Читать книгу "Дети сектора - Виктор Глумов"

В просвете между сосновыми стволами сверкнула синяя гладь пруда. Белка застрекотала:

– Говорят, что там тварь здоровенная водится и поедает купальщиков.

– Мной подавится, это уж точно, – отрезала Яна и зашагала быстрее; ножны с тесаком, пристегнутые к кожаному поясу, подгоняли, хлопая по бедру.

Раз уж охота на хамелеона не удалась, Яна отпустила Штучку, и она радостно принялась прочесывать кусты, гоняя мелкую живность.

– Белка, – оживился Юрка. – Посмотри на Штучку. Никого не напоминает?

– А должно?

– Ты себя точно так же ведешь.

«Берцы» Яны утонули в желтом прибрежном песке. В зеркальной воде отражалась зеленая полоса деревьев, туша ресторана с выбитыми стеклами и останки лодочной станции, крыши далеких многоэтажек. Рев МКАДа остался за лесом. Над головой шептались осины, звенели синицы, вдалеке разорялась сойка. Изредка в первобытную тишину врывались едва слышные автомобильные сигналы.

Яна потянулась и прошептала:

– Красота! Словно в другом мире, где вымерли все человеки.

– Давайте уже пообедаем, что ли? – предложил Пупс и поставил на землю рюкзак; тотчас налетела Белка и принялась добывать из него еду.

– Жаль, что ты мелкого не взяла. Ему б понравилось, – тараторила она.

– Без хомяков спокойнее, – ответила Яна, вспоминая братца Димку, хомячка-мутанта, пожирателя всевозможного шлака – литературного, музыкального и информационного. – Он мешал бы, слушал свой дебильник с попсой.

Яна первым делом отстегнула пояс с ножнами и шокером, потом избавилась от рюкзака и куртки, расшнуровала «берцы», закатила штаны и направилась к воде.

– Что ты делаешь? – неубедительно возмутился Пупс.

– Ловлю чудище на живца. Пока я купаюсь, сообразите поесть.

– Это опасно! – поддержала Пупса Белка. – Сектор ведь недалеко.

– Да ладно, – отмахнулась Яна, стаскивая мокрую майку. – Мы так пропотели, что ни одна тварь не позарится.

Теперь – долой камуфляжные штаны, тяжелые и жаркие, и здравствуй живительная прохлада! Прежде чем нырнуть, Яна все-таки замешкалась: в воздухе словно разлили тревогу. Она призналась себе, что трусит, но отступать уже поздно – стыдно. Собираясь с духом, она глянула на свое отражение, осталась довольна и, набрав побольше воздуха, нырнула.

Она могла задерживать дыхание под водой дольше минуты, чем и воспользовалась, а, вынырнув, наблюдала забавную картину: вдоль берега с громким лаем носилась Штучка, Юрка стоял, сосредоточенно глядя вперед, Белка и Пупс, привыкшие к ее шалостям, не реагировали.

– С ума сошла? – в голосе Юры читались возмущение и обида. – Греби назад, ну его на фиг, тут Сектор рядом, вдруг что забрело-заплыло?

– Ладно, уговорили, – Яна брассом поплыла к берегу.

Юра ждал ее у кромки воды, протягивал майку, дабы защитить грудь подруги от взглядов Пупса.

– Зря вы не пошли, – сказала Яна, натягивая штаны. – Бодрит!

Юра обнял ее, прижался и шепнул в самое ухо:

– Давай отойдем минут на пять, надо тебе кое-что сказать.

– Лучше после еды, пятью минутами мы ж не ограничимся! – отмахнулась она, присела и погладила Штучку, танцующую на задних лапах. Собаке извинения за беспокойство хватило, и она смылась прочесывать окрестности.

– Правда, сказать – и все, – Юрка заговорщически улыбнулся и подмигнул. – Но это надо совсем без свидетелей.

