Читать книгу "Рабы семьи Трок - Российский Ёж"

пытаться что-то сделать против такого количества людей — Инга бросает короткий взгляд на мужчин в одинаковой одежде, перетаскивающих этих… шестиногих — при её-то комплекции… глупость. Так что как минимум сейчас стоит продемонстрировать готовность к сотрудничеству. — Вот и славно, — довольно улыбается женщина и предлагает пройти с ней.

Инга кивает. Ну, почему бы и нет? Всё равно же выбора ей никто не предоставляет.

***

В комнате, куда его… привели, нет ничего. Вообще. Даже стула хоть какого-нибудь завалящего. Алексей вертит головой, рассматривая голые каменные стены. Пытаясь зацепиться взглядом и разумом хоть за что-то, кроме разной формы собственно камней. Чтобы только не сорваться в очередной виток истерики. Хватит уже и того, что было в том зале на глазах у этих странных людей… и крысы, которая сменила обличие… Алексей с трудом удерживается от того, чтобы захихикать. Но какой же бред!

А ведь эта рыжая девчонка, которая, если верить странным людям, именующим себя семьёй Трок, является его, кажется, теперь уже бывшей начальницей! И… сестрой нынешнего тела… Какая же это мерзость! Алексей передёргивает плечами, не зная, что из этого вызывает большее отвращение. И во что из этого вообще хоть как-то можно поверить…

Алексей прислоняется плечом к каменной кладке стены, ощущая холод. Но не отстраняется. Можно и потерпеть, наверное — тем более, что это хотя бы немного, но позволяет почувствовать реальность окружающего. Знать бы только, как долго терпеть.

Его просто втолкнули сюда после того, как там, в зале сделали что-то из-за чего он потерял способность двигаться и говорить. Вернее — забросили. И Алексей ещё какое-то время просто лежал на голом полу, пока не почувствовал, что может вновь двигаться. И это… это так унизительно! Да такого даже крыса никогда не могла с ним провернуть! Алексей коротко стонет, чувствуя, как лицо и шею заливает жаром. Он протирает лицо обеими ладонями, с отвращением замечая усыпанную веснушками кожу. Нет, он не настолько зациклен на внешности, чтобы переживать по такому незначительному поводу. Только вот эти чёртовы веснушки напоминают ему о том, что он, теперь находится не в своём мире и не в своём теле. Хотя это и без веснушек чувствуется — тело ниже и мельче. Легче. Причём, это тело ещё и явно недоедало последние несколько лет.

Это сон? Хоть бы это был сон! Проснуться сейчас в маршрутке, добраться до дома, выслушать очередной поток придирок Ирки…

Дверь распахивается, впуская нескольких крупного телосложения мужчин, рядом с которыми Алексей чувствует себя настоящим карликом. Это, если он правильно запомнил, пока его тащили сюда, стражи поместья. И подчиняются они… А не знает он, кому именно эти люди подчиняются! И не желает знать. Впрочем, вряд ли от его желания сейчас вообще хоть что-то зависит.

Следом за стражами в комнату входит уже виденный им светловолосый высокий мужчина лет под сорок где-то в простой чёрной одежде с какими-то жёлтыми нитями. Может, и золотыми — Ирка однажды, помнится, тыкала ему страницами из модного журнала, выпрашивая шмотки. Там как раз описывались платья расшитые золотом… Стоили эти тряпки как его зарплата за пять лет…

Следом за мужчиной входят ещё двое человек, внося стол и стул. Один. Алексей прослеживает взглядом, как мужчина усаживается, и расправляет плечи, оставаясь стоять рядом со стеной.

— Итак, молодой человек… — голос мужчины мягкий, приглушённый. Так, что приходится напрягать слух, чтобы разобрать слова. Ну, или подойти ближе. Но Алексей не решается. Всё же эти стражи не вызывают желания рисковать. — Мы с Гери сходимся во мнении, что для нас всех было бы безопаснее избавиться от вас.

— А… — Алексей от всей души надеется, что в понятие «избавиться» входит что-нибудь вроде вышвыривания за пределы поместья, а не убийство. Он, конечно, слабо представляет себе, что будет делать, если всё, что успел услышать — правда, но всё же это будет лучше, чем мгновенная смерть… ведь так?

— Но эйн Ниилли, моя… тёща, — мужчина чуть ёжится, вызывая даже сочувствие. Вспоминается матушка Ирки, каждый приезд которой был сродни концу света. — Эйн Ниилли посчитала иначе. Раз уж вы появились в круге, предназначенном привести к нам тех, кто поможет удержать положение дома Трок среди остальных, то разумно будет попытаться использовать вас по назначению.

— И что это означает? — Алексей вжимается лопатками в стену, подавляя желание скрестить руки на груди, чтобы не выдать страх.

Мужчина пожимает плечами и мягко улыбается. И это не успокаивает ни капли. Наоборот — хочется сбежать. Да, это трусость, но Алексей считает, что всё же лучше быть живым трусом, чем подохнуть, показывая всем свою храбрость. Тем временем стоявшие до этого момента без дела слуги… или не слуги — Алексей понятия не имеет, кто они на самом деле — кладут на стол ошейник. Чёрный, кожаный с металлическими заклёпками. И браслеты. Тяжёлые даже на вид.

И вот теперь уже самое время сбежать.

Только вот некуда — позади лопатками ощущается неестественно ледяная стена. Дверь же закрыта, да и если бы это было не так — путь к ней преграждают стражи… Алексей смотрит на ошейник и чувствует, что сейчас опять сорвётся. И его опять приложат этой… магией.

Мужчина же тем временем спокойно объясняет назначение ошейника и браслетов, ни капли не сомневаясь в том, что Алексей наденет их добровольно. Добровольно станет рабом вот этого человека. Как будто бы у него есть выбор!Алексей медленно подходит к столу и… срывается с места, пытаясь проскочить между стражами. Куда он побежит дальше

— Алексей не загадывает. Сейчас главное вырваться отсюда, а потом…

Его сбивают с ног простым ударом в спину. Такой силы, что он пролетает пару метров и ещё проезжается по шершавому полу, обдирая кожу на ладонях и щеке. Он толком не успевает прийти в себя, когда его вздёргивают на ноги и подтаскивают к столу.

— Очень жаль. Правда, — всё также негромко проговаривает мужчина. Повинуясь его жесту слуги, не обращая ни малейшего внимания на попытки Алексея освободиться, что, учитывая нынешнее хилое тело, вообще невозможно, защёлкивают замок ошейника и втискивают руки в браслеты, ещё раз обдирая кожу до крови — теперь уже на запястьях. Кровь размазывается по рукам и браслетам, впитываясь в последние. Браслеты при этом вспыхивают голубоватым тоном и сжимаются так, что теперь их попросту невозможно снять. — В другой раз я бы потратил время и убедил вас принять предложение, но, к сожалению, сейчас у меня