Читать книгу "Четвёртый раунд - Николай Николаевич Крамной"

что человек не в себе... Что-то вроде припадка. Наверное, кто-то позвонил в «скорую».

— А почему они приезжали с милицией?

— Разве? — удивился директор магазина. — Возможно, и с милицией... Я не заметил. Не стал ждать финала этой сцены. Кругом крики, какие-то люди, ругань... Ушёл в кабинет и как его забирали, я вам сказать не могу. А он что, ваш родственник или знакомый? — сочувствующе спросил директор, сделав вид, что не понимает, о чём на самом деле идет речь.

— Валерий Борисович, — как-то устало произнёс незнакомец, — хотите, я вам скажу кое-что откровенно? Только без обиды! — предупредил он,

— Пожалуйста! Я же не девушка — постараюсь не обидеться.

— Так вот... Возможно, вы в своих собственных глазах и кажетесь фигурой значительной, но я обычно такими людьми, как вы, не занимаюсь. Не мой это уровень... Есть дела поважнее. Но тут исключительный случай — пострадал мой человек и я должен прийти ему на помощь. Иначе мои люди не будут верить мне! — отчеканил Игорь Сергеевич. — Тот парень не был пьян, и он не болеет эпилепсией! Эту сказку вы можете рассказать кому-нибудь из посетителей вашего магазина. А мне нужно знать, где он?

— Я откровенно вам говорю: не знаю! — постарался придать своему голосу как можно больше искренности Валерий Борисович. — Но попытаюсь узнать. Где я смогу вас найти... или связаться с вами?

— Не надо меня искать, — поднялся с места Игорь Сергеевич. — Я сам вас найду, если будет нужно. А тому парню, если с ним всё в порядке, вы теперь должны пятьсот тысяч рублей. Запомните эту сумму! А если с ним что-нибудь случилось, то... я не завидую вам.

Гость пошёл к выходу, не прощаясь и не оставив денег за свой ужин. Стоявший невдалеке официант сделал вид, что не замечает ухода своего клиента, но, как только тот скрылся за входной портьерой, поспешил привести столик в порядок. Теперь, если бы его кто-нибудь к спросил, официант твёрдо ответил бы, что здесь весь вечер сидел один человек. В этом Валерий Борисович был более чем уверен.

* * *

Случилось что-то непонятное: на площадке возле ресторана выстроилась целая вереница машин, но ни один таксист не соглашался везти в город. А ведь многие знали его не только в лицо, но и по имени-отчеству и возили по этому маршруту не один раз. Шофёры стояли несколькими небольшими группками, негромко беседовали о чём-то своем, беззаботно поигрывая ключами и заученно отвечали: «Не могу, занят... Жду клиента». К нескольким частным машинам, стоявшим особняком, Валерий Борисович не стал подходить: по опыту знал, что сидящие в них шофёры даже не станут с ним разговаривать. Они работали у таких людей, что никогда не рискнули бы заняться частным извозом.

Валерий Борисович тоскливо посмотрел на дорогу, уходящую вдаль через сосновый перелесок. Там, в недосягаемой для него дали, разливалось в полнеба зарево ночного города, раскинувшегося вдоль спокойной широкой реки. Ему даже показалось, что он видит сияние куполов древних храмов, стоящих на обрывистом берегу уже несколько столетий. Но это только показалось... Их и днём-то в хорошую погоду не всегда можно было различить с этого расстояния. Откуда-то с низа живота, неторопливо, но цепко, к груди начал ползти страх. Он повернулся и медленно, стараясь сохранить невозмутимый вид, пошёл опять в ресторан.

В холле, возле туалетных комнат, остановился у телефона-автомата и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, дрожащим пальцем стал набирать номер. Набрав, некоторое время с тревожным ожиданием слушал далёкие гудки и наконец облегчённо вздохнул: абонент оказался на месте.

— Виктор! — приглушённо выдохнул Валерий Борисович. — Я влип... Меня загнали в угол. Ни один таксист не соглашается везти в город. Долго рассказывать... — нетерпеливо поморщился директор магазина, настороженно озираясь вокруг. — Тебе там легко так говорить! — разозлился он. — А я здесь себя совсем по-другому чувствую... Ладно. Только скорей! — попросил он. — «Это и дураку понятно, — раздражённо думал Валерий Борисович, направляясь опять в зал, — что надо на людях находиться. Умник нашёлся...» Но страх начал отступать и на душе стало намного спокойнее.

— А я уже с вашего столика всё убрал, — растерянно сказал официант, увидев вошедшего в зал Валерия Борисовича. — Вы же не сказали, что вернётесь... И расплатились.

— Это не беда! — успокоил его директор магазина. — Я ненадолго... Принеси мне ещё коньяка и... — задумался он, — лимона, что ли...

— Опять бутылку?

— Зачем? Хватит грамм двести... Только той же марки.

— Там как раз примерно столько и осталось. В вашей бутылке, — напомнил официант.

— Делай, как знаешь, — отмахнулся от него Валерий Борисович, прошёл к столику, на котором стояла табличка «Служебный», с наглой уверенностью сел на мягкий стул и с наслаждением прислушался к привычному ресторанному гулу. Жизнь опять была хороша и катилась по знакомой колее.

* * *

Со стороны города, из-за поворота, выскользнула чёрная «Волга» с притушенными огнями, развернулась, не доезжая до стоянки, и замерла на обочине дороги, уставив на таксистов два красных глаза задних габаритных огней. Хлопнула дверца, и мимо шофёров, властно оглядев каждого из них, к ресторану прошёл милиционер. На плечах — офицерские погоны. Войдя в зал, он остановился у входа и бегло стал осматривать столики. Найдя взглядом того, кто ему был нужен, неторопливо подошёл и сказал:

— Я за вами, Валерий Борисович... От Виктора.

* * *

— Пугают! — пренебрежительно сказал Виктор Георгиевич, выслушав сбивчивый рассказ своего товарища. — Попугают и бросят... Они сами по теневой стороне улицы ходят. Лишний раз на свет боятся показаться... А вообще-то я тебя предупреждал насчёт ресторанов. Что за блажь? У тебя что, дома нечего выпить? Или хорошую девку к себе не можешь пригласить? Я понимаю: аромат не тот... Но такие вещи надо позволять себе в отпуске. Там, где тебя никто не знает. Ладно, забудем... — смягчился он, видя, что его товарищ мрачнеет всё больше и больше. — Ну, а с твоим незнакомцем... Придётся его огорчить. Если им сейчас уступить, сядут на шею и будут погонять до конца жизни. Но в одном я им пойду навстречу, — как-то нехорошо усмехнулся Виктор Георгиевич.

— В чём? — спросил Валерий Борисович, чувствовавший себя не столь бодро, как его друг.

— Тот