Что он задумал? Вон, как горят его синие глаза – и радость в них, и страх. Яна обулась и последовала за ним в лес. Далеко отходить не стали, просто свернули за кусты, чтобы силуэты Белки и Пупса исчезли из поля зрения.

– Присаживайся, – проговорил Юрка, подводя Яну к стволу поваленной сосны. – Не смотри так, просто… просто поверь мне.

Она пожала плечами и устроилась на стволе, как на скамейке. Юра подергал воротник футболки, покусал губу, сделал к Яне два шага и опустился на колено, склонив голову. На его протянутой ладони лежала черная бархатная коробочка.

– Возьми, это тебе.

Вскинув бровь, Яна приняла подарок. Раскрыла коробку и разинула рот: там блестело тремя брильянтами обручальное кольцо.

– Пойдешь за меня? – спросил Юрка, положил подбородок на ее колени и сдул прядь волос, выбившуюся из собранного на затылке хвоста.

– Юрка… – пролепетала она, отмечая, что дар речи отшибло начисто, волна тепла катится по позвоночнику, захлестывает и уносит, уносит. – Господи, Юра!

Она не заметила, как оказалась в траве в его объятиях. Душа кричала: «Да, да, конечно – да!», но правила приличия и природная вредность твердили, что нужно взять время на «подумать». Млея от счастья, Яна прижалась ухом к его груди и считала удары сердца.

– Я переведусь на заочку, – твердил Юра, перебирая ее волосы. – Третий курс мы отучились – меня должны взять помощником судьи. Деньги небольшие, но я буду стараться… я смогу зарабатывать, правда.

Юрка и Яна одни из немногих, кто поступил бесплатно, Юрка – на юрфак, Яна – в медуниверситет. Папа обещал подсуетиться, но Яна решила, что помощи не примет. На сэкономленные деньги любящий отец подарил ей машину.

Пьяная от счастья, Яна шевелила губами: «Остановись мгновенье, ты прекрасно». Юрка нагнулся и поцеловал ее, она прижалась к нему плотнее.

Вдалеке фоном захлебывалась лаем Штучка, метрах в десяти трещали ломающиеся ветви, но Яна не обращала внимания на посторонние звуки.

Она встрепенулась, когда Юрка сделал зверское лицо (это у него получалось очень хорошо) и возмутился:

– Вы че, обалдели? Че вам тут надо?

Яна вскочила и обернулась: сквозь кусты с упорством маньяков ломились Пупс и Белка, будто не соображали, что заросли проще обойти.

– Прекратите дурацкий розыгрыш, это не смешно, – проговорил Юрка дрогнувшим голосом, но парочка и не думала останавливаться.

Белка тоже была подорванной и любила мистификации, так что Яна совсем не удивилась. Разумом – не удивилась, сердце же подсказывало ей, что надо хватать Юрку в охапку и бежать от этих мертвоглазых людей. Юрку перекосило от ужаса.

– Оля, Белочка, прекрати, это не смешно! – говорила Яна, а сама пятилась и жалела, что тесак и шокер валяются на берегу, пристегнутые к поясу, и нечем защититься.

– Оставьте нас в покое, – лепетал Юра, не двигаясь с места.

Первой из кустов выбралась маленькая верткая Белка, она разорвала щеку ветвями – от верхнего угла скулы до ямочки на щеке и на футболку капала струйка неестественно-алой крови. Один Белкин хвостик съехал на затылок, второй распустился. Улыбчивая, зеленоглазая до неприличия малышка Белочка была обаятельной до невозможности; сейчас она стала другой.

Следом за ней вывалился Пупс. Рубаха на его расцарапанном пузе болталась клочьями. Теперь и Юрка попятился. Пупса перекосило, и он бросился на Юрку, но получил лоу-кик в бок и опрокинулся на спину; лицо у него было непроницаемым, словно он не чувствовал боли. Белочку Юрка в расчет не взял, она подбежала и впилась зубами ему в руку, а потом мазнула по укусу раненой щекой. Яна наконец пришла в себя и бросилась на помощь любимому.