Читать книгу "Кот, который плыл вверх по ручью - Лилиан Джексон Браун"

Хоть и старая дева, а смотрит свысока.

— Не самое лучшее из моих двустиший, — заметил Квиллер. — Арчи продавал их на школьном дворе по пенни за штуку. Вот в чем была наша ошибка: мы поставили дело на коммерческие рельсы.

Арчи заказал мартини и предложил ознакомиться с меню.

— Сегодня вечером по телевизору документальный фильм, который я бы хотел посмотреть.

— Какие-нибудь горячие новости из большого города, Арчи? — спросил Квиллер. — Я выехал сегодня в восемь утра.

— Ну так вот! — вмешалась в разговор Милдред. — Фрэн Броуди видели в ресторане «Конь-огонь» с доктором Преллигейтом. Они обедали и пили шампанское! Все гадают, насколько это серьёзно.

— Что значит «серьёзно»? — перебил её муж. — Вот мой обед — это действительно серьёзно.

Подали салат, и Милдред заговорила как по писаному, будто строчила материал для своей рубрики:

— Исторически салаты предназначались для того, чтобы освежиться перед десертом. В ресторанах их начали подавать в самом начале, чтобы клиенты не томились в ожидании бифштекса. Хозяйки подавали салаты в начале трапезы, так как детишки и мужья их терпеть не могли, а перед обедом у них зверский аппетит.

— Как я понимаю мужей! — заявил Квиллер. — Терпеть не могу салаты.

— Кислый вкус большинства заправок не способны оценить многие. Когда моя дочь была подростком, она обычно добавляла сахар во французскую заправку для салата.

— Какой ужас! — воскликнул её муж.

— Пожалуйста, передай мне сахар, — попросил Квиллер.

Все трое сделали одинаковый заказ и сошлись на том, что баранья нога превосходна, но пирог с земляникой не так хорош, как у Милдред. Они не стали засиживаться за кофе: Райкерам не терпелось увидеть уникальную лестницу.

Коко и Юм-Юм встретили их у двери третьего номера и последовали за ними на башню.

— Фантастика! Настоящее произведение искусства! — восхитилась Милдред. — И ведь ей больше ста лет!

— Мы можем дать фотографию этой лестницы на первой полосе в понедельник, — решил Арчи. — Ничего, если мы завтра пришлём фотографа? Он сначала позвонит… Ею заинтересуются газеты по всему штату и даже телевидение… Но эту мебель нужно будет убрать, чтобы не мешала.

— Она же вся из дерева чёрного ореха! — воскликнула Милдред. — А этот низенький ларь — сундук для приданого! На нём написано имя невесты!

Спереди замысловатыми буквами было выведено: «Эльза Лимбургер».

— О, давайте посмотрим, что там внутри!

Сундук действительно был наполнен приданым невесты — с кружевами и вышивкой. Однако роскошные туалеты выцвели от времени.

— Как печально! Бедная девушка умерла перед свадьбой, — продолжала Милдред. — Её родители были в таком горе, что не могли видеть мебель, которую она взяла бы в свой новый дом.

Квиллер, который знал, что всё было иначе, позволил Милдред предаваться романтическим фантазиям. Что касается треснувших зеркал, то на сей счёт у него имелась своя теория. На туалетном столике, бюро и псише[4]трещины паутинками расходились от отверстия в центре. Он мог себе представить, как отец Эльзы переходил от одного зеркала к другому, ударяя по ним кулаком. На пальце у него было кольцо с печаткой. Квйллер ясно видел его: массивный перстень из золота.

Райкерам пора было идти. По пути к лифту Арчи спросил Квиллера, не хочет ли тот написать рецензию на премьеру, которая состоится вечером в пятницу в актовом зале школы.

— Спектакль даёт Муслендское хоровое общество, а они считаются очень хорошими исполнителями. А поскольку ты здесь живёшь…

— Спасибо, нет, — ответил Квиллер.

— Тебе не нужно будет присылать материал раньше понедельника.

— Спасибо, нет.

— Это «Пираты Пензанса» — ты же любишь Гилберта и Салливана.

— Спасибо, нет.

После того как гости отбыли домой смотреть по телевизору документальный фильм, Квиллер вспомнил о «тёмной туче», которая, по ощущению Лори, нависла над зданием. Он не был суеверным, но уж если следовать логике, то три разбитых зеркала в подвале могут принести несчастье так же, как три разбитых зеркала на третьем этаже. Эту мебель нужно убрать из дома! Он позвонил в офис.

— Ник, у меня для тебя хорошие новости.

— Подожди, я попробую угадать. Коко выиграл в лотерею?

— Даже лучше! «Всякая всячина» хочет дать фотографию лестницы в башню на первой полосе. Такой диковинкой заинтересуются средства массовой информации по всему штату. Но нам нужно срочно убрать оттуда мебель.

— Мы можем спустить её в подвал.

Квиллер лихорадочно размышлял: «Если теория Лори о „тёмной туче“ верна, то негоже держать в подвале три разбитых зеркала». Наконец он сказал:

— Ситуация такова, Ник: эта мебель очень ценная, и она принадлежит Фонду К. Нам нужно перевезти её в хранилище на Песчаной дороге. Фонд К. возьмёт на себя все расходы.

С Ником всегда было приятно иметь дело.

— Разумеется! Сегодня дежурит Кейт. Мы с ним можем это сделать. Я полагаю, хранилище открыто всю ночь.

— Я поеду с вами, — предложил Квиллер. — Может, помогу.

Сиамцев снова пришлось заточить в спальне на то время, пока драгоценную мебель из чёрного ореха переносили в лифт. «Интересно, почему мебель заинтересовала их больше, чем лестница? — подумал Квиллер. — На то есть свои причины, но нужно быть котом, чтобы знать ответ».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Перед тем как отправиться завтракать в воскресенье утром, Квиллер посетил маленький бутик в офисе. Там продавались открытки с видом гостиницы, мешочки с орешками для белок, средства от насекомых и особые мускаунтские футболки всех размеров, от самых маленьких до самых больших. Спереди на футболке была изображена голова американского лося[5]шириной пятнадцать дюймов. Суровое выражение морды, присущее этому зверю от природы, производило комический эффект. Квиллеру захотелось купить такую футболку для Арчи Райкера.

Друзья обожали разыгрывать друг друга — как в те времена, когда им было по восемь лет. Райкер писал нелепые анонимные письма ведущему колонки «Из-под пера Квилла», а тот не оставался в долгу и, тоже анонимно, присылал дурацкие подарки издателю газеты.

Что касается знаменитой лестницы из чёрного ореха, то её уже сфотографировал Роджер Мак-Гиллеврэй, бывший учитель истории, который теперь сотрудничал со «Всякой всячиной». Квиллер знал, что Роджер боится кошек, и перед его прибытием запер сиамцев в спальне.