Читать книгу "Охота на «Троянского коня» - Виктор Иванович Носатов"

в 1905 году он уже десятки раз слышал о подобных заговорах и акциях, но монарх, несмотря ни на что, жил и здравствовал. Но слова генерала наводили на мысль о том, что не все так хорошо, как кажется, в окружении императора…

Заметив удивленный взгляд подполковника, Баташов решил отвести разговор от этой довольно опасной темы.

– Я хотел бы напомнить вам, что общая цель нашей контршпионской деятельности заключается в обнаружении, обследовании, разработке и ликвидации в кратчайший срок всякого рода шпионских организаций и агентов, тайно собирающих сведения о наших вооруженных силах и вообще всякого рода сведения военного характера. Там нет ни слова о рабочих и революционных организациях. Так что прекращайте самодеятельность и приступайте к исполнению своих прямых обязанностей. Кроме всего уже сказанного ранее, я бы рекомендовал вам придать большее значение развитию контрразведывательных пунктов и более широкому взаимодействию в деле контрразведки с губернским жандармским и железнодорожным полицейским жандармским управлениями и с общей полицией…

4

К столице Царства Польского Баташов подъезжал с радостным ощущением встречи с давним и любимым знакомым, которым для него много лет была Варшава. За окнами поезда мелькали знакомые пригороды. Он с волнением и огромным удовольствием вдыхал по-осеннему густой, насыщенный ароматом увядающей природы воздух с чуть заметной горчинкой. В памяти всплывали счастливые годы мирной поры и полные забот и треволнений предвоенные дни. Под замедляющийся перестук колес он вдруг вспомнил, с какой тревогой и волнением ехал на первую встречу со своим новым агентом Айсманом в Лазенковский дворец, куда недавно, пока он был в командировке, поближе к театру военных действий, передислоцировался штаб Северо-Западного фронта. В былые времена здесь обычно проживала свита высоких особ, приезжавших в польскую столицу по приглашению российского императора или Варшавского генерал-губернатора. Перед началом войны здесь было особенно много гостей из процветающей Вены и дружественного Берлина, так что случайная встреча австрийских, немецких и русских офицеров не вызывала никакого подозрения.

«Куда же запропастился Айсман? – вдруг с тревогой подумал Баташов. – Неужели его куда-то перевели или, хуже того, вычислили? Нет! Этого просто не может быть, ведь он сам контрразведчик. Не может же он себя подвести под цугундер. Но никакой информации с тех пор, как передал сигнал „Опасность“… Было бы хорошо, если бы люди Залыги узнали о нем хоть что-нибудь». С этой мыслью, генерал, видя, что за окном мелькают уже городские улицы и переулки, начал собирать вещи.

На вокзале Баташова встретил поручик Свиньин.

– Ваше превосходительство, авто ждет вас, – доложил он, как только генерал вышел из вагона.

– Что нового? – спросил Баташов, тепло обнявшись с будущим зятем.

– Ничего нового, Евгений Евграфович, – по-родственному доложил поручик, – если не считать, что намедни к нам прибыл Генерального штаба капитан. Правда, я с ним познакомиться еще так и не успел.

Авто быстро доставило Баташова к просторному парку, раскинувшемуся перед Лезенковским дворцом. Отпустив поручика по надобностям в город, генерал, вдохнув полной грудью влажный, сладко-терпкий запах преющих опавших листьев, насыщенный ароматом осенних цветов и поблекшей травы, что преет под листьями, торопливо направился по центральной аллее к парадному подъезду.

Неожиданно впереди него, из боковой аллеи в сторону дворца проследовал стройный, среднего роста офицер. Слегка небрежная и в то же время четкая и уверенная его походка показалась Баташову знакомой.

«Кто же это может быть?» – подумал он и прибавил шагу, чтобы нагнать офицера.

– День добрый, господин капитан, – промолвил он, почти его догнав.

Офицер, вздрогнув, резко остановился, потом медленно обернулся.

