Читать книгу "Колыбель времени - Наталья Павлищева"

Портрета матери моей подопечной, конечно, не было, недостойна, но я видела его еще дома, когда готовилась к отправке. Тоже не подарок, длиннющий нос, затмевающий собой все остальное. Вообще, у них всех здесь массивные носы, ринопластиков на них не хватает.

Особенно меня потрясло изображение третьей жены короля Джейн Сеймур, той, что осчастливила его сыном. Мама моя! Может, я ничего не смыслю в красоте вообще и женской тем более, но в данном случае я короля не понимала совершенно. Ради птичьего личика с длиннющим горбатым носом над маленькими, съехавшими в сторону губками, узкого, к тому же двойного подбородка отправить кого-то на эшафот можно было, только уж совсем съехав с катушек.

Единственной симпатичной женой короля оказалась действительно наставившая ему рога (так и надо!) казненная Кэтрин Говард. Ее портрета в галерее тоже не было, зато присутствовал сам король Генрих — шкаф с маленькими губками, маленькими глазками и здоровым румянцем пивной бочки.

Окончательно расстроившись от понимания, что мне придется долго жить среди вот такого понимания красоты, я поспешила вернуться в наши покои. Елизавета тоже не подарок, и дело не в рыжих волосах, у нее маленькие губки, узкий подбородочек, правда, отменная молочно-белая кожа, как обычно и бывает у рыжих, и роскошные волосы. Ладно, что есть, то есть, надо спасать это. Если честно, то я начала подозревать, что именно меня приставили к ее особе не зря: если это рыжее создание будет периодически «залетать», то рядом нужен, естественно, не Влад или Семен, а я, я и только я.

Тут же вспомнились роды на дому и выкидыши, которые мне приходилось принимать у глупых приятельниц. Может, Антимир об этом знал? Наверное… Она лет на восемь младше меня настоящей и на пятнадцать Кэтрин, в которой я находилась. Мне она годилась в младшие сестренки, а воспитательнице в дочери.

…Один раз, всего один раз Елизавета неосмотрительно уступила мужчине, забылась в любовном экстазе лишь на миг, но этот миг будет стоить ей жизни!

Она пила всякую гадость, до одурения сидела в горячей воде, вроде борясь с простудой, но ничего не менялось.

Как у всякой женщины, у Елизаветы теплилась робкая надежда, что все как-то обойдется, беременность окажется обманной, что вот еще немного, и с женскими делами все наладится. Эту надежду подпитывало прекрасное физическое самочувствие. Не тошнило, не кружилась голова, не испортился вкус или характер. Если не считать ужасных размышлений о беременности, все было как прежде.

Так прошел томительный месяц, но ничего не изменилось. Я заглядывала ей в лицо каждое утро, Елизавета сокрушенно отрицательно качала головой — ничего. Но не было и тошноты, каких-то странных желаний, не было ничего, что выдавало бы ее беременность.

Однажды Елизавете надоело бояться, она объявила:

— Нет у меня никакой беременности! Ее Величество тошнит по утрам, она бледная, как мел, она капризничает, а у меня всего лишь пропали женские дела! Возможно, это по другой причине.

Я вздохнула:

— Как бы я хотела, чтобы это оказалось так…

А Елизавета вернулась к придворной жизни, она лихо выплясывала по вечерам, ела за двоих, много смеялась и кокетничала. Никому не могло прийти в голову, что принцесса носит под сердцем ребенка. Даже ей самой уже казалось, что все так и есть. Но вдруг…

Она испуганно замерла, от ужаса кровь отхлынула от лица, вызвав головокружение. Даже не заметив, кто из кавалеров, оказавшихся рядом, подхватил ее под руку, Елизавета посиневшими губами попросила:

— Душно… Выведите меня на воздух…

Увидев это, я поспешила следом. Обмахивая Елизавету веером, шепотом поинтересовалась:

— Что?

— Он… шевелится!

Принцесса чувствовала, как ужас сковывает руки и ноги, сбивает дыхание…

— Леди Елизавета, вам нужно прилечь. Нельзя так много танцевать и прыгать… — Мой голос почти загромыхал, пусть все слышат. — Вы совсем недавно были больны, я предупреждала, что вам нужно вылежать, прежде чем снова проводить все вечера за танцами…

Я выговаривала Елизавете нарочито громко, чтобы все слышали, что принцесса не выздоровела и теперь наверняка сляжет надолго. Королева внимательно посмотрела на падчерицу:

— Вам плохо?

— Если Ваше Величество позволит, я удалюсь. Кэт права, я не выздоровела окончательно, и теперь мой недуг снова дал о себе знать…

— Чем вы больны?

— Легкое недомогание. Я слишком переохладилась, не помогли даже многочисленные горячие ванны и горячее питье. Кажется, у меня снова жар… Боюсь, как бы Ваше Величество не заболело из-за меня…

Это был прекрасный повод — уберечь беременную королеву от близости с больной. Та быстро согласилась:

— Да, да, конечно. Ступайте к себе и отлежитесь столько, сколько будет нужно!

Уводя Елизавету, я благодарила Господа, что у нее нет никаких рвотных позывов или других неприятностей.

Вызвать выкидыш, которого я, честно говоря, боялась, никакими средствами не удалось, дитя не желало покидать материнское лоно раньше срока. Елизавета лелеяла надежду, что, узнав о ее беременности, лорд Сеймур как-то поможет. Она не задавалась вопросом, как он может помочь и, главное, захочет ли.

Рыжую дурочку переубедить не удалось, она настояла на беседе с Сеймуром. Он, кстати, брат умершей королевы Джейн Сеймур и, соответственно, дядя нынешнего короля, а также его отчим, потому как женат на мачехе. Нормально, кого же тогда родит Елизавета? Сына своего отчима, то есть себе и Эдуарду брата? Нет, допустить этого нельзя.

Но действовать я все равно решила в разных направлениях, мало ли как повернет?

— Леди Елизавета, вам не стоит этого делать.

На всякий случай я снова перешла на «вы» и вежливое обращение. Надо привыкать, вдруг и правда станет королевой?

— Пусть знает, что не одна его Катарина Парр, но и я тоже беременна!

— Вы сможете доказать, что это его ребенок?

Даже если провести генетическую экспертизу, что это изменит? Ей бы скрывать всеми силами, а она на рожон лезет. Нет, с каждым днем я все больше понимала выбор Антимира Ананьевича, с этой рыжей могла справиться только я.

Елизавета вытаращила на меня глаза:

— А чей же еще?!

— Вы не встречались с ним открыто и не сможете доказать, что он единственный ваш мужчина.

— Что?!

Мне показалось, что через мгновение она вцепится мне в лицо своими красивыми ручками. Даже внутренне собралась, чтобы отразить такую атаку, если она будет. Не хватает ходить с расцарапанной рожей, которая мне и без того категорически не нравилась. Но она быстро опомнилась, схватившись за голову:

— О, господи! — И тут же снова вскинула глаза: — Нет, Сеймур обязательно поможет, он знает, что у меня никого не было!