Читать книгу "Акулы выходят на берег - Сергей Зверев"

Колдун задумался, перестал есть и остановил кассету. Потом он в упор уставился на Опунду. Тому показалось, что проницательный взгляд старика прожег его насквозь.

– Ты и правда этого хочешь? – прошамкал колдун беззубым ртом. – Помни, для того, кто стал крокодилом, обратной дороги нет.

У Опунды пересохло во рту. Он хотел уж было извиниться и уйти, но тут перед глазами встал образ Маджи. Он снова увидел ее капризно сдвинутые брови, обалденные бедра, и в его голове снова зазвучал ее голос: «Если станешь, Опунда, человеком-крокодилом, то выйду за тебя замуж!»

Опунда обреченно вздохнул:

– Хорошо…

– Что хорошо? – не понял колдун.

Его вопрос вырвал Опунду из мира грез о любимой.

– Я хочу стать крокодилом, – твердо сказал Опунда и добавил на местном наречии: – Я хочу стать «вуаи».

Колдун покачал головой.

– «Вуаи» – крокодил, который родился крокодилом, – пояснил Бамбуки. – Он зеленый и с длинным хвостом, плавает в реке. А ты, наверно, хочешь стать мамба – крокодилом и человеком. Ну не знаю. – Он помолчал и после долгой паузы наконец сообщил: – Ладно, приходи вечером, как стемнеет. Будем готовить борфиму.

Молодой Опунда с трудом дождался темноты. Когда он вернулся в хижину колдуна, там уже собралось несколько человек. Все они были сильными и крепкими мужчинами. Лица их были закрыты масками из кожи крокодила.

Опунда сел в сторонке. Собравшиеся затянули монотонную песню. Они пели низкими, глуховатыми голосами. Но в этих тихих голосах угадывалась скрытая мощь и угроза. У Опунды вдоль позвоночника пробежал озноб. Ему вдруг страшно захотелось стать одним из этих людей. Невольно он стал подпевать им.

Вошли двое. При их появлении пение смолкло. Собравшиеся низко склонились перед вошедшими. Опунда догадался, что один из них вождь людей-крокодилов, а другой – его помощник. Они внесли тяжелую ношу. Это было завернутое в мешок человеческое тело. Они положили его на утоптанный земляной пол хижины. Из-за спин впереди сидящих Опунда плохо видел, что происходит. Честно говоря, он был даже рад этому.

Вот Бамбуки занес над телом жертвы нож в форме крокодильего зуба и нанес удар. Жертва слабо вскрикнула. Значит, принесли ее сюда еще живой. Кто-то подставил тазик, чтобы собрать в него жертвенную кровь.

Бамбуки склонился над телом. По его движениям и ударившей в нос вони Опунда понял, что тот вспарывает жертве живот. Бамбуки высоко поднял окровавленную трепещущую печень и стал в свете костра исследовать желчный пузырь. Все собравшиеся, затаив дыхание, ждали его вердикта. Наконец, он обернулся к вождю людей-крокодилов и проговорил:

– Хорошая печень. И желчный пузырь хороший. Нет никаких следов колдовства. Можно делать борфиму.

Люди-крокодилы снова затянули свою монотонную песню. Опунда закрыл глаза. Он не заснул, но потерял счет времени. В таком странном забытьи он находился долго. Мышцы успели онеметь, тело затекло. Он почувствовал это, когда очнулся. Все смотрели на него. Тело жертвы лежало на земле. Кажется, это была женщина. Кожа со лба ее была срезана и отвернута так, что закрывала лицо. Бамбуки отрезал от этой кожи лоскут и завернул в него немного жира из печени и из почки жертвы, приложил к свертку огромный зуб крокодила на шнурке, затем протянул это магическое снадобье Опунде.

– Возьми, – сказал старик. – Это твоя борфима, магический священный амулет. Ты должен всегда носить его с собой, береги ее.

Люди-крокодилы разложили Опунду на полу. Бамбуки снял с него набедренную повязку и занялся нанесением насечки в виде «крокодиловой кожи» на его ягодицы. Опунда не чувствовал боли. Тем временем его новые соратники разделывали жертвенное тело для употребления его в пищу. Вождю полагались лучшие части – ладони и ступни. Другие также не остались обделенными. Получил кусочек мяса и Опунда. Он механически жевал его, а в голове звучал голос прекрасной Маджи: «Если станешь, Опунда, человеком-крокодилом, выйду за тебя замуж».

И вот он стал. Свершилось! Бамбуки смазал обработанную задницу нового члена общества жидкостью, которая останавливала кровь, и сказал:

– Теперь ты мамба. Ступай!

Опунда склонился в почтительном поклоне и, едва прикрыв татуировку, бросился наружу. Теперь он с полным правом мог носить имя Опунда-Крокодил. Сейчас он явственно ощущал, как его задница горит огнем, но не обращал на это никакого внимания. Главное, что он стал мамба – человеком-крокодилом!

Радостный, он побежал к Маджи. В соломенной хижине-мундуло, где жила Маджи, он нашел только ее мать.

– А где Маджи? – спросил Опунда.

Ему не терпелось сообщить будущей невесте радостную новость.

Но ее мать только развела руками. Она была в слезах.

– Я не знаю, где Маджи. Она пропала. Еще вчера вечером ушла на реку нарвать сочной травы кароко и не вернулась. Наверное, ее утащил крокодил.

Потом женщина боязливо огляделась, наклонилась к уху Опунды и тихо прошептала:

– Говорят, ее убили люди-крокодилы.

Только теперь Опунда понял, кого они принесли в жертву и съели и из чьей печени была сделана его борфима. Он вышел из хижины и, не разбирая дороги, побрел к реке.

Поперек реки навстречу Опунде плыл огромный крокодил. Опунда никогда не видел таких гигантов. Он заглянул в глаза крокодила, и на миг ему показалось, что тот смеется.

2

Поручик и Марконя продолжали сидеть за столом, когда с улицы раздался шум. В полицейский участок прибыла группа поддержки – Кэп с Дедом. То есть командир группы капитан второго ранга Татаринов и боевой пловец мичман Левченко. Оба были настроены по-боевому и собирались освободить попавших в беду товарищей любой ценой.

Кэп даже готов был подключить чиновников. Разумеется, не дипломатов из российского консульства. Какой прок от дармоедов – так он называл всех людей с непонятными обязанностями. Нет, Кэп собирался обратиться к местным военным, поскольку русские водолазы обследовали дно акватории порта по просьбе здешнего Министерства обороны.

К величайшему изумлению Кэпа и Деда, своих друзей они нашли не в мрачном узилище, а в кабинете начальника полиции, в его компании. Все трое были изрядно пьяны и разучивали какую-то местную песню. При этом полицейский офицер играл на длинной дудке-сопелке, Поручик аккомпанировал ему на ложках, а Марконя пытался щипать струны национального инструмента – «малалайки».

Увидев начальника, оба арестанта вскочили и замерли по стойке «смирно».

– Кэп, ты извини, – как старший по званию доложил донельзя смущенный Марконя. – Мы не хотели, они первыми начали…

Татаринов только рукой махнул:

– Ладно, собирайтесь!..

Начальник полиции проводил дорогих гостей до дверей участка. Здесь они долго обнимались и клялись друг другу в вечной дружбе. Все были взволнованы, и никто не обратил внимания, что на голове Маркони оказалась форменная фуражка начальника полиции, а у того – веселенький картуз с аббревиатурой «АКАБ».