Читать книгу "Пари - Айя Субботина"

Черт, нужно было соглашаться на тот рекламный пост в инстаграм! Ну и что, что продукт — дерьмо и «волшебная таблетка от жира», зато хватило бы снять хорошую квартиру со всеми удобствами где-нибудь в центре.

— Все это дерьмо, которое происходит… — скрепя зубами, цедит Марат. — Я с самого начала знал, что он не оставит это просто так.

— Он?

Муж упирается ладонями в стол, как будто ему вдруг стало тяжело стоять на своих двух.

— Нужно было просто избавиться от тебя еще пару лет назад, — продолжает бубнить Марат. — Но я тебя жалел.

«Спокойно, Виктория, спокойно, — мысленно успокаивающе поглаживаю свое эго, — он просто пьяный и совершенно не адекватен. Ну что еще можно ожидать от мужика, который не способен контролировать даже выхлоп собственной ширинки?»

Но, как говорится, если дерьмо уже подгорает, то выключать газ нужно было еще вчера.

В каком это смысле он меня жалел?!

Что значит, нужно было от меня избавиться?!

— Это мне нужно было послать тебя куда подальше! — вырывается из меня, хотя, клянусь, я даже рот не планировала открывать. — Да кем ты был до меня?! Просто мужиком в идиотских галстуках!

И если бы дело было только в галстуках. До того, как мы расписались, Марат был просто ходячей безвкусицей — совершенно тупая прическа а ля «пять минут, как откинулся», вечно мятые рубашки. Боже, да он даже часы носил какого-то «ноунейм» бренда! Я сделала из него человека! Сколько силы потратила, прививая ему чувство стиля, учила пользоваться запонками, не мычать и не матерится через слово.

Если честно, я до сих пор не верю, что они с Лексом были родными братьями. Уму непостижимо, как идентичный генетический материал мог воспроизвести на свет Красавицу и Чудовище.

— Вот. Во-о-от! — Марат триумфально тычет в меня пальцем. — В этом вся ты! В твоей пустой голове только тряпки, дорогие бренды, красивые инстафоточки!

Пожимаю плечами. Он типа сейчас обидеть меня хотел? Ну и что тут такого? Я красивая молодая женщина, мне всего двадцать пять, это нормально — хотеть красиво жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать. Ну я же не виновата, что родилась красивой? Кому-то повезло меньше и приходится зарабатывать на жизнь умом. Мир несправедлив.

— Ты даже не знаешь, сколько тратишь, Вика.

— Меньше, чем приносят проценты по моим акциям, — говорю не подумав.

Очень зря, потому что Марат снова закипает: начинает выкрикивать, во сколько ему обошелся мой прошлый поход в салон красоты, мои платья, мои туфли из последней коллекции, моя сумочка, мои завтраки в органической кухне. Так скрупулезно, как будто нарочно готовился и зазубрил все расходы по карте.

Ну и зануда, боже.

А я ведь когда-то считала его щедрым.

Нет, все, решено окончательно и бесповоротно — забираю акции, продаю их по хорошей цене — пообещаю Хасскому десять… нет, семь процентов от сделки, и он получит самую жирную цену. Часть денег положу под проценты — в разные банки, на всякий случай, и в разной валюте. Куплю квартиру, сделаю ремонт и буду сдавать. А сама укачу куда-то подальше, где тепло и красиво. Может даже в Париж. Или нет — лучше в Майами! Ах, Америка, страна красивых накачанных подкаблучников!

— Ты живешь в выдуманном мире, Виктория! — размахивает руками Марат. — Существуешь в какой-то своей Вселенной, где я каждый день просто срываю пачки баксов с денежного дерева!

— А разве нет? — делаю круглые глаза, и снова с опозданием понимаю, что эта тука была некстати. — Марат, успокойся. Я просто… ну… пытаюсь разрядить обстановку.

— Ты просто тупая овца, — огрызается он.

Если бы я по какой-то неведомой причине еще не решила с ним развестись, то после такого оскорбления, эта мысль точно пришла бы мне в голову. А я еще не верила в то, что можно прожить бок-о-бок с человеком несколько лет — и абсолютно ничего о нем не знать. И вот результат — я думала, что выходила за щедрого мужика, а в итоге он превратился в… непонятно что.

— Я хочу продать свои акции, — говорю максимально четко. — И, наверное, подам на развод. Не зачем мне оставаться в статусе твоей законной жены после всего, что ты сегодня… наговорил.

— Ты? Разведешься со мной? — Марат поочередно тычет пальцем то в себя, то в мою сторону, а потом вдруг кривится от смеха. — Викуля, ты серьезно?

— Абсолютно. — Не буду поддаваться на его провокации. Я теперь должна быть готова к чему угодно. — Мне нужна пара недель, чтобы я пришла в порядок, возможно, понадобиться пять или шесть сеансов у психолога после нашего сегодняшнего разговора.

Хотя, наверное, лучше не копейничать и сразу взять десять. Я почти физически чувствую тяжелую душевную травму, которую Марат нанес мне не только своими словами, но и внешним видом. Боже, а если кто-то успел сфотографировать его в этом виде а ля «бомж-стайл», выложит фотки в сеть с припиской в духе «Сегодняшний «стильный look» мужа Виктории Янус»? Такие фотки завирусятся так быстро, что никаких моих связей не хватит, чтобы вычистить эти авгиевы конюшни! А потом что? Наши совместные коллажи для мемов?!

Мне становится по-настоящему плохо. С трудом передвигая ноги, иду до стойки с напитками и набираю себе полный стакан воды.

— Боюсь, Викуся, наш развод тебе придется начать не с почесывания своего раненного эго у дорогущего шарлатана, — он комично закрывает рот рукой, — прошу прощения, психолога! А с поисков нового жилья.

Что за бред? У меня хорошая квартира, возможно, не самая дорогая из тех, что могу себе позволить, но она максимально комфортно расположена до всех важных точек — крутой фитнес на первом этаже, рядом сразу несколько очень инстаграмных кафе, парк, книжный магазин, где я люблю делать фотосессии. И у меня аренда оплачена еще на три месяца вперед. С чего бы вдруг мне понадобилось съезжать?

— Марат, по-моему, мы не с того начали этот разговор. Давай… ты придешь в себя, мы назначим день и все обсудим.

Марат снова смеется, на этот раз как-то особенно противно. Ну, может так у него выражается шок? Мне-то какая разница, главное, что я высказала свое намерение и ему ничего не остается, кроме как принять его. А я должна держать себя в руках, не обострять и думать стратегически.

— Я банкрот, Вика.

— Что?

— «Гринтек» стоит … не знаю… — Марат делает пространный жест рукой. — Меньше, чем один поход в ресторан?

— Ты шутишь? — Никогда не страдала такими театральными приступами слабости, но стоять на ногах становится так тяжело, что на всякий случай