Читать книгу "Загадка Красной вдовы - Джон Диксон Карр"

Позже (хотя, возможно, это была всего лишь задняя мысль, которая ничего не стоила) Терлейн утверждал, что, именно увидев Бендера, он впервые почувствовал дыхание грядущего ужаса и уверился в том, что не за горами какие-то страшные события. Он не мог объяснить почему. В Бендере определенно не было ничего, что могло навести на такие мысли. Он обладал довольно бесцветной наружностью, скорее располагающей, чем наоборот. Это был маленький опрятный человечек с редеющими темными волосами и невозмутимым лицом, за которым не то чтобы угадывался острый ум – скорее, с помощью него он пытался этот ум скрыть. Он нервничал, хотя, возможно, нервозность не была вызвана какими-то внешними причинами и зависела только от его настроения. Однако Бендер явно был не в своей тарелке, судя по вымученной улыбке, приметному дрожанию руки и тому, как он время от времени подпирал языком щеку. Может быть, первое впечатление Терлейна о вошедшем оказалось несколько искаженным, так как прежде всего он обратил внимание на выпуклость на пиджаке Бендера в районе внутреннего нагрудного кармана. Оружие? Терлейн сразу отбросил мысль ввиду ее абсурдности. Да и выпуклость была не так уж велика. Фляжка? Решил напиться для храбрости? Нет. Фляжка бы не влезла. А вообще, какая разница?

– Я уже знаком с мистером Бендером, – сказал сэр Джордж. Он внимательно смотрел на гостя. – У вас усталый вид. Тяжелый день?

Бендер взглянул на сэра Джорджа и тут же опустил глаза долу.

– Кажется, так, – рассеянно и невпопад ответил он. У него был невыразительный, но приятный голос. Он натянуто улыбнулся. – Иногда приходится много работать. Но я не против. Мисс Бриксгем знает, как подогреть творческое рвение.

Тон сэра Джорджа оставался дружелюбным, но выражение лица изменилось, как будто он старался скрыть усмешку. Он сказал:

– Я не сомневаюсь в этом. Но все же человеку нужно хоть иногда отдыхать. Надеюсь, вы скоро покажете свою работу?

– Очень скоро, если все пойдет гладко. Но давайте не будем сейчас об этом говорить.

Возникла странная, зловещая пауза. Единственным человеком, не заметившим ее, был лорд Мантлинг. Сунув руки в карманы, он нетерпеливо бродил по комнате и, казалось, заполнял собой все свободное пространство. Он остановился возле одной из полок и переставил с места на место бронзовую статуэтку всадника. Зацепившись взглядом за пару коротких дротиков с широкими лезвиями, перекрещенных за обтянутым шкурой щитом, он протянул было руку, чтобы поправить и их, но замер, услышав нарочито-мелодичный голос Изабеллы Бриксгем, вкравшийся в тишину так, будто она продолжала свое предыдущее предложение:

– Я неоднократно просила тебя, Алан, чтобы ты не прикасался к отравленному оружию. Я даже слугам запретила его трогать.

Мантлинг медленно развернулся, наливаясь злобой, и зарычал:

– А я неоднократно просил, чтобы вы поменьше пороли чушь! – Он издевался над ее тоном. – И если вы отдали подобное распоряжение, в моей власти отменить его. А теперь, при всем уважении, могу я спросить, что вам здесь нужно? Отец не допускал женщин в свои покои. Я считаю, что это было в высшей степени разумно. Вы понимаете мою мысль? Кроме того… не то чтобы это имело большое значение… вы совершенно зря беспокоитесь. Арнольд проверил все имеющиеся у меня стрелы.

– Стрелы, – холодно возразила мисс Бриксгем, – но не остальное оружие.

– Это, что ли? – Его костяшки прошлись по плоскости лезвия.

