Читать книгу "Опасная тропа - Патриция Вентворт"

Черри взглянула в сторону Ричарда Трихерна, который читал письмо, и засмеялась:

— А Ричард не остается. Может, подбросишь меня в город, Дикки? Ты не такой нервный, как все остальные.

Ричард Трихерн, темноволосый, крепкого телосложения молодой человек в очках, поднял голову. Даже близкий друг не назвал бы его привлекательным, а уж когда он хмурился, как сейчас, то и вовсе имел грозный вид. Но голос у него был на удивление приятный.

— Черри, дорогая, когда ты называешь меня Дикки, у меня появляется желание покончить с собой. Я лучше останусь, потому что, если ты обратишься так ко мне в машине, может произойти авария.

— Я же не Кэрри.

— А будешь называть Каролину Кэрри, я прикончу тебя.

— Забавно было бы, — сказала Черри. — Ка-ро-ли-на, что бы ты сказала, если бы убийца предложил тебе сердце и окровавленную руку?

Каролина улыбнулась. Она была среднего роста, хорошо сложена, с выразительными карими глазами и русыми волосами. Одна из тех, кто делает все с неторопливой грацией. Ричард Трихерн однажды заметил, что она ассоциируется у него с тишиной.

— Я бы посоветовала ему вымыть руки, — ответила она и, не оглядываясь, пошла наверх.

В дверях своей комнаты Рейчел встретила Луизу Барнет. Та была расстроена.

— Вы, наверное, окоченели, мисс Рейчел. И зачем только в такую погоду вы отправились в город! И Нойзи-то, гляньте, треплет вашу новую перчатку!

— Нойзи, дружок! — смеясь, окликнула пса Рейчел. — Не смей трепать мою новую перчатку! Отдай! Ну, пожалуйста, Нойзи.

— По мне, так ему хорошенько надо всыпать.

— Ну нет, дорогая Луи! Нойзи, негодник, отдай сейчас же перчатку… ну, будь умничкой.

Нойзел, поддавшись на уговоры, важно подошел, помахивая хвостом, и бросил перчатку. А когда хозяйка наклонилась подобрать ее, радостно подпрыгнул и лизнул ее в лицо.

Луиза сурово нахмурилась.

— Ужас что за тварь! — воскликнула она. — Не понимаю, как это вы ему все прощаете! Я бы на вашем месте не пускала его в комнату. Его только что стошнило.

Рейчел взглянула на блестящие глаза и здоровый вид провинившегося пса.

— Да с ним вроде бы все в порядке.

— Ему-то что! — мрачно заметила Луиза.

— Тогда он замучает всех своим лаем.

— Тогда пусть лает там, где его не будет слышно! — Луиза схватила пса за загривок и понесла прочь.

Глава 7

После обеда, когда все перешли в гостиную, Эрнест Уодлоу отвел свою свояченицу в сторону. Сейчас Рейчел меньше всего хотела говорить с Эрнестом, но за двадцать лет, что он был женат на Мейбл, она убедилась, что воспрепятствовать его решениям невозможно. Поэтому ничего не оставалось, как только смириться и надеяться, что он оставит ее в покое как можно скорее. Но надежды не оправдались. Эрнест сел, поправил пенсне и спросил:

— Ты действительно ездила в Лондон за покупками?

— Нет, — ответила Рейчел. Откинулась на спинку дивана и стала ждать дальнейших вопросов.

— День был уж очень холодный для ходьбы по магазинам, — заметил мистер Уодлоу.

Эрнест был небольшого роста, всегда аккуратно одет. Но воротнички рубашек почему-то носил на размер больше, чем нужно, выставляя на обозрение свой необычайно большой кадык. У него были такие же, как у сына и дочери, близко посаженные глаза. Но волосы и небольшие усы были совсем темными.

— Но я не ходила по магазинам, — возразила Рейчел.

Эрнест Уодлоу снял пенсне и начал протирать стекла.

— А-а, все дела. У тебя очень много обязанностей. — Он снова водрузил на нос пенсне. — Ты не слишком усердствуй. Вид у тебя очень усталый.

Рейчел улыбнулась:

— Спасибо, Эрнест. Когда мужчина говорит женщине такие слова, на самом деле он хочет сказать, что она плохо выглядит.

— Что за глупости, Рейчел, дорогая! — с видимым возмущением воскликнул мистер Уодлоу. — Дело в том, что мы с Мейбл беспокоимся о тебе.

— Напрасно.

— И тем не менее она беспокоится. А ты знаешь, ей это вредно. Вот только сегодня у нее был тяжелый приступ сердцебиения. Она сказала: «Рейчел переутомляет себя. Она заболеет, если не побережется». А я ответил: «Дорогая, и ты, и твоя сестра Рейчел прекрасно знаете, что, если ей тяжело справляться с делами, я всегда готов помочь».

— Не сомневаюсь, — ответила мисс Трихерн.

Мистер Уодлоу поправил пенсне. Кадык задвигался.

— Я сказал Мейбл: «Но я не хочу навязывать ей свою помощь или лезть с советами, чтобы не нарваться на отказ».

Рейчел резко повернулась:

— И все это время, пока ты говорил, у Мейбл было сердцебиение?

Эрнест Уодлоу посмотрел на нее без обиды, но с некоторым удивлением:

— Я пересказал тебе разговор, который вызвал у Мейбл приступ.

Рейчел улыбнулась. Она не любила зятя, но ничем не выдавала своей антипатии.

— Дорогой Эрнест, зря мы тратим время на эти разговоры. Да, я сегодня устала, но со мной все в порядке. А Мейбл совершенно незачем доводить себя до приступа, беспокоясь обо мне. И тебе незачем так любезно предлагать свою помощь в моих делах. Это все, что ты хотел сказать мне?

Но она знала, что это не все. То, ради чего он отвел ее в сторону, еще не было сказано. Это чувствовалось по его глазам за вечно криво сидящим пенсне.

— Подожди, не уходи, Рейчел. Мы очень обеспокоены… можно сказать, встревожены планами Мориса. Он сообщил нам, что собирается вступить в коммунистическую партию. И кажется, хочет поехать в Россию.

— Я приветствую это. Может, хоть это его исправит.

— Говорят, что в России жуткая экология. Мейбл просто в ужасе.

— Ничем не могу помочь, Эрнест.

Мистер Уодлоу разволновался. Кадык его задергался.

— Если бы ты могла найти возможность осуществить его мечту… Он хочет вступить…

— В акционерное общество по делам колоний? Это ты имеешь в виду?

— Мейбл считает, что это удержит его в Англии.

Мисс Трихерн очень хотелось сказать: «А вы не думаете, что у меня нет ни малейшего желания удерживать Мориса в Англии?» Но она сдержалась и только сказала:

— Безумная затея. Я бы не хотела иметь к ней никакого отношения.

Мистер Уодлоу примирительно протянул руку:

— Юности свойственны крайности. Морис поумнеет.

— Надеюсь.

— Но, Рейчел, мы будем ужасно волноваться, если он уедет в Россию.