продемонстрировать классный удар, но куда за неимением лучшего неизменно стекаются приверженцы британских традиций. Мне гольф никогда не нравился, так что клюшку я в руки не брал, хотя, как говорят, с горы открывается роскошный вид на Пуэрто-Галера и лежащие дальше острова. Некоторые даже утверждают, что в ясный день оттуда можно увидеть находящуюся в восьмидесяти милях к северу Манилу, хотя сам я это утверждение не проверял и желания такого не испытывал.

Дорога, поначалу сравнительно ровная, что компенсировало крутизну подъема, быстро превратилась в пыльную, ухабистую, петляющую тропу, каких с избытком хватает в северной части Миндоро. Деньги на их ремонт выделяются регулярно, но каждый раз неизменно оседают в чьих-то карманах еще до того, как рабочие успевают положить хотя бы квадратный фут асфальта.

Ловкач, ударившись несколько раз головой о потолок, принялся ворчать и жаловаться на неудобства. Я спросил, откуда он знает Поупа. Он в ответ спросил, откуда его знаю я. Что и говорить, неприятная это привычка — отвечать вопросом на вопрос.

— Я его и не знаю. Приятель знает.

— Поуп — адвокат. Из тех, кого называют продажными. Несколько раз представлял мои интересы.

— И разумеется, помог сорваться с крючка.

Билли спокойно кивнул:

— Точно, помог. После этого мы уже контакт не теряли.

Я задумался. В то, что Поуп — адвокат, верилось с трудом. Скорее, если судить по связям и влиятельным друзьям, он крупная фигура из уголовного мира. С другой стороны, в следственную группу, занимающуюся делом о двойном убийстве, посторонних не включают. Полицейские и адвокаты-защитники относятся друг к другу с оправданной осторожностью, потому что вторые всегда пытаются посадить в лужу первых, а заодно и погреть руки за счет подзащитного.

— А когда Поуп попросил совершить убийство, тебя это не шокировало? — поинтересовался я.

— Нет, — ответил он, потянувшись к карману за сигаретами. — Нисколько.

— Подожди, — сказал я. — Не прикуривай. Почти приехали Потерпи, а потом уже отметишь начало новой жизни.

Билли раздраженно фыркнул, но пачку оставил в кармане.

— Ты только не вздумай со мной играть, Деннис. Серьезно. Я тебе не какой-нибудь простофиля.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Из всех, кого я знаю, ты самый непростой и самый, позволю себе так выразиться, изворотливый. Успокойся, никаких фокусов не будет.

Дорога выровнялась, повернула и закончилась тупиком. До гольф-клуба оставалось еще около мили. Я отвел машину чуть в сторону, на травянистую полянку, чтобы «лендровер» не мешал проезду, хотя от избытка внимания «Пондероса» не страдал никогда, а по будним дням откровенно пустовал.

Я оставил машину на краю полянки, выключил двигатель и указал на уходящую в кусты тропинку:

— Пойдем туда.

— Зачем?

— Затем, что нам нужно тихое местечко, подальше от любопытных глаз. Ты можешь не поверить, но на этом острове таких укромных уголков не так уж много. Здесь, куда ни пойдешь, обязательно на кого-нибудь наткнешься.

— Имей в виду, я с тебя глаз не спущу, — хмуро предупредил Билли. От его недавнего благодушия не осталось и тени.

— Ты становишься параноиком. — Я медленно вытащил из-за пояса джинсов тупоносый револьвер тридцать восьмого калибра, показал его своему спутнику и опустил в кармашек на дверце. — Видишь? Никакого оружия у меня нет. — В подтверждение этих слов я похлопал себя по бокам и талии и даже наклонился вперед, чтобы он убедился в искренности моих намерений. Билли немного расслабился.

— Ладно, ладно. Пойдем. Закончим побыстрее с этим делом.

— Захвати бутылку и пузырек, хорошо?

Билли забрал из бардачка краску и кровь, я вытащил лежавший между сиденьями цифровой фотоаппарат, и мы вышли из машины. Здесь, на высоте примерно в тысячу футов над уровнем моря, дул легкий ветерок и в воздухе ощущалась приятная прохлада. Тишину нарушал только неумолчный стрекот спрятавшихся в кустах цикад.

Тропинка была слишком узкая для двоих, так что я пошел впереди. Кусты закончились, и перед нами открылось поле, ограниченное слева глубоким оврагом, за которым поднималась еще одна лесистая гора. Еще дальше, за горой, виднелись море и красно-белая телефонная мачта, стоявшая на холме, с которого открывался вид на Уайт-Бич. Никаких других признаков присутствия человека не было. Не считая мачты, пейзаж, наверное, ничуть не изменился за последнюю тысячу лет.

Дойдя до развилки, я повернул налево, в сторону оврага, и мы углубились в рощу из пальмовых и манговых деревьев.

— Куда ты меня ведешь? — раздался за спиной недовольный голос Ловкача.

— Я же сказал, в укромное местечко.

— Мне это не нравится.

Я повернулся к нему:

— Послушай, ты сам видишь, что оружия у меня нет. Что я могу сделать? Применить кун-фу и забить тебя насмерть? И если уж так беспокоишься, оглянись. — Я указал на аккуратные деревянные двухэтажные домики с остроконечными крышами, украсившие собой холм за дорогой, по которой мы приехали. — Видишь, цивилизация рядом.