– Иван Константинович!

– Ваше превосходительство! – одновременно радостно воскликнули Баташов и Воеводин.

Обнялись. По старому русскому обычаю, трижды расцеловались.

Отстранив Воеводина, Баташов внимательно на него посмотрел.

– Я смотрю, ты даром время не терял. Поздравляю с производством в капитаны.

– Спасибо, ваше превосходительство, – смущенно промолвил явно обрадованный неожиданной встречей офицер, и, тут же приняв строевую стойку, доложил:

– Ваше превосходительство, разрешите представиться по случаю назначения в распоряжение начальника Генерального штаба при штабе Северо-Западного фронта! – И Воеводин недоуменно пожал плечами.

– Не удивляйся Иван Константинович, – произнес Баташов. – Все мы здесь состоим в распоряжении начальника Генерального штаба, а отдел наш официально называется разведочным. Это чтобы враг не сразу понял, чем мы тут занимаемся!

Баташов увлек капитана за собой. По информации поручика Свиньина, Баташов знал, что разведочный отдел, вместе со всем штабом Северо-Западного фронта передислоцировался во дворец. Генерал-квартирмейстер распорядился устроить контрразведчиков на первом этаже, в самом конце коридора, в апартаментах, которые когда-то давным-давно занимали флигель-адъютанты польского короля.

Выслушав доклад дежурного жандармского ротмистра Телегина, Баташов, крепко пожал ему руку.

– Как перебазировались? Никого по дороге не потеряли? – благожелательно спросил он.

– Никак нет, – щелкнул сапогами ротмистр, – все на местах, работа по контршпионскому обеспечению предстоящей операции идет полным ходом…

– Благодарю за хорошие вести, Вениамин Петрович, и позвольте представить вам моего второго помощника, капитана Ивана Константиновича Воеводина.

Офицеры крепко пожали друг другу руки.

– Вениамин Петрович, голубчик, – обратился Баташов к ротмистру, – вас не затруднит узнать, на месте ли Михаил Дмитриевич?

– Сейчас уточню у адъютанта, – вскочил Телегин, угодливо шаркнув ножкой. – Разрешите показать ваш новый кабинет?

Ротмистр направился впереди, Баташов и Воеводин за ним следом.

– Никак не могу отучить ротмистра от его жандармских привычек, – поморщившись, словно от зубной боли, негромко, чтобы не слышал ротмистр, промолвил Баташов, заметив недоуменный взгляд Воеводина. – Но работник он отменный, особенно по части сыска.

– Здесь. – Телегин распахнул дверь, пропуская генерала и нового сотрудника в небольшую светлую комнату, уставленную старинной мебелью красного дерева.

Уютно устроившись в кресле у стола, инкрустированного разноцветными породами дерева, на котором стоял лишь письменный прибор да лежала кипа газет с красными и синими отметками, Баташов, благожелательно взглянув на ротмистра, сказал:

– Как вы все хорошо здесь устроили. Благодарю, Вениамин Петрович.

Выслушав похвалу, Телегин благодарно щелкнул каблуками и, повернувшись кругом, исчез за дверью.

– Присаживайся, Иван Константинович, в ногах правды нет, – предложил Баташов.

– Слушаюсь, ваше превосходительство! – промолвил Воеводин, присаживаясь на самый краешек стула.

– Оставим условности и этикет, – строго сказал генерал, – в нашем отделе я завел правило обращаться только по имени-отчеству. С остальными штабными, особенно с теми, с кем ты не знаком по прежнему месту службы, прошу соблюдать воинский этикет в полном объеме. Я думаю, тебя этому учить не надо?

– Мне все ясно, Евгений Евграфович, – понятливо произнес капитан.

– Ну, раз все понятно, то я хотел бы услышать твой рассказ о том, что происходит в Генеральном штабе и вокруг него. Что вообще в столице творится? Обмен информацией даже между фронтами как следует не организован, я уже не говорю об