Читать книгу "Единственный конец злодейки — смерть. Том 3 - Гёыль Квон"

такой режим питания до добра не доведет. Неужели это непонятно?

— Вы говорите столь уверенно, словно испытали подобное! — В глазах Винтера зажегся на миг огонек.

— Да? Вы полагаете? — Я попыталась изобразить улыбку.

Интересно, что же у Винтера на уме? Презирает ли он гордячку Пенелопу, которая волей судьбы попала из грязи в князи? Жалеет ли ангелоподобную Ивонну, которой пришлось хлебнуть лиха?

— Что ж, маркиз, хотели узнать обо мне больше, так не стесняйтесь! Или ждете, когда я сама расскажу?

Теперь уж все равно, зачем ты меня пригласил, ведь события развиваются по заданному сценарию. Сделав такое заключение, я мысленно зачеркнула имя Винтера Берданди.

Вскоре мы закончили и сменили локацию.

— Вы в порядке? — Казалось, маркиз постоянно извиняется за то, что девушка в столь красивом наряде вынуждена работать и ему помогать.

— Да.

Что еще я могла ответить? Раздавать беднякам хлеб и впрямь было совсем не сложно. А мои тягостные размышления… тут уж не на кого пенять.

Мы пересекли извилистую улочку и двинулись к самой окраине. Людей навстречу попадалось все меньше. Наконец мы оказались на широком плато, которое обрывалось над морем. Здесь я увидела жалкие трущобы, сооруженные из прогнивших досок. Такие жилища производили еще более гнетущее впечатление, чем полуразрушенные дома.

— Что это за место?

— Тут живут люди, имеющие магические способности. Их выгнали из города.

— То есть волшебники?

— Нет. Эти бедолаги не обладают ни навыками, ни твердостью характера. Единственное, чем они наделены, — маной, то есть магической энергией. После обстрелов данную местность тщательно просканировали хрустальным шаром, чтобы выявить следы магии.

Слова Винтера ничуть не прояснили ситуацию, скорее наоборот. Мне уже было известно, что волшебники подвергаются гонениям. Однако перед лицом общей опасности не лучше ли сплотиться?..

— Но ведь… они такие же граждане империи Йока, как и остальные! — возмутилась я.

— Все дело в атаках священной страны Лейлы на северную часть Тратана.

— Вот как?..

— Наши враги задались целью стереть с лица земли всех волшебников, и жители Тратана решили избавиться от людей с маной ради собственной безопасности. — Голос Винтера звучал равнодушно, из чего я сделала вывод, что это давний конфликт.

Ну и дела, ничего не понимаю!

— Но почему же сюда не направят солдат? В этих краях есть правитель? Думаю, местные могли бы использовать знание территории и уничтожить неприятеля…

— Все не так просто. Проиграв в войне, армии Лейлы потеряли свои лагеря и были вынуждены скрыться на островах Аркина. Теперь они нападают при помощи магии.

— А-а-а, — протянула я.

— Однако здесь очень высокие волны и много узких ущелий, поэтому сюда сложно добраться… — Договорив, Винтер вынул что-то из внутреннего кармана, сделал шаг в мою сторону и наклонился.

— М? — Не успев сообразить, что происходит, я ощутила на шее тяжесть.

— Пожалуйста, не снимайте это.

Я скосила глаза вниз: кулон в форме звезды украшала огромная белая жемчужина.

— Это же…

Данный предмет был хорошо мне знаком — он фигурировал в обычном режиме, когда Пенелопа отравила Ивонну.

— На вас древняя реликвия, — пояснил Винтер.

И тут внезапно возникло диалоговое окно.

Система

Квест «Волонтерская работа с волшебником» пройден!

Награда: реликвия древних магов, +3 % к симпатии Винтера.

Шкала над головой маркиза замерцала — видимо, потому что уровень симпатии изменился.

— Эта жемчужина меняет цвет в присутствии яда. И чем ярче оттенок, тем опаснее ситуация, в которой вы оказались!

— Почему вы отдаете ее мне?

Лучше бы подарил эту штуку Ивонне!

— Осторожность не бывает лишней. В отличие от того места, где мы раздавали еду, здесь небезопасно. Возможно, где-то неподалеку скрываются воины, остатки войска священной Лейлы. Даже если станете испытывать жажду, не делайте тут ни глотка! — серьезно предостерег Винтер.

— Спасибо, поняла, — растерянно пробормотала я и кивнула.

— Здесь немного людей, поэтому уже совсем скоро мы вернемся в столицу. — Винтер прищурился, я видела это сквозь прорези кроличьей маски.

Ну наконец-то приятные новости!

Мы подошли к трущобам, и оттуда, вероятно, узнав Винтера, стали появляться мрачные люди. Здешние дети, в отличие от деревенских, не бегали и не шалили. Они уныло наблюдали за нашими приготовлениями, и в каждом их взгляде сквозило горькое отчаяние. Смотреть на это было невыносимо.

Винтер совершил те же манипуляции: вынул из кошелька миниатюрные предметы и увеличил их до реальных размеров. Но на этот раз он действовал прилюдно — наверное, желая подбодрить таким образом несчастных изгнанников. И вот все было подготовлено. Держа в руках убогие миски, люди несмело потянулись к столу. Началась раздача. Пришедших и впрямь оказалось чуть-чуть, и мы быстро управились.

— Кажется, все, — подытожил Винтер. — Отдохните. — Волшебник придвинул мне стул. Заметив мой недоуменный взгляд, он добавил: — Я должен переговорить с местным старостой.

— Старостой трущоб?!

— Да, он волшебник.

— Хорошо, подожду, — ответила я, стараясь скрыть удивление.

— Премного благодарен! — Винтер коротко поклонился и пошел быстрым шагом вниз по склону.

Отдохнуть мне и правда не мешало: ноги, казалось, налились свинцом.

— Ох! — Я тяжело плюхнулась на стул.

С моря подул освежающий ветерок, и я придвинулась чуть ближе к обрыву. Ну и ну! Работа вместо свидания! Что ж, иногда не помешает помочь ближнему. Глядя на безбрежный простор, залитый закатным солнцем, я ощутила умиротворение. Однако прекрасный пейзаж резко контрастировал с утлыми жилищами бедняков… Вдруг я заметила на горизонте небольшое пятнышко: быть может, один из островов архипелага Аркина? Если так, это государство ближе, чем я думала. Спрошу у Винтера, когда он вернется. И тут…

— А-ха-ха-ха! — раздался заливистый детский смех, и кто-то громко позвал меня по имени:

— Пенелопа!

Я оглянулась и увидела Лео в окружении детей: мальчик приветливо помахал мне. В другой руке он держал волшебную палочку, из которой вылетали мыльные пузыри. Наверное, юный волшебник встретил ребят с похожей судьбой. Прежде серьезный и строгий, теперь Львенок лучился радостью.

— А можно