Читать книгу "Полночные наслаждения - Элоиза Джеймс"

Софи задержалась на верхних ступенях лестницы, ведущей в танцевальный зал, в то время как папаша сразу же ринулся в гущу гостей на поиски (в этом не было сомнений) восхитительной Далинды. Элоиза решительно последовала за ним, ее неестественно прямая спина выражала крайнюю степень возмущения, которое едва ли притупится с годами. Софи оглядывала собравшихся, выискивая графа Слэслоу. По крайней мере в этом она пыталась себя убедить.

В глубине же души Софи понимала, что подобное притворство лишь подчеркивает ее слабость, то есть отсутствие сил сопротивляться всюду преследующей напасти. Можно себе представить, сколько уничижительных слов произнесла бы по этому поводу мама. Все дело в том, что на самом деле ее глаза искали высокого широкоплечего мужчину в изящном сюртуке из тонкого сукна с шелковой отделкой. Они искали взъерошенные черные волосы, но с серебряной проседью.

Софи не видела Патрика с того дня, как он сделал ей предложение, которое она отвергла. Не видно было его и сейчас.

Мать раздраженно оглянулась. Она была уже в самом низу лестницы.

— Софи!

Когда дочь послушно сошла по ступеням вниз, Элоиза железными пальцами схватила ее запястье:

— Перестань себя демонстрировать!

Но джентльмены-обожатели уже окружили Софи. Они протягивали танцевальные карты, умоляя подарить танец. Элоиза удовлетворилась тем, что бросила на дочь предостерегающий взгляд, прежде чем направиться в угол, где собирались дамы, сопровождающие незамужних дочерей и родственниц. Здесь позволялось сидеть только тем матронам, чье положение в обществе соответствовало свирепости их нрава.

Софи весело смеялась. Уделяя равное внимание каждому из поклонников, она понимала, что это, наверное, в последний раз. Завтра или через два дня в «Тайме» появится короткое объявление:

«Граф Слэслоу объявляет о своей помолвке с леди Софи Йорк, дочерью маркиза Бранденбурга. Церемония бракосочетания состоится в церкви Святого Георгия, а официальное представление на собрании кавалеров ордена Подвязки — во дворце Сент-Джеймс».

Но эта весть разнесется повсюду уже сегодня, и скоро весь Лондон будет знать, что знаменитая Софи Йорк наконец-то определилась с мужем. К февралю она выйдет замуж за Брэддона Четвина, «любезного симпатичного графа». Так, она слышала, его называли. Брэддон действительно был любезным. И он будет любезным мужем. Правда, говорят, что он помешан на лошадях, но в игре на скачках до крайности не доходит.

И вообще Софи казалось, что она вполне может рассчитывать на умеренную привязанность Брэддона. А что еще может дать замужество, она не представляла. У них появятся замечательные дети, что весьма важно, а своих любовниц Брэддон будет держать незаметно, где-нибудь на заднем плане. «Называть его чересчур добродетельным было бы слишком, — подумала Софи, начиная свой первый танец. — Насколько мне известно, Брэддон добрый и без больших грехов, и потому ничто не может помешать нашему счастью».

Бал постепенно набирал силу, но ни жених, ни какой-либо еще интересный мужчина рядом с Софи не появлялся. Она танцевала, как всегда, с элегантной грацией, и только самый внимательный наблюдатель мог бы заметить, что сегодня ее замечательное чувство юмора почему-то притупилось. В частности, молодой поклонник обнаружил, что его беззаботная болтовня о любви была встречена довольно холодно, а не с веселым пониманием, как обычно.

Софи чувствовала себя, как будто двигается на цыпочках среди толпы, от присутствия которой у нее начинает кружиться голова. Толпу эту составляли молодые люди, чьи глупые замечания и потные ладони осложняли задачу. А задача состояла в том, чтобы отыскать среди гостей того единственного, с волосами, тронутыми сединой. Она резко остановила себя: «Зачем все это? Ведь я собираюсь стать графиней, а вовсе не женой Патрика Фоукса». От этой мысли на душе стало еще противнее.

К ужину она направилась под руку с Питером Дьюлэндом, сыном хозяйки. Питер был элегантный джентльмен с приятной наружностью. Софи знала его много лет. С ним было легко и спокойно, потому что он не обнаруживал ни малейших признаков ожидания, когда же первая лондонская красавица упадет в его объятия. «А ведь правда, — подумала Софи с одобрением, — Питер ни разу не пытался за мной ухаживать».

— Как ваш брат? — спросила Софи. Три года назад старший брат Питера неудачно упал с лошади и сильно покалечился. Кажется, с тех пор он прикован к постели.

Питер просиял:

— Ему много лучше. Он прошел курс лечения у немецкого доктора, который появился при дворе несколько месяцев назад. Вы о нем не слышали? Фамилия доктора Транкельштайн. Я думал, это все россказни, но сеансы массажа Транкельштайна, кажется, действительно помогли. Представляете, Квилл — так у нас в семье зовут Эрскина — теперь уже сам может выходить из спальни. И боли уменьшились. В последнее время он весь день проводит в саду. Говорит, что, будь его воля, вообще никогда бы больше не заходил в дом.

Лицо Софи озарила искренняя улыбка, в первый раз за вечер.

— О, Питер, — произнесла она, даже не заметив, что нарушает этикет, называя его по имени, — как это чудесно!

— Леди Софи, — сказал Питер с некоторой робостью, — вы можете познакомиться с Квиллом… если пожелаете. Он сейчас в библиотеке. Мне известно, что Квилл хотел поблагодарить вас за фейерверк, который вы помогли организовать.

— А вот благодарностей никаких я принять не могу, — запротестовала Софи. — Фейерверк этот полностью заслуга графа и графини Шеффилд и Даунз. Просто так получилось, что я ездила с ними в Воксхолл.

Поездка в Воксхолл, а затем фейерверк в саду Дьюлэндов — все это было больше года назад. Необычно теплый лондонский летний вечер. Софи стояла, окруженная кавалерами, наблюдая в небе причудливый калейдоскоп фейерверка. На самом деле ее внимание больше привлекал не фейерверк, а близкая подруга Шарлотта, которая стояла рядом с графом Шеффилдом, братом-близнецом Патрика Фоукса. Софи видела, как Шарлотта прижалась спиной к груди Алекса и ее щеки порозовели. В бархатном небе вспыхивали огни фейерверка. Да, необыкновенный тогда выдался вечер!

На следующий день Софи дразнила Шарлотту. Какой кошмар, какое вопиющее нарушение этикета! Подумать только, девушка прилюдно прислонилась к молодому человеку, а он, представьте себе, обнял ее за талию. Хорошо еще, что было темно, а то бы светские сплетницы долго обсуждали это возмутительное нарушение приличий.

Теперь Софи понимала, что в те мгновения чувствовала Шарлотта. Другого Фоукса, брата мужа Шарлотты, в танцевальном зале не было, и это действовало раздражающе. Собственное тело стало для нее сейчас как будто чужим. Оно жаждало опьяняющей близости, какую испытало месяц назад. Мысли тоже выходили из подчинения, отказываясь сосредоточиться на будущем супруге, а именно Брэддоне. Они то и дело ускользали куда-то в сторону, где, как в тумане, маячили ироническая улыбка и насмешливые черные глаза.

Все это было омерзительно, унизительно! Доведя самобичевание до апогея, Софи поднялась из-за стола.