Читать книгу "Цирк монстров - Патрик Бовен"

Их взгляды встретились. Кэмерон машинально стиснул рукоять пистолета. Вся эта сцена длилась буквально одно мгновение, но время как будто застыло, повисло в воздухе, пока наконец дверца лимузина не захлопнулась и автомобиль не рванул с места, так что взвизгнули шины.

Кэмерон смотрел вслед лимузину до тех пор, пока тот не скрылся из виду. Все это время указательный палец инспектора не отрывался от спускового крючка пистолета.

Рука Кэмерона Коула не дрогнула ни на секунду.

Глава 4

Остаток ночного дежурства я провел как во сне. Работы привалило столько, что было уже не до размышлений. Торопливо глотая кофе из картонного стаканчика, я заметил, что уже рассвело.

Когда мои дела наладятся, я буду заканчивать ночную смену в восемь утра, но пока приходится оставаться на месте до часу дня, чтобы заработать денег и обеспечить себе право несколько ночей подряд поспать спокойно у себя дома.

Я провел еще несколько консультаций, после чего моя смена наконец завершилась. Я с радостью встретил коллегу, заступившего на дневное дежурство, — теперь будет кому заняться наложением шин и швов вместо меня. Снял халат, чмокнул Конни в щеку (помощница до сих пор смотрела на меня неодобрительно) и, сев в машину, направился к центру города.

Неаполь — город моего детства. Я учился в Лос-Анджелесе — это другой конец страны, — но потом вернулся сюда.

За то время, что я отсутствовал, Неаполь сильно изменился. В отличие от своего итальянского тезки, это был вполне обычный курортный городок, уже приближавшийся к среднему, если не пожилому возрасту. Но теперь он словно помолодел, и к тому же выглядел гораздо более зажиточным. Многие из тех, кого принято называть супербогачами — политики и бизнесмены, кинозвезды и теледивы, — приобрели здесь недвижимость. Они надежно забаррикадировались в своих элитных крепостях, завели целые армии прислуги и лишь изредка появлялись на благотворительных акциях или выезжали по вечерам в театр в шикарных лимузинах. У них не сложились добрососедские отношения с местными жителями, людьми гораздо более скромного достатка: последние привыкли к тихой, спокойной жизни и весьма сожалели о прошлых временах. Мне доводилось слышать о нередких конфликтах «небожителей» и «простых смертных» в муниципальном совете. Но внешне все было вполне благопристойно.

А у человека вроде меня в таких условиях возникало широкое поле деятельности.

Документы, в которых отражались финансовые итоги этой самой деятельности за последние несколько недель, я бегло просмотрел, не отрываясь от руля, и бросил на пассажирское сиденье. События минувшей ночи не слишком-то добавили мне оптимизма, но в целом я констатировал, что размеры моих выплат по многочисленным кредитам не слишком сильно превышают доходы. Возможно, эта рискованная затея с круглосуточной клиникой первой помощи в конечном счете окажется удачной. Если банк не заберет мой дом за неуплату кредита — уже хорошо.

Насвистывая «Летний ветерок» Синатры, я проехал Старый Неаполь, пересек шоссе US-41 и, широко улыбаясь, прокатился вдоль набережной, прежде чем припарковаться чуть в стороне от нее.

Я заблокировал дверцу машины с помощью пульта сигнализации (привычка, оставшаяся со времен жизни в Лос-Анджелесе — здесь никто так не делает) и, войдя в кафе «Ривервок», направился к своему любимому столику.

Рольф, официант, заметив меня, помахал рукой. Через тридцать секунд он уже принес мне сэндвич с крабовым мясом, яичницу с беконом и чашку крепкого черного кофе.

Мое излюбленное место располагалось ближе всего к кромке воды. В этот час солнце уже палило нещадно, но лучи его не проникали сюда благодаря густой вьющейся зелени, оплетавшей веранду, а жару смягчали разбрызгиватели воды на газоне. Кафе было оформлено в типично курортном стиле: на стенах развешены морские пейзажи, а между ними — сети, деревянные штурвалы, высушенные морские звезды и прочее в том же роде. В тридцатые годы это был небольшой рыболовецкий ангар, но нынешнему владельцу удалось превратить его в ресторанчик, обладавший своеобразным шармом. Мне здесь нравилось, я даже испытывал некую гордость из-за того, что, вернувшись в родной город, стал одним из постоянных клиентов этого заведения, напоминавшего о былых временах.

— Как работа? — спросил меня Рольф.

Рольф — единственный диссонанс общему благолепию. Это высокий мускулистый тип с обритой головой, похожий на рекламного мистера Пропера, в том числе и по уровню интеллекта. Как-то раз он признался мне, смущенно отведя глаза, что работает официантом временно, а в будущем собирается поступать в военную школу, где готовят спецназовцев, чтобы сражаться со всеми этими проклятыми иракцами, афганцами, северными корейцами, русскими, китайцами и прочими врагами священной американской демократии.

«Я считаю, что экстремистов надо уничтожать превентивно, — заявил он тогда. — И если мы этого не сделаем, то кто?»

Я прожевал кусок сэндвича и ответил на его нынешний вопрос:

— С работой пока не очень. Нужно время, чтобы местная публика ко мне привыкла и стала мне доверять.

— Вы ведь приехали из Лос-Анджелеса?

— Да.

— Странная идея! Здесь такое захолустье…

— Мне здесь нравится. Я вырос в Неаполе.

— А когда вы жили в Лос-Анжелесе, вы встречали кинозвезд?

— Нет.

— Ну надо же! А знаменитых певцов? Или спортсменов?

— Тоже нет.

— А Бритни Спирс? Неужели вы ни разу не встречали Бритни Спирс?

— Боюсь, я вас снова разочарую…

— Надо же… А я-то думал!..

— Однажды я лечил мистера Флэша. Это знаменитый музыкант.

— А бандитские перестрелки вы видели? А убийц-психопатов?

Я невольно вспомнил своего недавнего клиента, о котором уже почти забыл.

— Нет, ничего такого.

Рольф немного помолчал, потом улыбнулся — так, словно его внезапно осенило:

— Я понимаю. Это называется врачебная тайна, да? Вы не имеете права ни о чем рассказывать. Понимаю. На самом деле вы, наверно, навидались всякого…

Он исчез и через пару минут вернулся с кружкой холодного пива:

— Это вам за счет заведения.

И снова отошел. Я понаблюдал за тем, как он удаляется: мощная фигура двигалась с грацией грузовика, пытающегося заехать на парковку. Потом отхлебнул пива и поставил стеклянную кружку на скатерть.

Странно, но люди, узнав о моей профессии, в первую очередь расспрашивают меня о всяких ужасах. Видел ли я мертвецов? Как я справляюсь с собой при виде крови? Снятся ли мне кошмары? Или что-нибудь банальное, например: принимаю ли я душ сразу после возвращения с работы, как это делают герои «медицинских» телесериалов, чтобы смыть страшные воспоминания?..

Кстати, ответ на последний вопрос — положительный. Да, именно так я и делаю. Это нечто вроде ритуала. Обычно мой сын присоединяется ко мне — я занимаю душевую кабину, а он плещется в ванне, взбивая густую пену. За один раз мы обычно расходуем флакон геля для душа на двоих (в последнее время это оливковый). При этом оба хохочем и дурачимся, как двое малолеток.