Читать книгу "Северный ветер - Валентина Нурисламова"

годы замечательно накатанную колею.

Основная проблема оказалась в том, чтобы узнать настоящее имя Терминатора.

Того мента, которого она определила как «главного по садоводствам», она найти не смогла. «Уволился, — говорили ей. — Ушел на пенсию по выслуге лет». «Ушли», — понимала Марина. Контакты мента не давали — конфиденциальная информация, другие же стражи порядка об охраннике в заброшенных садоводствах знали только лишь то, что он есть.

Она пробовала идти другим путем. Раз есть работа, есть и работодатели. Тот, кто нанял Терминатора, должен был о нем что-то знать. Но хозяина садоводств, запланированных под снос, обнаружить не вышло: он теперь — прошлогодний снег, который, как известно, не ищут. Хозяин земли под застройку был, но это, как и стоило догадаться, — совсем другая личность, к старым дачным участкам и их охране не имевшая никакого отношения.

Марина совсем было отчаялась, когда вдруг вспомнила о своих знакомствах в ОМОНе. В том, что эта наработка выстрелит, она очень сомневалась — слишком все вилами по воде было писано в сравнении с другими ниточками, за которые она успела уже подергать.

Но, как ни странно, нашлись знакомые знакомых (как и всегда), которые тоже служили на Северном Кавказе и вспомнили тот злополучный вертолет с единственным выжившим после взрыва. Назвали примерно место и год, а дальше Марина нырнула с головой в архивы и новостные сводки. К концу июля, почти через два месяца после знакомства, она узнала, что настоящее имя Терминатора — Артем Севостьянов.

Она нашла даже контакты нескольких его сослуживцев, проживавших в Питере. Как выяснилось, с одним из них он поддерживал связь, хоть и изредка. Марине стоило больших трудов объяснить этому человеку, кто она такая и что ей нужно от Терм… Артема. В общем-то толком она и не смогла это сделать, только продиктовала свой номер телефона и попросила при возможности сообщить ему, что с ней нужно обязательно связаться.

Август перевалил за середину. Эпопея с поиском Терминатора взбодрила Марину. Она начала постепенно выползать и из депрессии, и из запоя. Даже курить стала почти как раньше — по случаю особой необходимости.

Она прошла все этапы собеседований в женском журнале «Шарм». Марина была не в восторге от идеи применять себя в этой области журналистики, но работать было где-то нужно, а в свои без малого тридцать она ничего не умела делать лучше, чем писать. И женские издания, все же, к великому счастью, были безмерно далеки от криминальной хроники.

Когда она наконец вышла на работу, заново привыкать к трудовому графику было тяжело. Привычка спать до обеда прочно въелась в жизнь и побороть ее теперь было трудно. Домой она не приходила — приползала почти буквально на четырех конечностях. Хотя сидела она весь день в офисе с кондиционером и кофемашиной, а не разгружала вагоны с рассвета до заката по летней жаре.

Лениво пошевеливая пальцами на ногах, которые за целый день в строгих туфлях (дресс-код, как-никак) затекали немилосердно, Марина потягивала виски из стакана и покуривала сигарету. Теперь на неделю ей хватало двух пачек и одной бутылки. Жизнь налаживалась, определенно. Сократить это количество еще раза в два — и можно будет на вполне законных основаниях считать себя счастливой.

Она еще раздумывала, отвечать ей на раздавшийся звонок или нет. Ведь для этого нужно было привстать и протянуть руку к подоконнику, где лежал телефон.

Все же она себя пересилила.

Номер был незнакомый, и она взяла трубку со смесью любопытства и раздражения (ну, кому она еще понадобилась после такого рабочего дня?!).

— Здравствуй, барышня, — поприветствовал мужской голос из трубки. Она бы, наверное, и не узнала его, но это устаревшее «барышня» — так за всю жизнь называл ее только Терминатор.

— Здравствуй… — эхом откликнулась Марина.

— Мне сказали, ты меня искала, — сообщил он.

— Да, — подтвердила она. И, разом опомнившись и подобравшись на стуле, начала перебирать в голове все варианты и разумные причины, по которым она могла это делать. Ведь ей придется какие-то из них назвать.

— Что-то случилось?

Странный был вопрос. Складывалось впечатление, что Марину кто-то обидел, и она искала Терминатора, чтобы он разобрался с негодяями. Так, по крайней мере, ей подумалось из-за тона, которым он это произнес.

Марина облизнула губы и, задумчиво постучав о край пепельницы сигаретой, сбросила туда ее выгоревшую часть.

— Алло! — окликнул ее Терминатор.

— Я не написала статью про маньяка. То есть про учителя, — внезапно вырвалось у Марины. Почему именно это?

На том конце провода помолчали.

— Ты искала меня, чтобы это сказать? — поинтересовался наконец Терминатор.

— Нет, — выдохнула Марина и глотнула виски. Ком внезапно подкатил к горлу. Она всхлипнула.

— Эй, ты чего? — как-то по-детски спросил Терминатор, и в голосе его послышалась теплота. От нее Марину накрыло.

— Я не написала эту чертову статью! — прокричала она в трубку сквозь прорывавшиеся рыдания. — Я струсила! Я слабая, никчемная трусиха! Я обещала! Я обещала во всем разобраться! Ему обещала, тебе обещала! Я не сдержала слово! Это малодушно и низко! Они сломали его жизнь! Все отобрали! Ни за что, просто так! Потому что он оказался в неправильном месте в неправильное время! А я знала это — и смирилась! Я ничего не сделала! Из-за таких, как я, они продолжают творить все это! Из-за тех, кто, как я, знает, но молчит!

— Эй-эй! Не надо! — приговаривал Терминатор в перерывах между ее рыданиями. — Успокойся, не надо!

Ее телефонная истерика длилась, наверное, с полчаса. Как он выдержал все это — непонятно. Она то выкрикивала что-то, то захлебывалась рыданиями. Это все лезло из нее, будто гной из наболевшей раны, которую по какой-то причине очень долго не удавалось вскрыть.

— Он умер, Марина, — сказал ей Терминатор, когда она выплакалась и начала успокаиваться. Мариной он назвал ее впервые. — Он умер, и ему уже ничем не помочь. От восстановленной справедливости ему уже не станет легче. Мы сделали все, что могли. Все, что было в наших силах, пока он был еще жив. А теперь он мертв — и ему все равно. А тебе — жить. Не мучай себя и не лезь на рожон, не ищи справедливости — ты не найдешь ее. А вот собственную смерть — можешь. Он попал в игру сильных мира сего, мы им не чета. Прими это — и успокойся. Живи.

Марина