Читать книгу "Мертвая зыбь - Юхан Теорин"

Из кухни сильно запахло капустой. Сегодня в меню были щи. Йерлоф взял на изготовку ложку и стал ждать, когда подвезут тележку с едой. Когда ужин закончился, большая часть обитателей дома престарелых пошли к телевизору, чтобы провести перед ним остаток вечера. Да, теперь другие времена: все капитаны, которые отплывали раньше в море от берегов Эланда, ушли в небытие, и никто больше не рассказывает в сумерках страшилки.

С ужином было покончено, и Йерлоф опять вернулся в свою комнату.

Он поставил трость возле стеллажа и сел за письменный стол. За окном уже смеркалось. Если бы он перегнулся через стол и прижался носом к стеклу, может, тогда Йерлоф и смог бы увидеть кусочек поля к северу от Марнесса, а еще дальше — берег и темное море. Балтика, его рабочее место. Но он больше не мог проделывать подобное и довольствовался тем, что смотрел на березы позади приюта.

Власть имущие больше не называли подобные заведения приютами для престарелых, но суть дела от этого не менялась. Много раз они пытались подобрать какое-нибудь слово, чтобы звучало не так уныло. Но так или иначе все крутилось вокруг стариков, которых собрали в кучу и которые, как ни посмотри, просто сидели и ожидали смерти.

На письменном столе возле стопки газет лежала записная книжка в черной обложке. Йерлоф протянул за ней руку. Первую неделю в Марнесском доме Йерлоф просто сидел за этим самым столом и непрерывно смотрел в окно. Правда, потом он собрался, пошел в поселок и в маленьком магазинчике, где в основном продавались продукты, купил записную книжку. А вскоре он начал писать.

В книжке имелось два вида записей: мысли и напоминания. Он писал то, что надо сделать. Выполнив намеченное, он зачеркивал эти пункты, за исключением одного напоминания — побриться, которое было на самом верху первой страницы. Это он оставлял всегда, потому что брился каждый день.

Что же касается мыслей, то первой из них была: «Блаженны нищие духом, яко тех есть Царство Небесное».

А на последней странице книжки были три строчки, и все три не перечеркнуты: «Оплачивать ежемесячные счета», Йерлоф платил за телефон, газеты, проживание в Марнесском приюте, а также за то, чтобы на кладбище следили за могилой его жены Эллы. «Джулия приезжает вечером во вторник», «Поговорить еще раз с Эрнстом».

Джулия собралась приехать, она пообещала. Но это он, наверное, не забудет. Йерлоф надеялся, что Джулия какое-то время побудет на Эланде. Много лет прошло, но по-прежнему горе переполняло ее, и Йерлофу очень хотелось избавить Джулию от этого.

Последнее напоминание было не менее важным и также напрямую связано с Джулией. Эрнст работал каменотесом в Стэнвике и являлся одним из немногих, кто жил там круглый год. Он, Йерлоф и их общий друг Йон по крайней мере раз в неделю перезванивались. Иногда они собирались в сумерках и рассказывали друг другу старые истории. Йерлофу это очень нравилось, хотя большинство из них он уже знал наизусть.

Но как-то вечером несколько месяцев назад Эрнст приехал в Марнесский дом с новым рассказом. Это была история об убийстве внука Йерлофа Йенса.

Йерлоф не то чтобы не хотел слушать это, просто он вообще старался лишний раз не думать о маленьком Йенсе. Но Эрнст настаивал. Он говорил, что Йерлоф обязательно должен это знать.

— Я тут пораскинул мозгами, как оно все получилось, — начал Эрнст тихо.

— Ах так, — сказал Йерлоф, усаживаясь за письменный стол.

— Я не верю, что твой внук пошел к морю и утонул, — продолжал Эрнст. — Я так прикинул и решил, что он, наверное, двинул в другую сторону. На пустошь а там был туман. Я думаю, что именно на пустоши он и наткнулся на убийцу.

— Убийцу? — спросил Йерлоф.

Эрнст замолчал и сцепил руки на колене.

— И кто это был? — спросил Йерлоф.

— Нильс Кант, — ответил Эрнст. — Я считаю, что в тумане он напоролся на Нильса Канта.

Йерлоф пристально посмотрел на него, но понял, что Эрнст говорил совершенно серьезно.

— Я практически уверен, что так оно и было, — сказал он. — Думаю, что Нильс Кант вернулся домой. Вернулся оттуда, где находился до сих пор. Только он стал еще хуже, чем прежде.

Больше Эрнст за весь вечер не сказал ничего. Они перебросились лишь парой фраз, но Йерлоф никак не мог выбросить их из головы. Он надеялся, что Эрнст скоро опять навестит его и расскажет что-нибудь еще.

Йерлоф продолжал перелистывать страницы записной книжки, но записанных мыслей оказалось намного меньше, чем напоминаний.

Он закрыл книжку. За письменным столом ему больше нечего было делать, но все же Йерлоф продолжал сидеть и смотрел, как ветер покачивает в темноте березы. Они напомнили ему о парусах, раздувавшихся на свежем ветру. А отсюда уже было недалеко и до воспоминаний о том, как он сам стоял на палубе под такими же осенними ветрами и смотрел на медленно проплывающий мимо берег Эланда. Если корабль подходил чуть ближе, то виднелись камни, дома, а издалека они превращались в темную полоску на горизонте. И как раз в тот момент, когда в его памяти выстроилась эта картина, внезапно зазвонил телефон.

В тишине комнаты звонок прозвучал особенно громко и резко. Йерлоф подождал, пока он протрезвонит еще раз. Довольно часто он мог заранее сказать, кто звонит, но сейчас у него не было никаких догадок.

После третьего звонка Йерлоф поднял трубку:

— Давидссон.

Молчание. С линией все было в порядке, но тот, кто позвонил, не произнес ни слова.

Но все же Йерлофу казалось, что он догадывается, кто это.

— Йерлоф у телефона, — сказал он. — Я все получил, если ты звонишь насчет сандалии.

Ему казалось, что в трубке слышно тихое дыхание.

— Я получил ее по почте несколько дней назад, — продолжил он.

Снова тишина.

— Я думаю, что это ты ее послал, — не унимался Йерлоф. — Зачем ты это сделал?

Опять ответом стало молчание.

— Где ты ее нашел?

В трубке слегка фонило. Но больше ничего. Стоило Йерлофу покрепче прижать трубку к уху и подержать ее достаточно долго, ему начинало казаться, что он один-одинешенек в целой вселенной и слушает тишину из самой черноты космоса. А может быть, моря.

Спустя секунд тридцать кто-то тихонько кашлянул, потом послышался щелчок, а следом короткие гудки.

3

Старшая сестра Джулии, Лена Лундквист, зажав ключи в руке, стояла и смотрела на машину. В какой-то момент она бросила взгляд на Джулию, а потом опять принялась рассматривать их общий автомобиль.

Это был маленький красный «форд», не новый, но все еще блестящий, с хорошими, хотя и летними покрышками. Он стоял припаркованным на мостовой рядом с дорожкой к большой кирпичной вилле Лены и ее мужа Ричарда. Они жили в Тушланде. Дом находился на большом участке, и, хотя и не радовал морскими видами, тем не менее вода была настолько близко, что Джулии казалось, будто она чувствует в воздухе соленый морской запах. Из приоткрытого окна Джулия услышала сумасшедший хохот и поняла, что все дети дома.