– Если хотите. И раз ты спрашиваешь, что мне здесь нужно, я отвечу. Во-первых, я хотела бы узнать, почему ты сидишь у себя в кабинете вместо того, чтобы присоединиться к остальным гостям в гостиной. Во-вторых, боюсь, мне придется настоять на том, чтобы принять участие в вашей глупой игре, – я являюсь старшим и, возможно, более мудрым, чем ты, членом семьи и имею право настаивать. – Она говорила, а Терлейн не мог отделаться от впечатления, что ее лицо раздвоилось. Одна половина лица была обращена к Мантлингу, и Терлейн мог видеть его только в профиль; но каждый раз, когда она смотрела на гостей, на нем играла приятная улыбка. Терлейн не замечал, когда улыбка появлялась или исчезала. – Да. Если ты еще не отказался от своей дурацкой затеи, я тоже буду тянуть карты… Присаживайтесь, джентльмены. Я ожидала вас в гостиной… Кстати, Алан, отчего ты не сказал правду?

– Правду?

– Отчего бы не рассказать гостям всей истории? Ты, например, уверял, что не знаешь, почему та комната так называется. Почему ты солгал?

Широкое лицо Мантлинга съежилось, глаза под красными веками сощурились еще сильнее. В свете лампы его мелкие кудри сально блестели.

– Может быть, потому, – с усилием сказал он, – что я горжусь моими предками не более, чем некоторыми из моих ныне живущих родственников.

Изабелла легко повернулась к остальным присутствующим. Странно, но с ее губ не сошла приятная улыбка, движения не потеряли своей невозмутимой мягкости; взгляд ее бледно-голубых глаз также не изменился, сейчас он еще больше, чем прежде, заставлял Терлейна чувствовать себя не в своей тарелке. По хребту его – от шеи до поясницы – пробежали мурашки.

– Я могу сама просветить вас, джентльмены, – сказала она. – Дело в том, что во времена Регентства этот дом был известен как «Дом палача». Возможно, такое шутливое название дал ему сам принц-регент. А что касается «вдовьей комнаты»… Алан вам не все рассказал. – Она поиграла ниткой жемчуга на руке, текучим жестом дав ей сползти с предплечья на запястье. – Вначале она называлась La Chambre de la Veuve Rouge, то есть «комната Красной вдовы». «Красная вдова» – это, конечно, гильотина.

Она снова улыбнулась; видимо, она гордилась своим отменным французским произношением. Терлейн вздрогнул, когда в наступившей тишине раздался резкий стук в дверь.

– Сэр Генри Мерривейл, ваша светлость, – провозгласил Шортер.

Глава 3

У ТЕМНОЙ ДВЕРИ

Итак, вот он: великий Г. М., о котором Терлейн столько слышал от Джеймса Беннета. Г. М., в прошлом возглавлявший службу контрразведки Великобритании. Г. М., от природы лишенный всякой заносчивости и чурающийся собственной славы, добряк, стесняющийся своей доброты. Г. М., большой любитель вкусно поесть. В дверях возникла его двухсотфунтовая туша, увенчанная огромной лысой головой. Лицом он походил на Будду, только уголки его рта были направлены не вверх, в полуулыбке, а вниз, будто Г. М. подали на завтрак тухлое яйцо и он до сих пор ощущает его зловоние. Очки его были спущены на самый кончик носа – если допустить, что у столь значительного носа имеется кончик. Казалось, вокруг Г. М. концентрировалась аура здравого смысла. Его появление вызвало необъяснимое, но явственное облегчение у всех гостей.

– Добрый вечер. – Он неопределенно взмахнул рукой, больше похожей на ласт морского котика, и несколько раз моргнул. – Надеюсь, я не опоздал. Черт возьми, меня всегда все задерживают! Похоже, все уверены, что своих дел у меня быть не может. Не мог вырваться из «Диоген-клуба». Старина Фенвик придумал кроссворд, и Лендинн вздумал спорить со мной по поводу одного вопроса из него. А ответ был Enchiridio, «Краткое руководство». Точно. Шесть по горизонтали, десять букв. «Сборник молитв, составленный папой Львом III и подаренный им Карлу Великому в восьмисотом году»… Я так Лендинну и сказал. Но он стал спорить. Вот дурак! Мантлинг, как поживаете?