Читать книгу "Мальтийская богиня - Лин Гамильтон"

Но мое мнение о пастыре Божьем резко изменилось, как только я лучше разглядела его со стороны. Он не носил пробора, поэтому волосы липли к его голове так, что небольшая лысина на макушке скорее походила на ледяную шапку вокруг полюса маленькой планеты. Несмотря на усталость от ночного полета, все равно потратила несколько минут на чтение парижских газет, осознав, что приняла верное решение энергично продолжить путешествие на Мальту. Газеты сообщали о возможных забастовках и беспорядках в аэропорту, об угрозе взрывов в метро и так далее. Я заснула и не просыпалась, пока не объявили привести кресла в исходное положение, так как самолет шел на посадку. Мой взор случайно остановился на господине, который, сидя у окна, с интересом обозревал остров. Судя по словам Алекса, Мальта имеет очертания рыбы, что действительно оказалось похожим на правду. Все же Алекс знает массу удивительных вещей. И если принять голову рыбы за север, то дом Галеа, куда я направлялась, располагался прямо под ее жабрами. Мне бы, конечно, хотелось увидеть с борта самолета не скалистый и безлюдный остров, а полную жизни приятную местность, которую рекламируют мальтийские государственные организации по туризму, но шел дождь — как и предсказывал Алекс.

* * *

Я не видела, как Великий Белый Охотник и священник покидали авиалайнер, но вскоре они примкнули к остальным пассажирам у багажной карусели. Святой отец не обременял себя крупной кладью — у него была лишь спортивная сумка. Зато ВБО увешался тремя объемистыми чемоданами, в довесок его поклажа утяжелялась сумкой для гольфа, набитой клюшками. Порядок выхода из аэропорта один для всех: либо по красному коридору, либо по зеленому в зависимости от необходимости декларировать деньги и ценности. Я двинулась по зеленому коридору на приличной дистанции от ВБО и священника.

Под безбожным гнетом груза ВБО выглядел неважнецки, его брюки съехали с пуза, и он путался в них при ходьбе, наступая на штанины. Парня слегка заносило, и он раза два споткнулся. Священник, который к этому времени заслужил многочисленные симпатии пассажиров, пришел ему на помощь. Их обоих остановили в таможенном пункте зеленого коридора, но, обменявшись шутками со священником, видимо, по поводу ВБО, таможенники пропустили его. ВБО тоже проскочил, не заплатив ни гроша. Выйдя из аэропорта, я задалась вопросом, засек ли металлоискатель таможенников его клюшки. В раздумье я потеряла обоих из вида.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что «миссас Маклинтак» — это я, хотя меньше всего ожидала, что меня встретят в аэропорту. Я приблизилась к молодому человеку и представилась:

— Я — Лара Макклинток, — сказала я. — Вы меня ищете?

— Да, мэм, — радушно отозвался приятный парень. — Меня зовут Энтони Фарруджиа. Мои родители присматривают за домом мистера Галеа. Мама подумала, что было бы неплохо встретить вас.

— Очень мило с вашей стороны. — Я приняла его слова как должное. — Куда?

Он подхватил багаж и провел на парковочную зону к очень старой машине. Кислотно-желтый автомобиль, британский «форд» какой-то разновидности, подумала я, которому было лет двадцать, а может быть и все тридцать. Однако смотрелся он как новенький, и гордость Энтони за свое авто была очевидной.

— Красивая машина, — сказала я, и он засиял от радости.

Энтони погрузил вещи в багажник, и мы сели в машину. Алекс предупредил меня, что на Мальте левостороннее движение, так что я была готова к этому, но не ожидала того, что случилось в следующий момент. Энтони включил зажигание и дождался, пока нутро «старушки» не заныло. Как только в салон проник запах паленой резины и машинного масла, мой водитель нажал на сцепление, отпустил, снова нажал и вдруг включил третью скорость.

— Нет второй скорости, — виновато усмехнулся он. — Приходится бомбой взрываться на первой, а затем переходить сразу на третью.

— Понимаю. — Что еще я могла ответить?

Мы с ревом обогнули здание аэропорта, и я услышала, как мой чемодан бьется о стенки багажника.

— Снижать скорость нельзя, — объяснил Энтони, — машина встанет.

— Понимаю, — снова вошла я в его положение. Затем мы на головокружительной скорости завернули за угол, и оконное стекло с глухим уханьем провалилось внутрь дверной рамы. Я попыталась выкрутить стекло, но дверная ручка беспомощно проворачивалась.

— Я сделаю это вручную, — успокоил меня Энтони. — Только подъеду к обочине.

— Все нормально, — торопилась я. — Я люблю свежий воздух.

— Я тоже. — Парнишка улыбнулся. — Мистер Галеа дал мне денег на новую машину, но я на эту угрохал столько… — нашел он подходящую тему для беседы.

— И правильно сделал, — из вежливости похвалила я его выбор.

— Пока вы здесь, можете ездить на ней, — предложил Энтони.

— Вряд ли я с ней справлюсь, — сразу отмела я подобную перспективу: скорее сяду на осла, чем поеду на этой развалине.

Мы неслись по шоссе, а влажный воздух обдувал наши лица.

— Если не секрет, сколько тебе лет, Энтони?

— Почти семнадцать, — ответил он и после небольшой паузы добавил: — Но я вожу машину с двенадцати лет. — Он искоса посмотрел на меня, желая узнать по выражению лица, почему я это спросила.

— Ты помогаешь матери с отцом присматривать за домом Галеа?

— Конечно. Но только после школы. Я стараюсь учиться хорошо, чтобы поступить в университет. Я хочу стать архитектором, как мистер Галеа. Кассары — прирожденные архитекторы.

— Я думала, твоя фамилия Фарруджиа. Кто такие Кассары?

— Вы ничего не слышали о Джероламо Кассаре? — недоверчиво спросил юноша. — Он был величайшим мальтийским зодчим, проектировал Валлетту и самые прекрасные здания на Мальте. Моя мать ведет свою родословную от этой фамилии.

— Видишь ли, Энтони, это мой первый приезд на Мальту, но я пробуду здесь неделю и постараюсь многое узнать, — пообещала я.

Какое-то время он взвешивал мои слова.

— Я думаю, стоит показать вам все окрестности, — предложил он себя в качестве гида, — только после школы. Идет?

— Твоя затея мне по душе, — одобрила я парнишку. — Но сейчас не лучшее время для экскурсий, верно?

— Да, туман ложится, — посетовал мой кормчий.

Как только мы выехали из аэропорта, туман сгустился до такой степени, что ничего нельзя было разглядеть в нескольких шагах от машины. Из-за этой пелены я не имела ни малейшего понятия, куда мы едем и как я смогу запомнить маршрут. У меня складывалось впечатление, что земля в здешних краях скалистая, бесплодная, со скудной растительностью. Не знаю, к лучшему или к худшему, но все мне казалось серым и каким-то жухло-желтым.

Спустя минут двадцать или около этого мы резко свернули с шоссе на подъездную дорожку, усаженную кустарником, за которым низкой каменной кладкой ползла стена, имевшая при ближайшем рассмотрении приятный сливочно-желтый оттенок. Преодолев полпути, мы перешли на первый скоростной режим, близкий к торможению, и подкатили к гаражу.